Вернуться (СИ) - Валин Юрий Павлович. Страница 30

— Я о нем богов молить буду, — пообещала Катрин.

Дикси глянул на нее с недоверием. Катрин зареклась поминать иронию. Люди здесь необразованные, но глупыми их только полный идиот назовет. К счастью, явилась с пайком Эррата. Перед Катрин брякнулась миска, со звоном покатилась неожиданно прогрессивная металлическая ложка. Потом пронесся легкий ветерок — это Эррата вихрем вылетела обратно на кухню.

— На меня злится? За что? — недоуменно поинтересовалась Катрин.

— У тебя сиськи красивее, — исчерпывающе объяснил Эрго.

— Ты, светловолосая, ешь, потом болтать будешь, — рассерженно рявкнул Дикси. — Или не голодная?

За пару минут Катрин вполне убедила зрителей, что бывшая купчиха весьма оголодала. От обеда хозяев беженке досталась остатки фасоли, смешанной с тушеной рыбой. Острый соус был замечательно вкусен. Порция оказалась скромной, но лучше, чем ничего. Катрин благодушно подумала, что черноволосая девчонка готовит неплохо. Остается надеяться, что отравить гостью у Эрраты духа не хватит. Пусть малышка потерпит. Гостья видов ни на хозяина, ни на эту виллу озерную-дурацкую не имеет. Корабль берем и отчаливаем. Лучше отдали бы эту яхту сразу, а то придется нервы друг другу портить. Неизвестно, как хозяин, а эта троица — вполне нормальные люди. Эррата, правда, малость с придурью. Но это по малолетству. Ревность у нее, у соплюшки. Хотя, возможно, это у нее от имени. Эррата , — надо же. И кто здесь такой латинист увлеченный?

— Цензор!

Катрин, выскребающая остатки фасоли, чуть не подавилась. Хозяин появился эффектно. Даже слишком — еще чуть-чуть, и гостья бы обкашляла всю залу.

Охрана стояла на ногах, преданно пожирая глазами начальство. В дверях кухни материализовалась Эррата. Эта смотрела на господина с обожанием и истовой надеждой.

Посмотреть было на что. Катрин не могла вспомнить, чтобы видела столь красивого мужчину. Разве что на отфильтрованных компьютерными ухищрениями рекламных фотографиях.

Высокий. Широкоплечий, узкобедрый. Просторная, безупречно чистая одежда подчеркивает идеальную фигуру. Руки сильные и потрясающе пропорциональные. Аристократически тонкие и правильные черты лица. Взыскательный, даже суровый, взгляд черных глаз. Короткие темные волосы. И самое шокирующее — темная, цвета орехового дерева кожа. Светлая одежда замечательно оттеняет лоск необычной шкуры красавца.

Катрин за свою бурную жизнь частенько общалась с представителями самых разных рас и этносов. Чего уж там — довольно часто и без предрассудков делила с ними ложе, не отступая от проверенных интернационалистических лозунгов политического руководства Рабоче-крестьянской Красной Армии. Собственно, межрасовые забавы еще до армейской службы начались. Да что сейчас вспоминать — этот тип, хозяин виллы на Тихой, ни в какие большие и малые расовые систематизации не укладывался. Не бывает среднеевропейского варианта со столь смуглой кожей и такими длинными правильными ногами. И таким безупречным лицом. Ой, он не настоящий!

Стоп. Ты, вообще-то, личность нетрадиционная, причем обремененная немаленькой семьей. Головой должна думать, а не тем самым местом.

Катрин выпорхнула из-за стола и, проклиная себя за то, что вытирать рот теперь неуместно, грациозно бухнулась на колени.

— Милорд, к милости вашей взываю! Ибо одинока и беззащитна. Страшную утрату претерпела. Не обидьте одинокую женщину.

Теперь бы лбом в пол бахнуться, в лучших холопских традициях. Сколько себя готовила, чтобы норов свой проклятый переломить, на коленях стоять, в ногах валятся. Только сейчас челом бить — неэротично получится. Разве что если задницей к хозяину повернуться.

Скрывая приступ ярости и стыда, Катрин подняла молитвенно сложенные руки к лицу, заодно стерла с губ остатки соуса.

— Слез я не терплю, — величественно молвил ореховокожий бог, — запомни это, Кэтти. И не называй меня милордом.

— Да, хозяин. Но...

— Меня зовут — Доклетиан Кассий де Сильва. И титул мой — цензор-преторианец, отшельник и маг. Не рыдай дитя, — если ты искренна, тебе нечего опасаться.

Катрин душила странная смесь злобы и истерического смеха. Цензор, значит, преторианец? Доклетиан. А Цезаря, Бонапартия и Гендальфа отчего к титулу не прицепил? И так никто из смертных запомнить не может? Манекен юродивый.

