Путешествие во времени (Сборник эссе) - Будыко Михаил Иванович. Страница 25

Восточная часть Европы, в эти века уже в значительной мере заселенная славянами, была разделена широкой полосой лесостепи, которая начиналась в нижнем течении Дуная, а затем, пересекая Днестр, Днепр и Дон, шла к северо-востоку до впадения Камы в Волгу. К северу и северо-западу от лесостепи были расположены леса — сначала лиственные, а затем хвойные, к югу и юго-востоку — степи, которые на границе с Азией смыкались с областью сухого климата, где большие пространства занимали полупустыни и пустыни. То, что Киевская Русь находилась в зоне лесостепи, отличающейся уникальными природными условиями, имело большое значение для ее формирования. В наше время от этих первоначальных условий сохранились только исключительно плодородные почвы, обеспечивающие высокую продуктивность любых, в том числе и сельскохозяйственных растений.

В начале второго тысячелетия н. э. лесостепь состояла из комплекса обширных лиственных лесов и степных участков, где обитало наибольшее количество крупных диких животных по сравнению со всеми другими природными зонами Восточной Европы. Среди них были бесчисленные стада туров, зубров, оленей и других травоядных, охота на которых могла обеспечить пищей многолюдное население. В водах крупных рек и их притоков было обилие разнообразной рыбы, добыча которой не представляла трудностей для опытных рыболовов. Главной ценностью лесостепи было, однако, плодородие ее почв, которое в сочетании с благоприятными климатическими условиями обеспечивало земледельца значительными урожаями даже при сравнительно примитивной технике обработки земли.

Наряду с самыми благоприятными условиями для хозяйственной деятельности ее древних обитателей лесостепь никогда не являлась для них надежным убежищем от кочевых народов, которые, занимаясь скотоводством, населяли близкие к лесостепи степные районы. На протяжении тысячелетий в Европе и Азии велась борьба между обычно более цивилизованными земледельцами и менее цивилизованными скотоводами-кочевниками, причем вторые во многих случаях побеждали. В результате гибли или подвергались тяжелому ущербу высококультурные государства древности. Проблема защиты земледельческого населения от кочевников существовала на протяжении почти всей истории русского государства.

Хотя первые русские князья, бывшие до эпохи феодальной раздробленности правителями обширных государств, могли вести успешную завоевательную политику, их столкновения с кочевниками иногда кончались поражениями, примером которых была гибель Святослава, убитого в X в. печенегами. Со второй половины XI в. место печенегов заняли половцы, набеги которых сначала успешно отражались правителями все еще сравнительно крупных русских княжеств. Процесс дробления феодальных владений и междоусобные столкновения их правителей облегчали нападения половцев на русские княжества. Результатом этого была потеря некоторых южных русских владений (Тмутаракань) и регулярное разорение половцами ближайших к степи наиболее плодородных территорий лесостепной зоны.

В середине XIII в. в результате опустошительного вторжения в русские земли монголо-татар были разорены громадные территории, включавшие не только лесостепь, но и многие лесные области. После этого русские княжества вынуждены были выплачивать тяжелые налоги татарским правителям, что подрывало возможности их хозяйственного развития. Зависимость русских княжеств от татар была ликвидирована в годы правления московского великого князя Ивана III в XV в., однако и после этого сохранившиеся на южной и восточной периферии московского княжества татарские государства продолжали осуществлять разбойничьи набеги на русские земли.

Следует пояснить главную цель нападений кочевников на территорию русского государства. На протяжении многих столетий этой целью был не столько захват скота и незначительных ценностей, которыми владели крестьяне, сколько приобретение рабов, т. е. пленение возможно большего числа людей либо для использования их в собственном хозяйстве, либо (гораздо чаще) для продажи в другие страны.

Для домонгольского времени, а также для периода татарского завоевания нет сколько-нибудь надежных оценок количества захваченных в рабство пленников. Такие оценки имеются, однако, для более позднего времени, когда после свержения татарского ига правители татарских государств продолжали свои опустошительные набеги на русские земли. Считается, что в 1525 г. крымский хан Махмет-Гирей и его брат, казанский хан Саин-Гирей вывели из московского государства 800 тыс. пленных. В 1533 г. Саин-Гирей объявил, что он захватил в плен 100 тыс. жителей московского государства. В 1571 г. Девлет-Гирей сжег Москву и увел в плен около 150 тыс. человек. Даже допуская, что эти цифры преувеличены, нужно напомнить, что общее количество жителей в московском государстве XVI в. было не более нескольких миллионов человек.

С середины XVI в. в Московском царстве существовал тяжелый налог — «полоняничный сбор», предназначенный для выкупа людей, взятых в татарский плен. Этот налог собирался и в XVII в., причем ханам крымских татар высылались так называемые «поминки», которыми пытались откупиться (часто безрезультатно) от их очередных набегов. Следует напомнить, что только в начале XVIII в. Петр I дал директиву своему посланнику в Турции исключить из проекта мирного договора обязательство России производить регулярную выплату денег хану крымских татар, которая представляла собой унизительное напоминание о дани, собиравшейся с русских княжеств во время татарского ига. В действительности крымские ханы продолжали получать «поминки» до второй половины XVIII в.

Ликвидация возможности разбойничьих набегов на русские земли была осуществлена только в конце XVIII в. после присоединения Крыма к России.

Многовековая угроза захвата населения в татарский плен осталась в народной памяти в форме ряда произведений фольклора, включая известную песню «Татарский полон».

В XII в. во время учащения нападений половцев население южных княжеств начало перемещаться в менее плодородные, но более безопасные лесные районы северо-востока, где крупное значение приобрело Владимиро-Суздальское княжество. После разгрома этого княжества татарами в XIII в. часть жителей разоренных территорий направилась в западные, менее пострадавшие земли, где стали расти Московское и Тверское княжества.

По сравнению с гибелью множества русских воинов при нападениях кочевников и угрозой обезлюдения территорий, население которых уводилось в плен, меньшее, но все же заметное значение имел захват кочевниками торговых путей, связывавших русские княжества с соседними государствами. Известный путь «из варяг в греки» оказался перерезанным, когда половцы прочно захватили степные районы юго-восточной Европы. Не случайно «Слово» говорит о побережьях Черного и Азовского морей, как «о земле незнаемой».

Таким образом, причиной, в результате которой первый период расцвета русского государства оказался сравнительно непродолжительным, были набеги кочевников, уже в XII в. наносившие тяжелый ущерб русским княжествам и завершившиеся в XIII в. катастрофическим татарским завоеванием.

Сгоревшие книги. Многочисленные войны, в ходе которых уничтожались памятники материальной культуры, а также недостаточное внимание в прошлом к сохранению древних памятников привели к утрате значительного большинства произведений искусства домонгольской Руси. Тем более поразительно необыкновенное впечатление, которое производят немногие сохранившиеся создания архитекторов того времени. Небольшая церковь Покрова на Нерли, построенная при Андрее Боголюбском во Владимирском княжестве (XII в.), несомненно, является одним из самых прекрасных зданий на территории нашей страны. Замечательные творения древних архитекторов сохранились в Новгороде, Пскове, Владимире, Суздале и нескольких других городах.

К сожалению, только по реконструкциям можно догадываться, как выглядели дворцы и замки того времени. Очень вероятно, что эти здания не уступали лучшим образцам аналогичных построек в странах Западной Европы.