Да, были люди в то время! (СИ) - "Nicols Nicolson". Страница 39

— Почему скучаем подполковник? Мама с папой не отпускают поговорить и выпить с настоящими офицерами? — поинтересовался капитан. — А где это вы орденов набрали подполковник? Не иначе папа поделился с вами своими, — продолжал приставать капитан.

У Селина, непроизвольно сжались кулаки. Ещё одна колкость, и полковник может сорваться. Я сразу понял, кто выбран объектом для атаки.

— Капитан, не кажется ли вам, что вы забываетесь, — попытался я урезонить преображенца. — Перед вами старшие офицеры, а вы ведёте себя несколько неподобающе.

— Кто это здесь пытается учить меня манерам?

— Вы подошли к нам первым, значит, вы знаете, кто мы, а сами даже не соизволили представиться.

— Капитан лейб-гвардии Белов, — как бы нехотя назвался мужчина. — Известная, знаете ли в свете фамилия.

— Ну, и что хотел капитан лейб-гвардии Белов?

— Хотел бы видеть вас подполковник, в обществе молодых офицеров. На балу найдётся, кому присмотреть за престарелым полковником.

— У вас слишком длинный язык капитан. Я люблю находиться в обществе тех людей, которые мне приятны. Извините, но вас причислить к таковым не имею возможности.

— Вы отказываетесь принять моё приглашение?

— Так это было приглашение? Мне кажется, оно делается в несколько иной форме. Если у вас больше нет к нам вопросов, прошу вас оставить нас.

— Слушай подполковник, или ты идёшь со мной, или я сочту, что ты меня оскорбил, и вызываю на дуэль.

— Поскольку мне ваше общество капитан неприятно, то я выбираю дуэль. Мой секундант полковник Селин.

— Хорошо. Дуэль завтра, до первой крови. Но ты пожалеешь подполковник, моё общество игнорировать нельзя.

— Честь имею капитан, не смею вас больше задерживать.

Капитан, чуть ли не брызгая слюной удалился.

— Степан Иванович, этот Белов, завсегдатай всех вечеринок и попоек, а ещё, говорят, он неплохой дуэлянт, — несколько растерянно, сказал мне Селин. — Сходили бы к молодым людям.

— А вы, Артемий Силыч, так и не поняли, почему приходил Белов? Ему моё общество не надо. Ему нужна ссора и дуэль со мной. Кому-то не понравилось, что я оказался на глазах у императора, и получил от него похвалу, и приложился к его руке.

— Вы думаете?

— Не думаю, а уверен. Завистники. Их будет ещё очень много. Надеюсь, вы не откажитесь быть моим секундантом?

— Нет-нет, я согласен.

Дуэль состоялась на следующий день после обеда в пригороде Санкт-Петербурга. Белова сопровождала целая делегация сослуживцев, но к месту дуэли прибыл капитан в сопровождении секунданта, поручика лейб-гвардии Смородина. Драться предстояло на шпагах. Несмотря на морозец, пришлось раздеваться до рубахи, чтобы первая кровь была хорошо видна.

По первым же ударам, я понял, что Белов, довольно сильный соперник, но не настолько, чтобы запросто нанести мне царапину. Я не стал затягивать поединок, холодновато, можно простудиться. Излюбленным своим приёмом с перекладыванием оружия в другую руку, оцарапал капитану верхнюю часть правого плеча, и моментально разорвал дистанцию.

— Первая кровь, — прокричал поручик, — дуэль окончена. — Шпаги в ножны.

Я отсалютовал сопернику шпагой, затем поместил её в ножны. Повернувшись, неспешно пошёл к саням. Надо одеться, ветерок чувствуется. Селин с поручиком завершали формальности дуэли.

Вдруг услышал за спиной рёв, — Убью!

— Белов стой, дуэль окончена, прекрати! — во все горло орал Смородин.

Поворачиваюсь, а на меня летит с обнажённой шпагой Белов. Нет, капитан, так поступать нельзя. Дуэль окончена, секунданты объявили об этом. Нападение со спины в нарушение всех правил, такой поступок не красит любого офицера. Это подлость, и осуждается во всех приличных, и даже не приличных компаниях. Когда Белов подбежал, я сделал шаг в сторону, уйдя с линии атаки, и после приближения лица капитана, нанёс ему акцентирующий удар снизу в челюсть.

Две скорости, скорость капитана и моего кулака, сложились вместе. Физика существует и в этом мире, её никто не отменял. Поэтому, капитан, нелепо взмахнув руками, совершил неконтролируемый полет в ближайший сугроб. Получился отличный высокоскоростной нокаут.

