Вернуться (СИ) - Валин Юрий Павлович. Страница 119

-Вы, миледи, как всегда мои мысли читаете, — согласился одноглазый артиллерист, пригибаясь к орудию...

"Серебро" пылал. Огонь уже охватил среднюю и кормовую часть драккара. Вокруг, в волнах, мелькали головы островитян. Вот еще одна фигура, взмахивая пылающим рукавом, неловко перевалилась за борт. С подошедшего "Овечьего хвоста" плавающим собратьям начали протягивать весла и бросать веревки. И тогда к кораблям ушла первая стрела-карро...

...Квазимодо быстро-быстро работал рычагом. Щелкали шестерни, взводя металлические дуги-плечи. Жо, стараясь действовать ловчее, вкладывал в желоб следующую стрелу. Короткий звонкий удар, и снова щелкает рычаг, взводя разящий механизм. Эвфитон бил часто — Жо было некогда отвлекаться, — начали уже вторую связку стрел. Судя по одобрительным возгласам Хенка и Вини, результат был...

...Обстрела "Овечий хвост" не выдержал. Уже вторая карро сбила обратно в воду только что выуженного обожженного моряка, при этом еще и накрепко пришпилив беднягу к одному из спасителей. Эти двое островитян мгновенно исчезли в волнах. Следующая стрела размозжила локоть гребцу, насквозь прошила борт "Овечьего хвоста" и угадила в пылающий "Серебро", взбив целый вихрь искр. "Овечий хвост" поспешно шарахнулся от погибающего собрата. Кого-то успели поднять на веревке, кто-то, обожженный и ослабевший, не удержался и выпустил протянутую лопасть весла. Оставив на воде у горящих бортов "Серебра", не менее десятка бултыхающихся островитян, "Овечий хвост" работая всеми уцелевшими веслами, устремился к злобному пришельцу — мстить, терзать, рубить в куски плюющуюся смертью гадину...

-Хватит, — пробормотал Квазимодо, поднимая голову от эвфитона. — Попрятались гады. Что наугад бить?

До летящего на всех веслах драккара оставалось метров тридцать. Высокий нос служил пиратам защитой, и кроме этого носа, обвязанной старыми овчинами, артиллеристам "Квадро" ничего не было видно.

-Стреляй, Ква! — рявкнула Катрин. — Нечего экономить.

-Эх, — одноглазый шкипер дернул спуск...

Драккар, отчетливо напоминающий черного морского змея приближался. Послышался нарастающий вой невидимых пиратов. Последняя стрела эвфитона почти в упор пронзив борт драккара, оборвала этот грозный вой. Раздались вопли боли и в следующее мгновение "Овечий хвост" врезался в пришельца...

...На ногах Жо удержался. Мелькнула мгновенная жалость при взгляде на раздробленный фальшборт, но тут на борт начали прыгать разъяренные островитяне, одновременно полетели веревки с абордажными якорями-кошками, и в голове Жо, наконец, включилось то, что наставница называла " боевым инстинктом"...

...Первый момент был не так страшен: на высоких скулах драккара возникло две фигуры, — одну свалил Вини-Пух метким "болтом", в другую Катрин метнула копье. Но на смену рухнувшим товарищам тут же вспрыгнули двое других островитян, — один, умело прикрывшись щитом, слетел на палубу катамарана живым, другому повезло меньше, но за ними прыгнули сразу трое.... Первого смельчака зарубил Хенк, следующего свалила копьем Катрин. Еще одному практически в упор всадил "болт" шкипер. Потом перед Жо возник худощавый парень в кожаной безрукавке, и убрать этого человека с едва пробившейся на щеках черной порослью, было некому...

Копье Жо держал как нужно, целился тоже как должно, — чуть правее грудины, так чтобы наконечник не застрял — руки ощутили живое сопротивление на том конце копья. Островитянин, хрипя, широко замахнулся топором, но полметра дерева и заточенного железа уже вошли его грудь рядом с сердцем, и Жо оттолкнул от себя очередного в своей четырнадцатилетней жизни "жмурика". Копье все равно застряло, — бывший кадет не стал возиться, выпустил древко, — запасного оружия хватало...

