Сломанный Клинок (СИ) - Корзун Кирилл. Страница 26

Нити Судеб переплелись в очередной раз, образуя сложный, нечитаемый узор для неопытного игрока. А Сяолун Во Шин Во себя таким не считал. И готов был поучаствовать в закручивающейся вокруг неизвестного ему юноши партии в самую сложную и интересную игру в мире. Жребий брошен, фигуры поставлены на доску, а Фатум и Время… Они играют людьми по своему усмотрению, с неохотой, но всё же принимая Игроков со стороны.

Теперь стоило начать действовать в своих интересах. И суметь превратить потери в прибыль.

— Во имя Гармонии! — прошептал Координатор и поднёс пиалу к губам, пряча за ней усмешку. — Всё только начинается…

***

Лук протестующе застонал — его плечи поддались силе натяжения, блоки крутанулись, принимая на себя львиную долю работы — стрела ласково пощекотала мою щёку оперением и нетерпеливо уставилась на мишень. Не целясь, на выдохе, коротким рывком утянув её ещё чуть дальше, я отпустил тетиву и удовлетворённо улыбнулся.

— Семьдесят метров! Навскидку! В визор шлема! — возбуждённо проорал Лёха, не отлипая от бинокля. — Давай ещё одну! Сможешь?

— Не надо брать меня "на слабо". - лениво отмахнулся я и заколдовал над пультом управления манекенами стрельбища.

Интегрирование в общество шло полным ходом. Староста затащил меня на общую тренировку своего, как он выразился, "элитного эскадрона".

Манекен с моей стрелой в узкой полоске визора неспешно подкатилась к огневой позиции и послушно замер. Его железная броня толщиной в несколько сантиметров была насквозь пробита в нескольких местах, там, где я тестировал Золотую Стрелу — самую распространённую "технику" лучников Света. Сила возвращалась. После боя с китайцами пропускные способности энергетических каналов возросли кратно, сделав доступным весь привычный арсенал полноценного Ветерана.

Титановая стрела вернулась в колчан — разбрасываться сделанными на заказ снарядами было непрактично. Уложив стрелы и разобранный лук в спецконтейнер, я присел на ближайшую скамейку и посмотрел на новых товарищей.

Савелий как раз демонстрировал интересную разновидность стрельбы по-македонски. С кувырками, сменой позиции и театральными перезарядка и за импровизированным укрытием. Из старинных, ручной работы, револьверов.

Парень буквально танцевал на выделенной ему полосе, поливая огнём выскакивающие мишени. Отточенные и выверенные движения рук, ног и тела завораживали своей плавностью, кадет словно гипнотизировал своего воображаемого противника, делая это так качественно, что страдали даже невольные зрители этого действа. "Техники" то чередовались с обычными выстрелами, то следуя подряд.

Используемая им стихия Огня подходила для такого оружия как нельзя лучше — точечные взрывы в месте попаданий гарантировали поражение любой высокобронированной цели, так как имели кумулятивный эффект.

— Мир изменился, внук. Я даже не предполагал насколько. Он был бы сильным противником.

— Возможно. Всё зависит от расстояния. Да и арсенал "техник" для огнестрельного оружия пока ещё весьма слаб. Только огневики и могут похвастаться чем-то серьёзным. — согласился я с дедом и переключился на ещё одного Одарённого Стрелка возле следующей огневой позиции.

Диего дель Кастильо, потомственный конкистадор, кастилец по происхождению и русский по рождению, неторопливо заканчивал…забивать пыж. Стилизованный под старину кремневый мушкет и ориентированные на него родовые "техники" в паре давали превосходный результат — потому что Диего мог уверенно поразить цель на расстоянии до полутора километров. И сопроводить пулю довеском из нескольких Рун.

Об этом мне рассказал Лёха, в очередной раз выступив источником бесценной информации. Кастильо вскинул тяжеловесный мушкет легко и непринуждённо, с металлическим щелчком взвёл курок и выстрелил.

