Головач (ЛП) - Ли Эдвард. Страница 20

            - Датч, - пробормотал Каммингс.

            - Совершенно верно. Он работал под прикрытием. У нас были камеры в доме, и одна на улице, фиксирующая автомобильные номера. Те, что в доме, конечно же, сгорели в устроенном вами пожаре. Но та, что на улице...

            Свободной рукой Стрейкер указал на экран видеомагнитофона. На нем был видно, как Каммингс уезжает прочь.

            - Ты облажался, Стью, - сказал Пирс. - Ты - говнюк.

            - Убийство офицера полиции, - не преминул приукрасить Стрейкер, - насколько вы знаете, карается в этом штате смертной казнью.

            Я попался, - подумал Каммингс. Мне конец.

            Но он же еще не труп, верно?

            - Стью, вытащи из кобуры свой пистолет и положи мне на стол. Только медленно.

Стрейкер держал его под прицелом. Я не сдамся, - сказал себе Каммингс. Я лучше пущусь в бега, чем проведу десять лет в тюряге, пока меня будут трахать в задницу, а мои апелляции отклоняться.

            Каммингс очень медленно положил служебный револьвер Пирсу на стол.

            - Молодец, - сказал Стрейкер.

            Каммингс пожал плечами, затем резко выбросил руки вперед, помня обезоруживающий прием, которому его научили в армии. Обхватив пистолет Стрейкера, рывком отвел в сторону...

            БАМ!

            Пуля царапнула бок, но он даже ничего не почувствовал.

            - Срань господня, Стью, ты даже не...

            Снова действуя на автомате, Каммингс за долю секунды обезоружил Стрейкера. Пистолет был сейчас в его руке.

            Стрейкер, хоть и был напуган до усрачки, пытался сохранить контроль над ситуацией. - Не глупите, Каммингс. Вы можете пойти на сделку с правосудием. Можете сказать, что убили их в целях самообороны, и возвращаете деньги и кокс. Но если вы убьете нас, вам конец.

            БАМ!

            БАМ-БАМ!

            Сперва он прямым попаданием в голову завалил Пирса, потом двойным выстрелом в сердце уложил Стрейкера. Кровь из ран брызнула на добрые три фута. Пирс с выбитым затылком обмяк в своем кресле.

            Из уголка рта свешивалась нитка бурого табачного сока.

            У Каммингса затикало в голове - болотная крыса вернулась. Нарезая круги, она пыталась найти выход.

            Остынь, - приказал он себе. Но это было не так уж легко, учитывая то, что сегодня он убил шестерых человек, трое из которых - офицеры полиции. Что сделано, то сделано. Возьми себя в руки.

            Думай.

            Пойти на сделку с правосудием? Не выйдет. Он уже выбросил кокаин. Ни один судья не купится. Он сделал единственное, что могло сохранить ему жизнь. Ему так виделось - у него есть где-то час форы, прежде чем кто-то найдет тела. Если повезет, то больше. Ему придется угнать машину, пересечь границу штата, а потом, меняя машины, добраться до Мексики. Другого пути нет.

            В конце концов, у него полный багажник денег.

            Валить от сюда.

            Он даже не оглянулся напоследок. Видеомагнитофон оставил на столе. Наверняка, Стрейкер не единственный наркополицейский, кто видел запись. Потом он сел в машину и сорвался с места.

            Съехал с шоссе на 23-тью. Лучше держаться подальше от автострад. Скоро его машину засекут, поэтому нужно что-то быстро угнать, причем вместе с владельцем, чтобы тот не заявил об угоне. Кто же знал? Но...

            Что я делаю? Он сбросил скорость и развернулся.

            Кэт...

            Он не может просто исчезнуть. Он хотя бы должен ей объясниться. А деньги? Оставит ей половину. На жизнь и на лекарства. Черт, в Мексике ему надолго хватит даже половины. Но не в этом дело...

            Я должен... - внезапно Каммингс, хладнокровный убийца полицейских, разрыдался.

            Я должен увидеть ее напоследок...

            За один день он разрушил всю свою жизнь. И единственное хорошее, что у него еще оставалось, это Кэт. Боже мой, что я натворил?

