S-T-I-K-S. Этот мир придуман не мной (СИ) - Захарова Людмила. Страница 48

Пуля разошлась.

– Техна, выше последнего на сто метров, после выстрела, вниз, влево, зависни над первым. Его беспилотники только ниже летать могут.

– Зор, Слава, приглядитесь, у ската по брюшине линия, два метра от хвоста, аналогично от кабины, идеальное место поражения. И сама кабина, но там самое защищенное место, броня тройная.

– Зор, давай хвост твой, а я, надеюсь, понятно…

Звуки выстрела слились в один.

Третий выстрел я погнала со скоростью, может она была слишком, в общем слишком… кабину разнесло основательно. А мы уже и второй оприходовали, и первый я не достану, мы же сверху. Зор сработал на ять. Катапультировавшихся летчиков добила штурмовая бригада, беспилотники упали мертвым грузом. У всех вырвался возглас ликования. Во–первых, бой давно не над базой, нет боязни фейерверк от «наших» снарядов увидеть, во–вторых, внешники не ожидаются. Пуля просветила, следующую группу вышлют дней через восемь, мы к тому времени, надеюсь, будем отсюда очень далеко.

Накаркала. То, что нависло над нами, не идет не в какое сравнение с бывшими противниками, впору перекрестится.

Гуллы. На звездолете Нолдов.

– Знакомый механизм, да Ноль.

– Мммы.

– Гор, – он пытается щит держать. Мы в магнитной ловушке, остальные в отключке.

– И что делать, нет желания видеть, как из своего организма, без наркоза, органы будут убегать в контейнеры.

– А ты двигаться можешь, не уж то ментальный удар тебя не достал?

– Тут Гуллы просчитались, Саше спасибо. Может хоть Техне жемчужину?

– Это можно и даже нужно. А ты что?

– Пойду воевать. Кнопку красную на пульте видишь, нажми, это автопилот. На, – опустила руку с зажатым жемчугом, – это на усиление, своя у неё в кулоне.

Мне роли не сыграет, пойду через люк.

Ох, эх, неприятные очучения. Я начинаю перевоплощаться. Комбинезон конечно выдюжит, а вот тельце моё, юх, тыж, млять. Наручни активировала. А то руки теперь крюки, не фигурально, самое то на данный момент, по любой поверхности проберусь. Надо ловушку отключать. Один. Два. Три…

– Кто это мою ногу держит? – Дернулась, как собака после опорожнения.

– Это я, Ноль, вместе пойдем, я знаю, как ловушку отключить.

– Тогда, в том сапоге, за который вцепился, возьми подарок, не строй иллюзий, твоей женщиной не судьба мне быть.

– Охренеть, прикинь, это мой.

–Да в курсе я, держись крепче, да не за ногу, переползай на спину.

– У, у тебя не хребет, а панцирь.

– Немного не верно, каждый позвонок, как панцирь. Крепче держись, тут до люка осталось метра четыре, не быстро что–то нас втягивают.

– Выжидают, когда ментальный удар подействует.

– Погнали.

Нас конечно не ожидали, тем более за бортом, ветрина та еще, до костей пробирает, но, когда мы как черти из табакерки, выпрыгнули, их гланды можно было лицезреть через игольчатые зубы. Этих минут ступора нам хватило, чтобы всю команду подъемника прикончить, Ноль кинулся к будке, отключить ловушку. Я же отвлеклась всего на минутку, посмотреть, освободился ли наш катар. И тут звездолет тряхнуло. Совсем забыла, уж Ноль этот аппарат знает, как родной, видно систему питания отключил.

Только черт возьми, мне это знание в полете с километровой высоты, вряд ли пригодится.

АААААААААААААА!!! АААААААААА!!! Вы зубами за воздух пытались цепляться! Нет, сначала конечно не получилось.

Ашшшшшшшшашшшшшшшшасаааааашааааааааааа. Кричать я не перестаю. Зубы живут своей жизнью. Клац. Ашаша. Клац. Клац. Сашаааааааа. Слезы замерзают на щеках. А потом они просто там пригрелись, я вошла в ускорение. Побежала, побежала, побежала…. А далече я однако забралась с этими уродами. Под ногами Пекло. Со злости, наверное, от безнадеги, я издала клич скребберов, вернее он из нутра сам полез.

Еще шажок, еще… еще. А внизу толпа такую скорость набрала, а я же, я же… дальше ору и … а куда это меня несет. Ужас, ужасом. Страх, страхом, но походу очередную орду не стоит в свой город переть. Извернулась, так, что меня перевернуло и чуть назад отшвырнуло. Ухнула вниз гантелькой.

