Я спас СССР! том 2 (СИ) - Вязовский Алексей. Страница 44

– Так, стоп! – я останавливаю тренировку – Теперь мальчики. Девочки снимают.

Эх! Нам бы еще тренажер какой на координацию и баланс. И тут мне приходит в голову совсем простая мысль. Ставим круглое бревно или цилиндр от какого-нибудь старого мотора – наверняка можно у механиков в поселке выпросить или купить списанное, на него кладем обычную доску и вуаля – у нас есть первый советский тренажер для отработки удержания равновесия. Балансируй до посинения!

На рынок мы едем вчетвером. Юля утомилась, хочет отдохнуть до обеда, поплавать и позагорать. Димон остается охранять покой своей прЫнцессы, а заодно и проследит за сохранностью имущества. Если честно, нас такой расклад очень даже устроил, захотелось немного передохнуть от Юльки – слишком уж ее много стало в последнее время. Чересчур много. А чаша нашего терпения переполнилась когда, Юля, оценив когановскую камеру, возомнила вдруг себя кинозвездой, и вместо того, чтобы нормально тренироваться, как все остальные, устроила, на лимане «селфи». И так ее Лева сними, и эдак. «Нет, подожди, сейчас меня не снимай – я должна сначала прическу поправить!». Но Коган – молодец. Скандалить не стал, просто у него в камере как-то вдруг быстро пленка «закончилась».

Перед рынком заезжаем на почту. Позвонить в Москву – это сейчас наиглавнейшее дело. Мне нужно сообщить Мезенцеву, где мы остановились, а Леве срочно отчитаться перед мамой, как мы добрались и как устроились. Междугородний звонок в 64-м – это целый геморрой, потому что его нужно сначала заказывать, а потом ждать. Сколько ждать? А неизвестно. Как повезет. Перед нами небольшая очередь из таких же страждущих, а кабина для междугородних переговоров на местной почте всего одна, и скажите спасибо, что она вообще здесь есть. Принимаем решение закинуть Лену с Викой на рынок, чтобы всем не куковать на почте и не терять зря времени. Пока мы будем звонить в Москву, девчонки успеют купить хотя бы фрукты и овощи. Высаживаю их перед входом на небольшой сельский базарчик и возвращаюсь к Леве, который остался сторожить нашу очередь на почте.

К большому удивлению Москву нам дают довольно быстро. Правило «в порядке живой очереди» – здесь не работает, с каким городом быстрее соединили, тот человек и идет первым звонить. Какая-то пожилая тетка громко жалуется, что сидит здесь уже битый час, а линию с Барнаулом все никак не дают. Первым в кабину отправляюсь я, и мой разговор выходит по-армейски быстрым. Трубку поднимает секретарь Мезенцева – лейтенант Фомин. Коротко представляюсь – он меня сразу узнает, видно насчет моей персоны ему дано особое распоряжение. Лейтенант сообщает, что генерала на месте нет, обещает обязательно передать ему мои временные координаты.

А вот у Левы поговорить с Мирой Изольдовной так быстро не получается – там уже целый допрос начался. Через стекло хорошо слышно, как Коган-младший подробно отчитывается перед строгой мамой, как мы добрались. А потом и как мы устроились. Отдельная тема – и для еврейской мамы самая важная – чем ее сын питается. Приходится бедному Леве выслушивать массу рекомендаций и советов. Из кабины только и доносится его: «Да, мам… обязательно, мам… конечно, мы так и сделаем…». Мужик рядом со мной насмешливо хмыкает в усы. Слышимость здесь хорошая, да и дверь в переговорную кабину плотно не закроешь – сразу задохнешься там от жары. Поэтому вскоре все посетители почты начинают с сочувствием поглядывать на Когана младшего, уже порядком взмокшего в душной переговорной. Наконец, оплаченное время разговора с Москвой истекает, и пытка материнской заботой заканчивается. А это ведь она еще не знает про Лену!

Взмыленный и смущенный Лева вырывается на свободу. Ура!

За время нашего отсутствия, девчонки обошли весь местный небольшой рынок и купили больше половины продуктов из списка. Но нарисовалась и серьезная проблема: овощей с фруктами здесь завались, утром можно купить свежевыловленную рыбу, а вот с мясом конкретная напряженка. Это вам не любимый Дорогомиловский рынок. Коров здесь практически не держат, потому что с кормами туго. Свиней многие откармливают, но режут только осенью, ближе к ноябрьским праздникам. Баранину добыть в принципе можно, но нужно заранее договариваться, и главный вопрос: где ее потом хранить, ведь из-за небольшого куска, барашка нам никто забивать не будет. Засада… Вот как-то не готов я так сразу на вегетарианскую диету переходить. А тушенка начинает потихоньку надоедать, да и запасы ее не безграничны. Ну, ладно – на обед девчонки сегодня сварят на ней щи из свежей капусты, а что с ужином делать?

