Да, были люди в то время! (СИ) - "Nicols Nicolson". Страница 19

В этот момент, вновь переформированный свой батальон, я выводил на позиции. Ценой огромных усилий мне удалось остановить бегущих солдат, построить в шеренги, и развернуть лицом к противнику. Поляки глубоко вклинились в оборону наших войск. Эх, сейчас бы резерв небольшой, да врезать по легиону с флангов, хороший котёл образовать можно. Не я один так думал.

Слева, на белом коне, со шпагой наголо, впереди слитного строя гренадеров, численностью до батальона, скакал фельдмаршал Суворов, а справа во главе казаков генерал Багратион. Кольцо замкнулось. Легионеры дрались неистово, однако под ударами со всех сторон начали постепенно пятиться.

— Первая и вторая шеренги на колено! Всем залп! — скомандовал я своим солдатам. — Вперед в штыки!

Залп был произведён по неприятелю практически в упор. Затем солдаты ринулись на врага в штыковую атаку. Такого удара, поляки не выдержали, начали спешно отступать.

— Гони их казак, пусть бегут без оглядки, — крикнул мне подъехавший Суворов. — Не давай им передышки.

Ага, легко сказать — гони. Люди измотаны многодневными боями. Однако, произошло чудо. Присутствие фельдмаршала открыло у солдат, так называемое второе дыхание. Усталость была забыта, преследование врага развивалось успешно.

К исходу дня армия Макдональда была разбита и рассеяна. От усталости мои воины просто валились на землю на занятых позициях, и засыпали. Я тоже чувствовал, сильную усталость. Посмотрел на свою выщербленную саблю, и усмехнулся, она стала больше похожей на пилу. Ничего, у меня в запасе в обозе есть парочка неплохих, а ещё отцовский подарок не тронут.

Утром я был вызван в ставку фельдмаршала. Пока ожидал вызова, адъютант сообщил, что закончены подсчёты потерь с обеих сторон. По его словам, армия Макдональда потеряла около шести тысяч убитыми и двенадцать тысяч пленными, потери нашей союзной армии — более пяти тысяч убитыми и ранеными. Сейчас пленными французами занимаются австрийцы, у них оказывается, большой опыт имеется.

— Молодец, хвалю, — хлопая по плечу, молвил фельдмаршал. — Показал ты доблесть свою и мужество, изрубил французов, погнал. Я когда увидел твоё каре, думал, ты труса празднуешь. А присмотревшись, заметил, как ты войско собираешь, и безостановочно палишь из ружей. Твое каре было подобно скале среди бескрайнего моря, только этим морем, оказался неприятель. Когда ты ушёл вперед, я приказал сосчитать поверженных перед твоей позицией врагов. Убитых двести пять, раненых не сосчитали, расползлись. Как удалось?

— Попеременная стрельба трёх десятков хороших стрелков, и умелые действия остальных солдат штыками.

— Ты думаешь, что пулей удобней уничтожать врагов?

— И пулей, и ядрами. Я вам подавал, на сей счёт свои размышления.

— Почитал, и посчитал писанину прожектёрством А когда увидел, как ты управляешься, убедился, прав ты Головко, во многом прав. Ладно, о новой тактике будем говорить после похода, а сейчас надлежит тебе сформировать усиленную роту. Выбери в своём полку кого хочешь, но чтобы к исходу третьего дня двести человек у тебя в роте было. Мы выступаем скоро, надо взять крепость Мантуя. Твоя рота будет брать её приступом, не в одиночестве конечно. Моё распоряжение получишь у адъютанта. Я на тебя надеюсь.

Ну вот, а я хотел немного отдохнуть от ратных дел, а тут формируй штурмовую роту, по сути своей — смертников. Правду говорят, кто везёт — на то и едут. Так и у меня получилось.

Мантуя, город-крепость, у австрияков отбил больше года назад Бонапарт. А теперь русским войскам нужно этот город вернуть. Почти двадцать тысяч австрийцев под началом генерала Края, с апреля сего года осаждают Мантую, и не добились успеха. Значит, в очередной раз русский солдат должен пролить свою кровь, за чужие интересы. Приказ есть приказ, его исполнить надобно. И я его исполнил. Свою роту пополнил до указанной численности, крепкими и здоровыми гренадерами и егерями. Как косо на меня смотрели высокопоставленные командиры, я нежданно-негаданно, обласкан самим фельдмаршалом. Ну и пусть, я же для общей пользы стараюсь.

Главнокомандующий распорядился отправить на родину всех тяжелораненых солдат. Мой денщик Силантий, в числе других раненых отправлялся в Россию.