— Поручик, это как понимать? — возмутился я. — Нарушение дуэльного кодекса налицо. Прошу вас, и моего секунданта зафиксировать сей постыдный поступок Белова.

— Да-да, ваше высокоблагородие, претензий к вам не имеется, — заверил Смородин. — Вся ответственность за проступок, на совести капитана Белова.

Мы с полковником Селиным уехали, оставив поручика разбираться со своим сослуживцем.

Утром следующего дня, я был в расположении полка. Слушал доклады командиров батальонов о проведении учебных занятий в зимних условиях. Офицеры жаловались на сильный ветер и снег, которые не позволяли проводить ружейные стрельбы. Очень часто ветер сносил порох с полок ударно-спускового механизма ружей, стрельба становилась невозможной.

Отпустив офицеров, задумался. Был бы нормальный унитарный патрон с металлической гильзой, такой проблемы не было. Что Степан Иванович, нужно делать? Правильно, ломать голову, над изобретением патрона, и переделкой ружей, для заряжания с казённой части. Задумки у меня есть, даже эскизы набросал. Я в своё время, с группой курсантов нашего артиллерийского училища, посетил отличный музей стрелкового оружия в Туле. Обратил я тогда внимание на однозарядную винтовку с откидным затвором — винтовку Крнка. Меня поразила простота переделки дульнозарядных ружей, в более-менее нормальную винтовку, нам об этом экскурсовод рассказывал. И проводилась эта переделка ружей, во второй половинеXIXвека. Это я так думал в своём времени, где технологии отработаны и станков на любой вкус, завались. Сейчас же, я так не думаю, примеряюсь, прикидываю, что мне нужно делать в первую очередь, патрон, а потом затвор, или наоборот. Также предстоит придумать и изготовить необходимую оснастку для производства гильз и литья тел затворов. Металлообработку нужно свести к минимуму, поскольку парк токарных, сверлильных и фрезерных станков скуден. О серьёзных шлифовальных станках, можно только мечтать.

Мои размышления прервал адъютант генерала Багратиона. Шеф полка желал срочно меня видеть. Ну, вот, опять будет мне нагоняй за дуэль. Ничего не попишешь, начальство требует прибыть, значит, в седло, и аллюром в Санкт-Петербург.

В кабинете Багратиона восседал неизвестный мне генерал в мундире лейб-гвардейца Преображенского полка. Я доложил Багратиону о прибытии.

— Вот он во всей красе, подполковник Головко, командир шестого егерского полка, — представил меня генералу Багратион. — А это, — Багратион указал на генерала, — командир лейб-гвардейского Преображенского полка — генерал-лейтенант Татищев Николай Алексеевич. У него к тебе есть вопросы.

— Начну с главного, — заговорил Татищев, — укажите подполковник причину вашей ссоры с Беловым.

— Ссоры как таковой не было. Капитан Белов, всячески пытался задеть меня. Он усомнился в том, что боевые награды я получил заслужено. Можете у него самого спросить, да и полковник Селин подтвердит мои слова.

— Белов ничего не скажет, нет у него языка более.

— Ага, Бог шельму метит, — еле слышно сказал я.

— Что ты там шепчешь? — переспросил Багратион.

— Я в разговоре, сказал Белову, что у него слишком длинный язык. Но я не думал, что Господь наш, лишит его этого органа.

— Ха-ха-ха, — залился смехом генерал-лейтенант Татищев. — На Господа, поди тоже уповали Головко, когда кулачищем приложили Белова?

— Вознес я Господу молитву, чтобы отвёл обнажённую шпагу капитана, направленную мне в спину. Моё оружие покоилось в ножнах, дуэль мы завершили, об этом было объявлено. А почему Белов кинулся на меня со спины, я не имею ни малейшего представления.

— Я так думаю, — продолжил Татищев, — ваш удар пришёлся в момент, когда Белов держал рот открытым. В результате, непроизвольно откусил себе язык, почти под корень. Я вообще-то приехал обсудить не увечья, полученные Беловым. Задета честь офицеров преображенцев. Суд офицерской чести полка принял решение осудить капитана Белова, и представить высшему командованию бумаги, с целью изгнания его из армии. Вызывать Белова на дуэль никто не пожелал, не хотят мараться. Офицеры устроили капитану обструкцию. Собственно Белов сам виноват, охладел к службе, дебоширил и кутил. Своё жалкое имение продул в карты. Опустился, одним словом. Подполковник Головко, вы, как свидетель недостойного поступка капитана, будете подавать в суд офицерской чести нашего полка, соответствующее ходатайство?