Заблудшие - Луналикая Ева. Страница 32

— Отец, наша стая движется сюда. Завтра вечером они уже будут, и с нетерпением ждут встречу с альфой, — оповестил с улыбкой Казимир.

— Я вам сказала: я не альфа! — неожиданно меня охватила злость. Только и заладили: «Альфа! Альфа!» А моего мнения никто не спрашивал???

— Вот это сила! — присвистнул Каспар. Я сама не заметила, как не сломала руку о стол.

— Яои, все хорошо? — подскочил Купер.

— Я что-то натворила, да? — с ужасом спросила.

— Нет, все хорошо! Твои глаза…они… ты что-то почувствовала? — я отрицательно замотала головой. — Идем.

Повел меня к зеркалу, приобнимая за талию.

— Смотри! — указал на отражение.

— Не может быть! — прошептала. На меня смотрели не привычные уже голубые глаза, а самые настоящие глаза волков — желтые.

— Я, правда, альфа? — заикаясь, спросила.

— Да, ты альфа и цвет глаз тому доказательство, — подтвердил муж.

— Если я альфа, то ты тоже? — спросил.

— Нет, глупая. Я бета. Но мне повезло, что жена у меня альфа. Наш ребенок сможет унаследовать эти гены. Они на грани исчезновения, милая. Их почти истребили. Теперь их судьбы в твоих руках. Завтра они прибудут, и от твоего решения зависит дальнейшая жизнь, — переключился на северян.

— А если они будут жить вместе с нами? — спросила.

— Ну, это тоже не плохо. Но когда наш сын вырастит, тогда будет понятно, альфа он или бета. Если будет альфа, то придется ему уйти, — вздохнул.

— Почему? — резко обернулась.

— Двух альф в одной деревне не должно быть, Яои…

— Значит, мы тоже можем уйти?

— Да, но не сейчас, когда жизнь Айрина и Маши зависит от нас.

— Ясно. Идем обедать? — улыбнулась. Решила оставить все вопрос на потом, когда мы с мужем останемся совершенно одни.

— Идем, родная.

— Ну что, Яои убедилась? — спросил Ахун.

— Ну, вроде как да… Сколько вас в стае? — решила перейти к делу.

Маша

С трудом открываю глаза, слушая звенящую тишину. Боль в затылке чуть не вырубила меня снова. Не удержалась от жалобного стона. А в ответ мне опять тишина…

Темнота. Меня окружает сплошная темнота. Быстро моргаю, чтобы глаза привыкли, и я могла хоть что-то рассмотреть. Тяну руки, но они не поддаются. Ноги тоже онемели, словно на них положили камень… Что со мой?

Стало страшно. Может, я умерла? И это и есть Ад? Или, я опять попала к оборотням?

Точно! Ребенок! Я его не чувствовала. Живот сквозь ночь не разглядела, а вот руками потрогать не было возможности. Меня что, связали и надели мешок на голову?

Думай, Маша! Думай!

Смутно помню, как открыла дверь курьеру, приняла от него букет цветов и испугалась. Так… Точно! Этот самый курьер и оказался маньяком! Ведь он носился за мной по квартире! Вот только почему я здесь? Не смогла его одолеть?

Вспышка, и я все вспомнила.

Голова… Он приложил меня обо что-то тяжелое. Как я еще без мозгов не осталась?! Маша, Маша, все шуточки. А сама можешь и белого света не увидеть.

Это мое наказание за то, что так пренебрежительно относилась к еще не родившемуся ребенку. А ведь права была Катя, он ни в чем не виноват. Правильно говорят, что человеку перед смертью умные мысли приходят в голову.

Родители… опять их не встречу? Может, маньяк психически больной и решил оставить меня гнить где-нибудь в подвале? Кричи или нет, все равно тебя не услышат? Или, можно попробовать? Рот ведь не завязан… Попытка не пытка?

— ЭЙ! НА ПОМОЩЬ! ПОМОГИТЕ КТО-НИБУДЬ! — закричала во все горло.

От собственного крика заложило уши. Во рту чувствуется металлический привкус. Противно. Запах тоже такой, что хочется нос заложить, иначе вырвет.

— ЭЙ! КТО ЗДЕСЬ ЕСТЬ?

Закашляла… Здесь стоял запах еще и сырости. Мне было очень холодно. Ноги начали трястись, а низ живота налился тяжестью. Не дай Бог, застужу себе все, что можно.