Стоим у одного из грубо сколоченных прилавков под навесом от солнца, тоскливо обсуждаем сложившуюся ситуацию. Один Коган у нас неисправимый оптимист:

– Да чего ты переживаешь, Лех! Рыба в море не перевелась, мы и сами ее к ужину наловим.

– А ты в этом уверен? Рыбалка это такое дело… Никогда не уверен, с каким уловом останешься.

Конечно, снасти мы прихватили с собой. Но надувной лодки у нас нет, а с берега много ли наловишь? Да и место подходящее, рыбное не сразу найдешь.

Недалеко от нас за прилавком сидит пожилая опрятная женщина в белоснежной косынке. Мы только что купили у нее молодую картошку, и сейчас она с любопытством прислушивается к нашему разговору. Потом не выдерживает:

– Ребятки, вы чего купить-то хотели?

– Да мяса бы нам…

– А что готовить-то собрались? – улыбается она по-доброму.

Мы переглядываемся. У Левы нос на еду заточен, будь здоров! Он со своим особым нюхом каким-то образом сразу понимает, что эта женщина готова помочь в нашей беде. И пока мы с девчонками только еще собираемся с мыслями, этот интеллигентный юноша со взором горящим, аккуратно берет тетушку в оборот, давя на извечную женскую жалость к голодающим.

– Девочки у нас не ленивые, стряпают они хорошо, но на костре ведь много не наготовишь, сами понимаете. Да, и дров у нас тоже маловато… – тяжело вздыхает этот артист и смотрит на тетушку печальным взглядом, в котором вся мировая скорбь еврейского народа. И совершенно неожиданно для нас добавляет – А вы случайно не знаете, здесь какой-нибудь столовой нет?

– Милок, да откуда же здесь столовая?! – всплескивает руками тетушка.

– Тогда может, подскажете: никто из местных женщин не возьмется готовить для нас, а? Мы заплатим!

А глазки у нашего мальчика жалостливые, жалостливые… Вот как хотите, но чувствуется в этой внезапной импровизации опытная рука Миры Изольдовны – мы ни о чем таком с Левкой даже и не договаривались. Голову даю на отсечение – это еврейская мамочка научила по телефону своего сыночку, как раздобыть нормальной еды в забытой богом Оленевке! И ведь тетушка тут же ведется на жалость. Кто ж устоит-то против такого скорбного взгляда.

– А много вас? – задумчиво спрашивает женщина, словно взвешивая заранее все за и против – И где вы остановились?

– Ой, да нас всего-то шестеро! – быстро включается в разговор Вика – А лагерь мы разбили на косе, живем там в палатках.

– А сами откуда будете?

– Из Москвы приехали. Мы студенты.

– Так вам, наверное, что-то особенное нужно? Понравится ли вам наша еда?

– Да что вы, мы совсем непритязательные! Нам бы первое каждый день на обед, да на ужин что-нибудь типа котлет, а с завтраком мы и сами справимся. Может, хотя бы попробуете, а…?

Теперь уже тетушке достается целых четыре жалостливых взгляда. И доброе женское сердце не выдерживает такого напора.

– Ладно… давайте попробую. Вроде на мою стряпню никто еще не жаловался. А прибавка к пенсии не помешает. Пойдемте ко мне, я здесь не далеко живу – на улице Кирова.

– Так мы на машине, мигом довезем вас до дома! Скажите хоть, как величать вас, спасительница?

– Бабой Ганей зовите, меня все здесь знают.

Мы дружно подхватываем ее корзины и тащим их в машину, пока баба Ганя не передумала. Вот нам счастье-то привалило нежданно-негаданно! Нет, но Коган каков жук, какие актерские таланты от нас скрывал.

До дома бабы Гани от рынка всего ничего. Вскоре мы уже заходим во двор ее дома. Домишко, конечно очень скромный, скорее это хата-мазанка, с побеленными известью стенами. Но во дворе чисто, в загоне из высокого штакетника гуляют упитанные куры под предводительством большого рыжего петуха. Мы кровожадно переглядываемся с ребятами – эх, сейчас бы лапшички куриной…! Гостеприимная хозяйка ведет нас за дом, где в тени деревьев расположена летняя кухня, и стоит стол под навесом, витым виноградом. Дальше видны ровные грядки огорода и в конце участка небольшой сад с разными плодовыми деревьями.