Огненный Лорд и я (СИ) - фон Беренготт Лючия. Страница 14
— Что… что ты делаешь? Зачем? — я дернулась в сторону, вверх… но, конечно, без толку, пока он держит меня этой своей лапищей.
Лорд Варгос ухмыльнулся, развязывая тесемки на штанах.
— Знаешь, как непослушным детям моют рот с мылом, когда они сквернословят? Вот и я тебе помою — только не мылом, а кое чем другим…
Из меня будто весь воздух разом выкачали, а заодно еще и мешком пыльным по голове огрели. Точно завороженная я наблюдала за тем, как быстро пальцы мужчины справляются с крепким узлом завязок…
Сейчас ведь и впрямь вытащит, и мне придется…
Но твою ж мать, почему от одной этой мысли у меня теплеют ладошки?..
— А как же… проклятье?
— А что проклятье? Трахать тебя я, конечно, не могу, но остальное вроде как никто не запрещал… И ехать нам на этот раз еще ооочень долго, Надя…
Как там было? Мечты, бл*ть, сбываются? Вот в следующий раз мечтай аккуратнее, дура! Как-нибудь… потише мечтай, чтоб Вселенная не услышала и не восприняла твои мечтания за инструкцию к выполнению.
Потому что теперь моя «мечта» нетерпеливо высилась у меня перед самым лицом, мягко покачиваясь от каждого движения кареты. И мне явно предлагалось… взять ее в рот.
Даже не предлагалось, судя по твердокаменной руке на моем затылке — настаивалось!
Интересно — мелькнула шальная мысль — а у меня во рту эта штука тоже вот так вот будет сама по себе покачиваться и елозить вверх-вниз? Может, и сосать не придется — само все сделается?
Я изо всех сил прикусила изнутри щеку, сдерживая истерический смех — вот уж точно рассмеяться в такой момент плохая идея!
— Ты будешь что-нибудь делать? — рука на затылке легко, но настойчиво надавила.
— А если не буду? — я заставила себя поднять на него глаза, и что-то такое было в моем взгляде, отчего он передернулся и еще крепче сжал руку в моих волосах.
— Отдам своим парням. Пусть развлекаются…
Вот гад!
Но ведь хочет-то как… Я еще ничего не делаю, а он уже напрягся весь, и глаза «поплыли». Может, у меня тоже поплыли, оттого он и передернулся?
— Я… я не хочу… — мотнула головой, пытаясь освободиться, а то шея уже начинала болеть от давления.
Но он вдруг резко наклонился, зарываясь в изгиб моей шеи, сильно и глубоко вдыхая. Потом быстро лизнул меня в ухо и поднялся, удовлетворенный.
— Хочешь. Еще как хочешь.
Я начала было возмущаться, с какой такой стати он решает, чего я хочу, а чего не хочу?! — и тут же поняла, что это было стратегической ошибкой.
Мгновенно скоординировав руку и бедро, Эллиор прицелился, толкнулся вверх… и до упора погрузился крупной, горячей головкой прямо мне в открытый для возмущений рот.
Вот так просто — без каких-либо предупреждений, поцелуйчиков, лизков и прочих прелюдий с моей стороны. Раз, и он уже внутри!
— Тихо, тихо… не дергайся… — забормотал в ответ на мои исступленные отпихивания. Толкнулся еще раз и закатил глаза, выгибаясь мне навстречу. — Это… это… охренительно…
Вот как укусить? Пусть гаденыш, пусть подлец, но как укусить человека, которому «охренительно»? Да еще и за то самое место, где «охренительно»?..
Чтоб ему провалиться, сволочу!
Перестав трепыхаться — все равно бесполезно! — я замерла и только жгла его злым, угрожающим взглядом, позволяя толкаться так, как ему хотелось… Сама же не двигалась и только рот открывала пошире, чтобы трение не усиливать — и так обойдется! Пусть как куклу резиновую трахает, если ему плевать на мое участие…
Но он и без меня справлялся. О, как умело он справлялся! — толкался не очень глубоко, будто знал, где у меня граница рвотного рефлекса, но на удивление точно и ритмично, в такт двигая себе навстречу моей головой.
Кончит быстро — в какой-то прострации подумала я. И чуть сглотнула — подобрать слюни.
Эллиор выпрямился и зашипел.