Хотела набрать в легкие побольше воздуха и снова закричать, но тут раздались чьи-то тяжелые шаги, словно спускались с лестницы. Они становились все ближе, а мое сердце, от страха, наоборот, опускалось в пятки.

Из-за темноты я видела только силуэт. Это определенно был высокий и довольно широкоплечий мужчина. Все остальное рассмотреть у меня не получилось.

— Меня зовешь? — раздался голос в метре от меня. И я вспомнила! Это и есть тот курьер.

— Зачем я тебе? — голос предательски охрип.

— Ты мне нравишься.

— И ты воруешь всех девушек, что пришлись тебе по душе? — съязвила, хотя понимала, что с психами спорить опасно.

Послышался смешок, и по моей щеке прошлись холодные пальцы. Я дернулась от омерзения. Ненавижу, когда мне приказывают или принуждают что-то делать.

— Я долго на тебя смотрел… Вот, пятый месяц идет. Сначала тебя привезли в больницу. Такую беспомощную, всю в синяках, бледную. Ты была самой красивой. И тогда я понял, что влюбился. После твоей выписки дарил цветы, но ты пугалась меня. Поэтому, спустя время, случайно заметил, как ты шла из больницы. С животом, опять вся уставшая и болезненная, вот такие девушки меня и привлекают. И я решил, что не упущу шанс, и встречусь с тобой. Увы, у меня это получилось спустя два месяца.

Это самый настоящий бред больного человека! Как можно говорить девушке, что красивая, когда она в синяках и замученная? Этому парню нужно лечиться.

Он еще что-то говорил, но я не слушала. Ведь я сама не лучше него. После того, как я желала ребенку смерти, мне самой нужно сходить к психологу.

Это и сделаю, если выйду отсюда живой.

Мужчина ушел, а я вырубилась. Время шло. Он еще несколько раз ко мне приходил, но я была словно во сне. Ничего не видела и никого не слышала.

Кто-то больно бил меня по щекам. Видимо, он хотел, чтобы я открыла глаза, но у меня просто не было сил. Я желала не только есть, но еще и пить.

Голод… меня охватил самый настоящий голод. Я только и думала о еде. Монстр, что жил во мне, сильнее пинался и причинял большой дискомфорт. Он просил еды, но я не могла ничем ему помочь. И себе тоже.

Последнее, что помню, это крик. Кажется, кричала Катя. Может, мне это приснилось? Я просто потеряла сознание от голода. Если честно, подобное у меня впервые.

Купер

Моя жена оказалась очень даже ответственной. Она весь вечер спрашивала, кто, чем занимается. Сколько волков в стае. Затем что-то чертила.

— Солнышко, ты совсем забыла про меня? — сделал я обиженный вид.

— Купер, ты же видишь, я черчу, — сидела в моем рабочем столе, вся измазанная чернилами, что-то да пыталась начертить на бумаге. Все пыхтела.

— Что ты делаешь? — поинтересовался, смотря через ее плечо. Она так смешно начертила квадратики, что я невольно улыбнулся.

— Размещаю будущую стаю. Им жить где-то да надо. И к тому же, работа им нужна. Как я поняла в основном землевладельцы или же ремесленники, — задумалась она.

— Землевладельцы — это хорошо. К осени можем собрать хороший урожай, — согласился. — Им надо построить дом, но сейчас зима.

Думаю, для начала разместить у меня в особняке.

— У тебя есть особняк? — ее глаза расширились от удивления.

— Представь себе, да! — ухмыльнулся я.

— А почему мы там не живем? — Яои смешно нахмурилась.

— Ну, во-первых, мне надо было тебя приучить к себе. А ты была необъезженной кобылой, которая брыкалась, — щелкнул по ее носику.

— И не надо строить мне обиженную гримасу. Я-то думал, что ты будешь вести себя как Маша. Во-вторых, этот особняк огромен и пустует. Ты бы почувствовала себя одинокой там, верно? — выжидающее посмотрел на нее. Она кивнула в ответ.

— Ну, так вот, я думал после рождения нашего ребенка переселить тебя туда. Хотя, этот домик мне очень нравится. Тут уютнее, — обвел взглядом комнату.

Девушка вздохнула.

— И мне тоже нравится. Столько воспоминаний. Подумать только, вроде недавно мы начали семейную жизнь, а сейчас я жду нашего ребенка, — взгляд жены потеплел, и она нежно погладила живот.