Заблудшие - Луналикая Ева. Страница 14

Сняв с нее последнюю часть одежды, я коснулся ее обнаженной груди и медленно начал ласкать ее твердый сосок. Я чувствовал, как она становилась влажной там. Медленно я спускался все ниже и ниже, вызывая у нее вздохи и тихие стоны. Остановившись около бедра, чуть выше ее промежности я слегка куснул нежную кожу, на что та вскрикнула. Затем притянул ближе к краю кровати и оказался напротив ее промежности. Слегка лизнул, на что Маша выгнулась:

— О, Боже!

Это был знак, и я прошелся языком по внешним губам. Схвати ее за бедра и задницу, я провел языком возле клитора, нажимая сильнее и увеличивая темп. Маша застонала еще громче:

— Да! Да! О, Боже!

Я скользнул пальцем в ее промежность, чуть задержавшись около входа, сделав круговое движение, резко вошел в нее. Сначала я медленно дразнящими движениями входил и выходил.

— Быстрее! — прикрикнула она, сжимая простынь пальцами. Я одной рукой сжал ее попу и начал быстрее крутить языком по клитору, в то время как мой палец ускорил темп.

— О, боже… Аах! Я сейчас… кончу! — закричала и содрогнулась Маша.

Я впился в ее промежность ртом, жадно глотая ее соки, будто я только из пустыни и выпивал самую ценную жидкость на земле. Затем мое тело вздрогнуло. Дыхание стало прерывистым.

Тут Маша встала с постелей и зловеще рассмеялась.

— Бедный, бедный Айрин. Скучаешь по своей истинной? — сказала она мурлыча. — Да не увидишь ее.

— Кто… ты… такая? — кашляя, спросил я. Мое тело горело в агонии, вероятно, в предсмертной.

— Помнишь, девушку с гарема? — я чуть кивнул головой, хотя девушек в гареме у меня было очень много, и я не знал, о ком идет речь, но этого ей хватило. — Так вот, это я. Ты убил мою сестру, альфа-самку.

— Какая… еще… сестра? — не понимая, к чему она клонит.

— Ах ты тварь! — пнула она меня в живот.

— Ох! — застонал я.

— Забыл мою сестру? Твою первую любовь! — выплюнула она. Затем меня осенило. У нее была сестра Лея. — Вспомнил, паршивый ублюдок! — со всей силы она ударила кулаком по лицу. Затем зашипела:

— Черт! Больно! — замотала она рукой.

— Как ты обманула мое зрение? — прошептал я, кое-как сев на колени.

— Тебе это незачем знать! — процедила. — Главное я отомстила. — она рассмеялась, да так будто демоны вселились в нее. — Твоя похоть убила тебя, мудак!

Я непонимающе глянул на нее.

— Меня иногда приводит в ярость твои тупые выражения лица, паршивец, — ухмыльнулась она. — Ты никогда не думал, почему тебя влечет к другой женщине, той из гарема? Ты ведь видел не Машу, а схожую с ней девушку? — я кивнул. Действительно я задумывался над тем, почему по ее зову я лечу к ней. — Это особый вид яда. Сначала он привязывает жертву к хозяину яда. Тебе кажется, что ты влюблен, слегка возбужден. Затем начинаются галлюцинации. А в конце ты погружаешься медленно в сон! — захохотала она в диком смехе.

— Ты сумасшедшая! — выплюнул я.

— А знаешь, что самое главное? — ее глаза блестели.

— Что? — грубо спросил я.

— Что у этого яда нет противоядия. Я сама его изобрела в тот момент, когда узнала о смерти сестры. Ты медленно умираешь. Даже не увидишь свою истинную. Даже если она и появится в нашем мире, я ее тоже прикончу. Расчленю ее и каждую конечность закопаю в разных местах, чтобы вы не встретились вновь! — в ее голосе сочилось столько презрения и яда.

— Ты! — закипал я в ярости. — Попробуй только!

— И что ты сделаешь? К тому моменту ты умрешь! — она вновь засмеялась, да так что моя кровь заледенела от ее смеха. — Ты занимался со мной сексом, трахал меня. А только что ты выпил мой сок. Но даже не подозревал, что я тебя постепенно травила. Яд был во мне, и хватило того, чтобы ты оказался в моей постели. И вуа-ля. Ты убил моего истинного, убил мою сестру. Это моя месть. Ты будешь знать, что отравила тебя именно я, и медленно умирать во сне! — вновь ее леденящий душу смех.

— Но это ведь сон! — воскликнул я.