            Возможно, бессмысленно было о чем-то сейчас жалеть, что-то пересматривать. Это жестокий мир, и иногда людям приходится делать жестокие вещи. Украл деньги, убил Датча и Спаза? Либо это, либо жизнь в нищете, под тяжестью непосильных медицинских счетов Кэт. Они с ней заслуживали большего. Он хотел всего лишь выжить. Ему пришлось воспользоваться появившейся возможностью, и все пошло наперекосяк. У него с самого начала не было выбора.

            Поднимая пыль, он подъехал по гравийной дороге к дому. Резко остановился. Он с ужасом представлял себе, что дом окажется полон бойцами спецназа, поджидающими его. Поджидающими убийцу полицейских. Но когда он вошел, в доме стояла мертвая тишина. Никакой засады.

            Таща спортивную сумку, он прошел по темному коридору в спальню. Наверное, она отдыхает, изнуренная болезнью. Что бы она ему сказала? Как бы отреагировала? Каммингс смахнул слезы, положил руку на ручку двери. Отнесется к нему с отвращением? Или с ужасом? И то и другое, и даже хуже, - предполагал он.

            Хотя он может просто оставить половину денег, уехать, и позвонить позже. Все, лишь бы не посвящать ее в то, что он сделал. Но это тоже не сработает. К тому времени копы будут отслеживать все входящие звонки. Его поймают.

            Будь мужиком, засранец. Войди, разбуди ее, и все расскажи.

            Спортивная сумка была такой тяжелой, будто была набита частями тел или детскими трупами. Дверь была приоткрыта. Но не успел он открыть ее, как услышал, - Да, вот так.

            Голос Кэт.

            Наверное, разговаривает по телефону, - догадался он. Тут его охватила паранойя. Ей позвонили из полиции? И в данный момент ей втирают, что ее муж - убийца? Но нет, этого не может быть. Ее голос звучал обычно, даже оживленно.

            - Хочешь еще?

            Каммингс нахмурился. Тут он услышал другой голос.

            Мужской.

            - Да, сделай мне еще одну дорожку.

            Каммингс заглянул в щель, и тут его мир окончательно рухнул.

            Кэт лежала на постели обнаженная, широко раскинув ноги и ухмыляясь. Она хихикала, пока голый мужчина - не кто иной, как доктор Сеймур - вдыхал дорожки кокаина с ее живота, одновременно массируя ей промежность.

            - Где ты взял такую классную "дурь", Джимми? - спросила она.

            Фармацевт поднял голову, вытирая с носа белый порошок. - Места знать надо. Потом он усмехнулся, не вынимая палец из вагины Кэт. - Бьюсь об заклад, твой муженек обосрется от злости, если узнает.

            Кэт рассмеялась. Ее потное лицо светилось от неописуемого восторга. - Ты шутишь? Да он же убьет нас обоих!

            - Просто удивительно, какой он тупой. Теперь мужчина с беспечным видом массировал ей грудь. - Продолжает "отстегивать" мне каждую неделю и ничего не подозревает.

            - Я хорошая актриса, Джимми. Придурок по-прежнему думает, будто я смертельно больна. И верит во все это, потому что я показываю ему те фальшивые рецепты и квитанции, которые ты мне даешь. Думает, что я трачу все деньги на лекарства!

            - Да, а это хорошее лекарство, - сказал мужчина, тряся пакетиком с белым порошком.

            - А еще он недавно получил прибавку!

            Они оба заржали, как шакалы. От хохота у Кэт затряслись груди. Каммингс мог лишь стоять и смотреть, словно открывшаяся правда превратила его в шестифутовую глыбу цемента.

            - Давай повторим, - промурлыкала Кэт, схватив мужчину за гениталии. - Стью не вернется раньше шести.

            - Боже, Кэт! Я уже дважды в тебя кончил. Дай "парню" снова встать!

            - Встанет, не беспокойся, - заверила она его, - а когда встанет, я хочу в попку.

            - Ох, черт, сладкая, покажи, как ты умеешь сосать член.

            Теперь вселенная одарила Каммингса следующим зрелищем - его жена исполняла опытный минет этому Джимми, городскому терапевту, который с закрытыми глазами лежал в его собственной постели.