— Еще! Сделай так еще раз… — хрипло приказал, вцепляясь уже обеими руками мне в волосы. А меня вдруг в пот бросило от его «постельного» голоса — вязкого, тягучего, пробирающего до сладкой дрожи в пальцах. — Давай, сглотни слюну…
И я сглотнула, сама судорожно хватаясь за кромку дивана.
— Твою ж мать… Да! И языком… вот здесь, снизу…
Да пошел ты, кретин! В эту… как ее… Так и не вспомнив, я гневно сверкнула глазами.
— Монсельский бес, мой член уже у тебя во рту! Чего ты ломаешься? — он вдруг вышел из моего рта, но не отпустил, продолжая водить головкой по приоткрытым губам. — Ну же… давай, сделай мне приятное… А я потом тебе сделаю…
И подняв мою руку к своему лицу, принялся красноречиво обводить языком мои пальцы… и между ними, и по центру ладони… пока не нашел ту самую волшебную точку, у которой была, по всей видимости, прямая нервная связь с промежностью…
Возбуждение буквально прошило меня, стреляя по позвоночнику и разливаясь теплом во всю ширину бедер… Я беспомощно охнула, поджимая ноги — а между ними было уже так мокро, что, казалось, еще немного, и они слипнутся между собой…
— Что, представила? — хищно скалясь, он наблюдал за моей реакцией. — Знаешь, как глубоко я могу достать?
Рука его незаметно подкралась к груди, скользнула в декольте… и я невольно застонала, ощутив горячие, чуть шероховатые пальцы на напряженном соске…
Взмокшая, совершенно ошалевшая, уже не сопротивлялась, когда он вновь пристроился к моему рту — расслабила челюсть, позволяя ему скользнуть по губам и внутрь…
— Давай… языком… — приказал чувственным полушепотом. Даже не приказал — попросил, демонстративно убирая с моей головы руку.
Ругнувшись про себя — манипулятор хренов! — я высунула язык и влажно повела им там, где он показывал — вкруговую и вниз, вдоль по тонко-пульсирующей, фиолетовой венке…
— Охх… — он откинулся назад, шаря по мне мутным, почти пьяным взглядом. — Замечательно… Надя… Какой нежный у тебя язычок…
Его подбадривания придали мне смелости, уверяя в том, что то, что я делаю, это скорее хорошо, чем плохо… а от непрекращающихся глухих стонов меня саму вело уже так, что карета подо мной уже не столько катилась, сколько плавно кружилась в вязком, сладко-розовом тумане…
В какой-то момент мужчина застонал громче, ругнулся, и венка под моим языком опасно запульсировала…
— В рот… быстро… — и схватился за основание члена рукой, плотно сжимая.
Испугавшись, я тоже схватила его — губами… Потому что если не «в рот», то куда? В нос? На грудь? Нет уж, лучше зажмуриться, потерпеть и в рот.
Но я даже зажмуриться не успела — только втянула его глубже, чтобы ничего не выпустить. А потом и не смогла бы, даже если б захотела — как привороженная, смотрела ему в лицо, пока он закатывал глаза и содрогался в оргазме, стреляя мне в горло солоноватой, густой жидкостью — наверняка такой горячей, что прожгла бы меня насквозь, будь я обычным человеком…
А спустя несколько долгих секунд, не зная, что еще сделать, я проглотила… это и осторожно выпустила его изо рта.
— Фух… Иди… сюда… — приходя в себя и сдавленно выдыхая, Эллиор подтянул меня к себе — все так же, за затылок.
Заставил усесться к нему на колени и медленно потирался об меня лбом, будто большой, довольный кот со своей кошкой ласкался.
— Сама-то кончила?
— Что?! — от возмущения я только что не подпрыгнула. — Я кончила?! Ты заставил меня сделать минет тебе, и я должна была от этого кончить?!
Он недоуменно отстранился.
— Но ведь ты была возбуждена… сильно… Я думал… Погоди-ка.
Он снова обнюхал меня, теперь больше напоминая собаку.
— Нет… не кончила, — вздохнул разочарованно.
И вдруг зевнул — широко, во весь рот.
— Знаешь, я тебя потом удовлетворю, в замке… А пока, сядь-ка рядом и подставляй мне свое колено. Спать буду.
Глава 10
К главной резиденции Лорда Варгоса, хозяина Валлиорской Долины, мы ехали так долго, что он успел выспаться, а я — перестать кипеть от возмущения. Подъехали к обеду — как раз вовремя, потому что в желудке у меня уже начало свербить от голода.