Островитяне подтянули веревками с "кошками" корабли борт к борту. Драккар и катамаран стояли почти вровень, наконец, началась настоящая резня. Соотношение сил было более чем шесть к одному не в пользу экипажа "Квадро", и катамаран захлестнула волна атакующих. Редкая цепочка защищающихся мгновенно оказалась разорванной, — Катрин, подвижная как змея и бешенная как кошка, визжа непонятные слова, вертелась на корме между сильными, но слишком медлительными пиратами. Ее барте и широкий кинжал мелькали внизу, дробя колени, взрезая животы, выпуская кишки и широко расплескивая кровь. Ни кожаные жилеты, ни слабые кольчуги, не могли устоять перед точными, не по-женски сильными уколами и ударами. Островитяне мешали друг другу, никак не успевая даже слегка зацепить сумасшедшую ведьму...

Хенк рубился ближе к носу. Его так и не смогли отодвинуть от борта, бородач пропускал удары, но дивные доспехи не давали клинкам и наконечникам копий по-настоящему поразить бойца. Зато каждый взмах сверкающей полированной спаты разрубал щиты, чаще вместе с держащими их руками. И Хенк, и его противники рычали похожие проклятия. Похоже — наотмашь, взмахивали клинками, и лишь невиданный, закрытый шлем с узкими прорезями для глаз, отличал бывшего охранника от его морских близнецов...

Хуже пришлось Квазимодо и Жо, — их почти сразу оттеснили на крышу рубки. Шкипер успел ткнуть копьем в лицо одному нерасторопному пирату, но на этом преимущество занятой высоты кончилось, — на палубе возникло полукольцо щитов, успешно отражающее все удары защитников "Квадро". Копья и топоры островитян достать парней тоже не могли, но это было вопросом времени, — против Жо и одноглазого шкипера собралось больше десятка противников, и лишь сложность палубы катамарана еще мешала пиратам начать настоящую атаку.

Мимо головы Жо просвистел дротик, — кидали с драккара, часть островитян еще оставалась там, — в основном раненые и обожженные.

-Хватит! — взвыл Квазимодо, чудом уклоняясь от следующего дротика. — Я не голубь, чтобы меня разные дураки с ветки сшибали. Ой, Теа, сокровище мое, прости Полумордого...

Шкипер с силой метнул тяжелое копье в чей-то щит, обезьяной вспрыгнул на скобы мачты, и уже оттуда, в полете выхватывая тесак, сиганул прямо на пиратов, толпящихся за стеной щитов. Каким-то чудом, наконечник пиратского копья не пронзил бывшему вору грудь, лишь разодрал рубаху. Ква, взвыв, полоснул шеуном противника по лицу, и упал, скрывшись за спинами бойцов Редро...

-Ну, б...! — заорал Жо. Копье в его руках ударило в ближайший щит, отвело его вниз. Юный боец рванулся в брешь, нога врезала в бородатое лицо, — под башмаком хрустнула челюсть. Жо прокатился по сбитому противнику, подсек топором ноги другому, по собственной кольчуге проскрежетала сталь, на спину рухнуло тяжелое тело. Жо, скрежеща зубами, вывернулся, отбил топором лезвие меча, нырнул под копье, жестоко врезался лбом в толстое колено, немедленно ткнул вверх непонятно как оказавшимся в руке ножом... Быстрее, еще быстрее! Худощавое тело мальчика утратило костлявость и неуклюжесть, — стальной пружиной метался юный боец по залитой кровью, заваленной телами палубе...

То, о чем толковала Кэт, — ни честный бой, и ни славное сражение — резня. Убийство, одновременно, и безумное, и предельно рациональное. Инстинкт с поправкой на подготовку...

...Нож пришлось оставить в чьем-то горле. Жо сражался привычным топором и подхваченным с палубы обломком копья. Из-за тесноты нанести настоящий удар было невозможно — поэтому топор, перехваченный повыше, резал и вспарывал чужие тела подобно массивному кинжалу. Обрубок копья, длиной не превышающий локтя, вонзался под кожаные нагрудники, под ребра или в пах врага, подобно дикарской шпаге. Валить всех вокруг, не вставая, чаще на коленях или катясь и вертясь как бешеное веретено... Мыслей не было. Даже радости, что враг падает, а ты еще жив, не было. Быстрее!

-Не трожь меня!!! — взвизгнул кто-то рядом.

Жо с трудом удержал топор. Оказалось, что Ква еще жив, — рожа вся в крови, блестит сплошной маской, но шкипер жив, и даже на ногах. Пригнулся у штурвала как загнанная ободранная крыса. Крыса с ножами в обеих руках...