Кассий и т.д. величественным жестом указал слугам:

— Дайте ей вымыться и снимите непристойные отрепья. Рукой я сам займусь, а ты, Дикси, убери эти безобразные царапины. Ты знаешь как. Потом я поговорю с этой женщиной.

Цензор-преторианец бесшумно удалился. Катрин поднялась с колен. Выглядела она бледной, правда, и Эррата, замершая в дверях кухни, выглядела не лучше. У бедняжки тряслись губы. Видимо, приказ хозяина позаботиться о царапинах гостьи объяснил девчонке слишком много.

Охранники переглянулись, Эрго шумно вздохнул и сказал:

— Пойдем, Кэтти, я тебе купальню покажу.

— Я сначала, с вашего позволения, господа, доем, — промычала Катрин. Она чувствовала себя кошмарно. Перед каким-то хлыщем тронутым на коленях валялась. У, жопа! Ладно, дайте только с корабликом разобраться. Вот он, транспорт — под боком. Потом можно будет с этого преторианца свихнувшегося ореховую кожу на чехол для якоря содрать. Или что там еще в местном кораблевождении сермяжное требуется? Вот дерьмо, совсем слаба ты в судоходстве. Хрен с ним — просто на барабан кожа пойдет.

Катрин доедала фасоль, скрежеща ложкой. Эрго сидел у двери, моргал:

— Ты миску насквозь проскребешь.

Катрин стиснула челюсти, чтобы не ответить резко, осторожно отодвинула посуду.

Эрго в замешательстве посмотрел на дверь кухни — там едва слышно всхлипывала Эррата. Ушедшего туда же Дикси слышно не было. Эрго вздохнул:

— Пойдем, Кэтти. Тебе вымыться нужно.

Он повел Катрин вокруг дома. Стену затеняла густо обвившая натянутые веревки цветущая лиана — тоже маскировка не из худших. Но вид на вожделенный кораблик теперь заслонял дом.

— Мойся, здесь все понятное. Я за платьем пойду, — Эрго закосолапил к дому.

Купальня оказалась куда более смахивающей на дачный душ: каркас из жердей, обитый циновками, наверху бадья с водой. Даже веревка сверху свисала, за которую надлежит дергать. Сделано все, конечно, кустарно. Катрин машинально стянула платье, окатила себя водой. Вода была теплой, но чистой — явно не прямиком из реки натаскали.

Хорошо. Первый этап внедрения прошел относительно удачно. Колдун, он же цензор-преторианец, бюст и коленки гостьи обозревал с должным вниманием, недаром коварная злоумышленница поклоны била. Реакция мужская, естественная, хотя в голове у Доклетиана Кассия де Сильва, похоже, полный хаос и уж определенно мания величия. Интересно, его-то с какого курса университета выперли? И в каком веке? Во времена Катрин историю Древнего Рима изучали люди с более выраженным чувством юмора. Или он все время про себя втихомолку хихикал?

Катрин сплюнула в угол сбитого из тонких стволиков настила. Кто бы он ни был, этот Цензор, поворачивать поздно. Корабль нужен. Этот красавчик коричневокожий пусть здесь как угодно латынью балуется, а людям плыть нужно.

Катрин неторопливо вымыла лицо, смыла с кожи пот. Ссадины и потертости защипало. Заживет. Все заживет, вот только вспоминать, как на коленях ползала, всю жизнь будет стыдно. Между прочим, еще никогда так не унижалась. Ладно, обещала Фло, что благородно-безрассудных атак в лоб больше не будет, теперь придется обещание выполнять. Мата Хари недоделанная.

Сидеть в купальне надоело. Эрго с новым платьем где-то запропастился. В роще за домом вопили попугаи, дышала тиной и рыбой близкая река. В голову лезли не относящиеся к делу мысли. Катрин заерзала на влажном настиле. "Фу, ну прямо как Жо. Не терпится ей. Куда не терпится? Сиди в прохладе, строй козни. Положим, переспать с этим Цензором, вероятно, придется. Переживешь. Ну и что, что в первый раз задницей пробивать дорогу придется. И Фло так делала, и Дики покойная — ты же их за это меньше уважать не стала? Подташнивания свои преждевременные подальше запихай. Между прочим, Цензор этот ничего самец — не кинг-конг какой-нибудь. С головой у него непорядок, но по внешности на конкурсе "Мистер Вселенная" приз бы отхватил. Вот только сколько ему лет? И двадцать пять, и под сорок запросто может быть. Определить невозможно, как и возраст Фло. Неуловимо они красивые, неопределенно.