Оглушительный грохот соответствовал скорее пушечному калибру, как впрочем и результат выстрела. В расположенный в сотен метров от позиции манекен угодило сжатое до размеров мужского кулака светящееся фиолетовое ядро. Цель разорвало на мелкие куски. Не разбросало. Только разорвало. Горстка металлических деталей простояла ещё мгновение и осыпалась на постамент, превратившись в приличных размеров кучу.

— А такое я видел. Крепостная стена обзавелась знатной дырой и мы ворвались в крепость там, где нас вовсе не ждали. Полезно иметь такого человека в друзьях. — вновь влез в мои мысли дед и недовольно закряхтел: — А ты меня не порадовал. Я рассчитывал, что мой внук будет способен на большее.

— Твой трактат частично пострадал и моё обучение не завершено полностью. С твоей помощью я смогу наверстать упущенное время и стать сильнее. Разве не так, сенсей?

— Всё верно, Леон. Я говорил о другом. Те китайцы… — Дед замялся, подбирая слова, прежде чем разразился долгой тирадой: — Ты проиграл свою схватку. Одолел двоих, но уступил третьему. И не говори мне ничего про их ранги! Ты должен был одержать верх!!! У тебя для этого достаточно знаний и навыков, но вот распоряжаться ими ты не умеешь! Быть Воином не значит уметь побеждать или убивать. Это Путь. Долгий и сложный, для постижения которого необходимо в первую очередь познать себя и суметь воспользоваться всем, что тебе доступно!

Дух замолчал, давая мне время переварить информацию. Прилежный Ученик засыпал бы Учителя вопросами. А я не любил получать знание, которое не могу тут же опробовать в действии.

***

Часть "элитного эскадрона" уже отстрелялась и паковала винтовки, оставив чистку оружия до лучших времён. Четверо юношей тихо переговаривалась, обмениваясь результатами стрельб, и не заметила моего приближения.

— Калашников, братья Харальдсоны и Нигматуллин, всё верно?

— Всё верно, Хаттори Леон. Я — Дмитрий Калашников, это братья Кнут и Свенельд Харальдсоны… — протянул мне руку русый и кучерявый парень лет шестнадцати на вид, второй указывая каждого представленного им человека.

Договорить не дал низкорослый смуглолицый сын степей. Как истинный номад, он прищурился и пошёл в наступление, от чего его куда более узкие глаза превратились в совсем неразличимые щелочки:

— Чингизид не нуждается в твоём представлении!

Приняв надменную позу, кадет картинно поправил и, уставившись куда-то в пространство между мной и остальными товарищами, стал вещать:

— Я — Джучи Нигматуллин, потомок Великого Чингисхана, Завоевателя Мира и Повелителя Золотой Империи. Трепещите, смертные и падите ниц перед своим будущим повелителем!!!

Зал грохнул, потому что речь слушали все. Хохот эхом отражался от стен и потолков, кадеты утирали навернувшиеся слёзы и хлопали друг друга по плечам. Мне пришлось куда тяжелее, чем кому-нибудь в этой компании.

Воспитание не позволяло ржать таким же откровенным образом. Да и вообще, смеяться над едва знакомым человеком, пусть он и шутит сам над собой. Моветон, господа. Потеря лица.

Ошибочность этой теории стала мне понятна, когда заметивший моё серьёзное лицо Джучи воскликнул:

— Парни, да он купился!

Грянул новый залп хохота.

— Я понять не могу, это стрельбище или конюшня, господа кадеты? — поинтересовался Лёха у "эскадрона", причём сделал это нарочито громко. Смех почти сразу утих. Авторитет старосты внутри "эскадрона" был непререкаем. — То-то-же! Ведёте себя как орловские рысаки!

— Что нам теперь, не шутить с ним? — огорченно протянул кастилец, забрасывая за спину своего монстра.

— Шутите. Смейтесь. Только не так громко. А то у меня уже голова от вас болит…