— Оно действует на расстоянии, даже если это сон. Моя разработка! — похвасталась Лея. — Это твой последний сон, ублюдок! — и она исчезла.

— Нееееееееееееееееет! — вырвался отчаянный крик. Меня сковывала какая-то тяжесть. Я забился в конвульсиях.

— Господин! — послышался встревоженный голос Герда. Вероятно, я кричал, и он услышал меня. Мое тело затрясли.

— Давай Герд! Разбуди меня! — прошептал я сквозь зубы. Вновь тряска.

— Кто-нибудь, слуги, позовите медикуса! — услышал я.

— Браво, да Герд, ты правильно делаешь! — похвалил, если я проснусь, то расцелую этого старичка. Меня пробирал озноб и изо рта вышел пар. — Что-то похолодело! — трясся я.

— Господин, вы заледенели. Мари! Тащи одеяло! — прикрикнул он служанке. — Господин что с вами? — в голосе послышались нотки тревоги.

— Почему мне холодно? — ворвался в комнату Дже Вэй.

— Господин, альфе стало плохо во сне, — жалобно проскулил он. Первый раз я слышу его в такой манере. — И теперь не могу разбудить.

— Боже мой! — ахнул Купер и его теплые руки легли на мой лоб. — Да он ледяной.

— Теперь понятно, почему нам тоже стало плохо! — мрачно заметил Дже Вэй.

— Ваша связь! — ахнула Яои. Ответом была тишина. Возможно, друг кивнул в ответ.

Маша

Утром мне позвонила мама и напомнила, что на выходных я обещала к ним приехать. Я тут же, через не хочу, собрала чемоданы и вызвала такси. Почему не хочу? Да потому, что чувствую себя ужасно! Даже не завтракала из-за тошноты.

Села в машину и стала смотреть через стекло на улочки города. До родителей добираться час-полтора. Достала телефон и, включив музыку, воткнула в уши наушники, погружаясь в свои мысли и полностью отстраняясь от происходящего.

Время пролетело быстро, и я не заметила, как уснула. Открыла глаза только, когда меня начали тормошить за плечо. Разбудил меня водитель, который объявил о приезде. Я вышла на улицу, расплатилась и, взяв чемодан, потопала к дому.

Через пару минут была уже возле своего крыльца, откуда выскочила мама, заляпанная мукой, и отец, хмуро на нас глядя. Конечно, сейчас начнется женская трещалка, глава которой является наша любимая мамулька.

— Как доехала?

— Нормально.

— Тебе не холодно?

— Нет, тепло.

— А то как-то ты легко одета. Еще и заболеешь…

— Мам, только осень начинается, — начала ее убеждать, но она все равно на своем стоит.

— Ну-ну, время года сейчас такое, неожиданное. Сегодня холодно, завтра жарко. А чтобы не заболеть, лучше одеваться тепло.

— Хорошо мам, учту, — смирилась с родительницей.

— Дорогая, мне, кажется, ты похудела. Еще сильнее, чем когда с комы вышла, — хмуро на меня взглянула.

— Да тебе кажется…

— Я что, слепая? Неужели, это работа тебя так напрягает? Все силы, наверное, на нее переводишь! Ты же только очнулась! Какая работа? Нужно силы беречь!

— Работа? — черт, просила же Катю ничего не говорить, а она сдала меня, подруга еще называется.

Мама перестала меня вертеть и заглянула в глаза. Я же посмотрела на отца, моля его о помощи. Иначе у меня тоже закончиться терпение с такой заботой.

— О, Витя, посмотри только, какая она у нас бледная! Скоро со стеной сольёшься!

— Лида, отстань от нее. Девочка только с дороги, а ты ее даже в дом не пускаешь. Ругаешь прям на пороге, — пошел на помощь мне отец. Видимо, ему тоже надоело это слушать.

В итоге я вошла в дом и сразу же переоделась. Написала смс Кати о том, что очень зла на нее за то, что та растрепала все моим родителям. Если бы они ничего не знали, то не устроили бы этого представления, а так вспоминать еще месяц будут.

Мама приготовила вкусный пирог с яблоками, и я тут же помогла накрыть на стол, чтобы мы всей семьей попили чай. А перед этим был очень вкусный борщ. Вот по этой домашней обстановке я и соскучилась. Даже в квартиру ехать не хочется. Осталась бы с родными… Несмотря на то, что там меня ждёт кот.

На улице стемнело, и я принялась мыть посуду. Мама сидела на стуле и наблюдала за моими действиями.