— Ты Силантий, как прибудешь на место, требуй, чтобы тебя сразу отправили на излечение в село Дубрава, к моим родителям, — напутствовал я денщика. — У них и кормёжка посытнее, и уход за раненым повнимательней. С тобой я передаю отцу саквояж, в нем письмо. Родитель разберётся, что и к чему. Ты главное поправляйся, и жди нас с победой. До моего возвращения, из Дубравы ни ногой, я нужные бумаги тебе выправил, деньгами снабдил.

— Ваше благородие, может, я тут поизлечусь, — пытался возражать Силантий. — Я сам могу уже ходить.

— У нас ещё много впереди битв и сражений, ты мне здоровый нужен будешь. А сейчас от тебя никакого толку. С нами дальше уйдут все лекари, за ранеными присмотр ухудшится. Не перечь своему командиру. Я все решил. С Богом.

К Мантуе войска союзников подошли в начале августа. Осада велась австрийцами с комфортом. В назначенное время производился обстрел крепости из малокалиберных орудий, без какой-либо пользы. Потом следовала имитация атаки. Австрийские солдаты добегали до определённого рубежа, давали залп, в сторону крепости, а потом бегом обратно. Очень редко, защищавшим крепость французам, удавалось кого-то подстрелить, и то не насмерть. Кому такая осада понравится? Правильно французам, но не Суворову. Фельдмаршал приказал окружить крепость двойным кольцом войск, чтобы исключить любой сообщение с другими населёнными пунктами.

По распоряжению нового командира батальона полковника Грессендорфа, я с двумя казаками отправился на осмотр и разведку местности, в полосе нашего наступления.

Подступы к крепости были слабо оборудованы в инженерном отношении. Никаких тебе высоких валов, редутов и других укреплений. Один неширокий ров, нельзя считать препятствием. В нем даже воды не было. А вот стены, это да, высокие и крепкие с виду. Такие не перепрыгнешь, и не каждое орудие их возьмёт Да собственно и орудий в войске Суворова не много, самый минимум. Всем известно, что фельдмаршал, больше уповает на штыковые атаки, нежели не стрельбу из ружей и пушек. Заблуждается уважаемый старый полководец. Огнестрельное оружие в скором времени будет господствовать на поле боя, а штыковые бои, как основной тактический приём, постепенно уйдут в прошлое.

На захваченном с собой листе бумаги, сделал необходимые пометки. Схематично нанёс все пушки, могущие вести огонь в нашем направлении. Одним словом, рекогносцировку местности я произвёл качественно с фиксацией данных в графическом виде.

Закончив осмотр, я заметил, что нам наперерез скачет группа всадников, явно не наших.

— Братцы, приготовьтесь, к нам гости пожаловали, — предупредил казаков. — Уйти без боя не получится. За мной вперед!

Пришпорил своего коня, казаки скакали рядом. Точно, пятёрка французских кирасиров, скачет нам навстречу. Видно кто-то из крепости распорядился взять нас в плен. На полном скаку, перекладываю саблю в левую руку, а правой рукой, выхватываю пистолет, молюсь, чтобы с полки порох не высыпался. Буквально с пяти метров стреляю в ближнего противника. Кирасира, просто выкидывает из седла. У одного из всадников замечаю офицерские эполеты.

— Офицера не бить! Живым надобен! — прокричал казакам.

Прогремели выстрелы казаков, и ещё двое кирасиров, упали на землю. Теперь соотношение сил в нашу пользу. Подскочил к офицеру, и без затей, обратной стороной сабли приложил его по голове. Кивер слетел с головы офицера, он начал заваливаться. Я не дал ему упасть. Перехватив за ремни амуниции, выдернул его из седла, и как мешок перекинул впереди себя.

Казаки вдвоём справились с последним кирасиром.

— Быстро уходим, — распорядился я. — Не ровен час, ещё погоню за нами вышлют.

В расположение своих войск мы попали без происшествий.

Полковник Грессендорф лично допрашивал пленного, я естественно присутствовал. Много интересного рассказал лейтенант кирасиров. Но больше всего меня заинтересовал пороховой склад в одной из воротных башен, на нашем участке стены. Лейтенант отметил, что комендант крепости распорядился, достать из подвалов крепости бочки с порохом и разместить их в непосредственной близости от орудий. Поскольку ожидался штурм крепости, порох должен быть под рукой, чтобы стрельба орудий не прекращалась. Поджечь бы этот порох, глядишь, в стене прореха появится, а через неё в крепость войти можно.