Глава 34

И побежала, побежала, побежала. Пот за мной веером разносится. Вот теперь порядок, если так дело пойдет, они прямо на базу внешников выйдут. И чудо, я их чуть опережаю. Кажется, они дохнут сами по дороге, от разрыва сердца, но упертые, те кто с физкультурой дружат, темп держат.

Мне казалось, что я мчусь так уже целую вечность, натруженные мышцы уже не просто ныли, а я выла и выла сиреной. Можно подумать вы бы вели себя по–другому, страшно же. Земля приближается, закон притяжения и тут не отменили.

Свела руки, хорошо, что в противогазе, глаза конечно слепит, но воздухом не захлебываюсь, а слезы, пусть текут. Возник насущный вопрос, перекатом гасить скорость или бежать дальше? Боюсь перекат приведет к нежелательным последствиям для меня. Руки уже очеловечиться успели, переломаю.

Решено, бегу. Один наручень выключила, достала пистолет многозарядный, сколько у меня там в запасе? Тридцать два? Наручень ощетинивавшийся тремя слоями, разных по размеру, ножей. Думаю, прорвусь на черноту.

А вот и приземление. Даже удивительно, разницы практически не ощутила, земля только по пяткам лупит. Выровняла движение. Пистолет сняла с предохранителя. Ворота.

Радует открыты, из них показалась машина. Тюк. Тюк. Это взорвалось стекло и головы водителя и пассажира упали на лобовое. А ноги несут, на автомате запрыгнула на кабину. Вы хотели потрохов, так они идут к вам, как в той рекламе, немного переиначенной. Это переделанный легковой внедорожник, муры в гостях были, перелетела через багажник. И пошла, пошла, пошла, цыганочкой с выходом из–за печки.

Кто сказал, что нельзя напасть на базу внешников, ерунда, если перелететь минные поля и вышки, с засевшими там пулеметчиками. Чирк. Чирик. Нежно плюнул пистолет. И снова чирк. Чирик. Поет наручень. Спелись заразы. Меня восприняли всерьез, когда уже была у вала. У них тут и мостки на черноту проложены. Застрочил пулемет. Около ноги вжикнуло.

Принажали. Хотя куда еще?

Как же все тело ломит, представляю, как меня скрутит, когда вернусь из ускорения. Рекорд, однако, сколько я уже...

уйди приспешник сатаны, сейчас я на таком драйве, что просто за счастье откромсаю каждое лезвие на твоем теле. И кажется хозяин этой черноты понял, что я не в том настроении, чтобы со мной выяснять отношения.

Смилостивилась, махнула рукой в сторону базы, там сейчас столько мяса прет!

Ага, добежали! Огня больше в мою сторону не слышно, а вот и первые вопли.

Веселуха в тех краях только начинается. Скреббер шурша лезвиями, вернее стеклянной травой, что они буквально срезают, покатился в ту сторону. А я все бегу. Легкие зажигаются. Как же больно. Сашаааааа!

Всю накопленную злую боль и энергию просто сливаю черноте. Она идет волнами за мной.

Наконец вижу островок зелени. Отпускаю. Отпускаю по малу. И на краю падаю. Еще один, умоляю вас не шажок, ползок. Вцепляюсь в траву, извиваюсь от боли, перекатываюсь на спину и ору уже шепотом. Кажется, связки порвала и не только в горле.

Лежу горюю. Живчик по капле сочиться в глотку. Чуть раньше трубочку сжала зубами. После него и гороховая настойка начнет организм подпитывать. Это Гор придумал, последняя скорая помощь. Жемчужину бы еще, только увы тело в хлам, не дотянусь до кармашка. Рюкзак у меня переделан недавно, на груди он теперь. Мне же стрелять приходиться, лежа на спине.

Глюки, вы мои глюки. Но я так им рада, Сашенька! Лыблюсь, так радостно, идиотской, но искренно.

– Ага, ага, глюки. Мало того из спячки выдернула, так теперь и обзывается. На беленькую прими на грудь. И полгода не прошло. Дай эту черную хрень с твоего лица сниму.

Хорошо говорить не надо. И просто хорошо, я эгоистка в какой–то мере, я не одна.

– Какой–то мере! – Возмущается моя сестренка. Да ты самая что ни на есть махровая эгоистка. Я сюда знаешь, как летела, только горсть белого жемчуга и ухватила.