Вернуться (СИ) - Валин Юрий Павлович. Страница 51

— Странно, что, заглядывая в будущее, мы видим искаженное отражение прошлого, — сказал Жо.

— Ну, даже останься ты в старом мире, вряд ли ты дожил бы до его времен. Тебе было бы тогда под сто восемьдесят. Кроме того, будем надеяться, что это не наша реальность. Мне было бы очень жаль Валери. Да и вообще, у нас там остались какие-никакие родственники, — Катрин прислушалась к журчанию воды из потайного хода — пробитый свод все больше обваливался, и вода затопила проход уже до половины. Несчастный Цензор рыдал и захлебывался под водопадом. Стоял по пояс в воде и неловко взмахивал топором — бил по своду, собственными руками разрушая проход в пещеру чудес. Пульт, включающий насосы, навсегда остался за так и не открытой дверью убежища. Через несколько часов вода заполнит коридор полностью. Какое-то время светильник будет освещать мутную воду, потом погаснет. Еще через год или два остановится силовая установка. Выключатся системы вентиляции и компьютерного контроля. Огромный склад продуктов и спальня с ортопедическим матрацем, застланным свежим бельем, сохранятся еще столетия. Брикеты продуктов практически вечны, пыли и солнечным лучам, что портят белье, взяться попросту неоткуда. Никто не сядет на унитаз с мягким сиденьем, не войдет в кабину ванной комнаты. Останется лежать перед овальной СВЧ-печью разодранная упаковка омлета, который сожрал сегодня на завтрак фальшивый цензор—преторианец...

Катрин вздохнула. Кстати, насчет жратвы. Время обеда давно миновало. Ужинать придется на яхте.

Внизу булькала, журчала вода, отрезая путь в уголок чужого мира.

— Не знаю, — сказал Жо, — странное это наказание. Мы рискуем жизнью, отправляясь в этот мир, а этого типа сюда спровадили насильно. Снабдили всем необходимым, позаботились о безопасности. Разве это наказание для преступника?

— Они там странноватые. Нам законы их Лиги не понять. Вообще-то, наш "цензор" и у них двинутым должен считаться. Убить из ревности девчонку, с которой ни разу на свидание не ходил — такого и в наших Люберцах гопники себе не позволяют. Психопат избалованный. Просто жуткое свинство: от своего общества они его изолируют и просто подталкивают к тому, чтобы этот гад здесь человеческие жизни ни во что не ставил. Робинзон Крузо зажравшийся. Хотя подсунуть "Историю Рима" в качестве единственной духовной пищи — порядочное издевательство. Кто-то из судейских там с изощренным чувством юмора.

— Кэт, он, наверное, больной. Он об этих девчонках, что у него служили, даже не сожалеет. Рассказывает, как ни в чем не бывало. Ведь оставить спящих — хуже, чем самому человека в зубы аванков затолкать.

— Жалеть не жалеет, но темноты боится, — сказала Катрин, оглядывая опустевшую "хозяйскую" спальню. Пронесшийся здесь смерч, руководимый Квазимодо, унес не только покрывало и шкатулку со стола, но многострадальную, только вчера зашитую подушечку.

— Катрин, я ошибаюсь или этот тип правда и внешне необычный? — спросил, запинаясь, Жо. — Ну, он поразительно изящный и гладкий. В смысле, был до того, как...

— Дьявольски красивый самец, — сказала Катрин, поправляя ножны на поясе. — Я с ним, Жо, спала. Так спала, что ноги до сих пор болят и пульс учащается. Только ты мне об этом никогда не напоминай. Тошно мне. И теперь я его хоть тысячу раз распну, всё мало будет. Убить мне его очень хочется. Сейчас нельзя. Да и потом... Я вроде как обещала.

Жо почесал нос:

— Ладно, это я так. Начинать, что ли?

Катрин опрокинула на постель светильник. Масло неохотно растеклось по циновкам. Жо разбил второй светильник.

— Непривычно как-то дома жечь. Я еще не пробовал.

— Разве? Мы с тобой как-то и историческое здание умудрились спалить.

— Ну, там-то исключительно твои заслуги. Я в шоке был, как узнавшая о беременности школьница.

— Иди мониторы круши, школьница, — Катрин принялась высекать огонь.

Они подошли к яхте, оглянулись. Жалобно звякнуло стекло, вырвались первые клубы дыма. Конец Тихой пришел.

На корме "Квадро" с багром в руках стоял Квазимодо:

— Отчаливаем, что ли?

Катрин кивнула и прыгнула на трапик. Ее встретили ненавидящие взгляды троицы, сгрудившейся на носу катамарана. Бывший домовладелец сидел под штурвалом, закрыв ладонями лицо. Катрин ткнула пальцем в клубы светлого дыма за спиной:

— Ваша безмятежная жизнь впроголодь кончилась. Желающие смогут в будущем обзавестись собственной конурой. Кто сильно тоскует по этой будке, имеет возможность немедленно сигануть за борт. У мертвеца выбора, естественно, нет.

"Квадро" шел по протоке к озеру. Имущество из берегового лагеря быстро перекидали на борт. Катрин собрала на корме совещание.

— Задачи две: освоить корабль и не позволить ребятишкам баловаться.

— Может, их повязать? Спокойнее будет, — предложил Хенк.

— Глупо. Ладно, одна я их связать не могла, а теперь-то зачем? Они работать должны. И должны бояться нас, а не наоборот. Значит, так — я и Хенк присматриваем за неблагонадежным элементом. Ква и Жо учатся управлять этим чудом квадратной инженерной мысли. Только сначала обыщите каюты или как там все это внизу называется.

— Кубрик, форпик и ахтерпик, — подсказал Жо.

Катрин посмотрела на него нехорошо:

— Вот и валите с одноглазым в этот словарь заумный. Только осторожно. Оружие здесь может быть не похожим на оружие. Что-то сильно смертельное у этого ублюдка едва ли найдется. Вряд ли судейские додумались ему выдать пулемет или бластер какой-то. Но технический сюрприз может вас ждать. Кстати, мертвеца ходячего ни под каким видом вниз не пускать. Пусть свежим воздухом дышит, сука.

Изыскатели исчезли в люке, который вел вниз из открытого углубления палубы, которое упрямый Жо успел обозвать каким-то кокпитом. Катрин глянула на Хенка

— Как тебе речные круизы? Не желаешь соскочить на ближайшей остановке? Ты человек свободный.

Хенк пригладил бороду:

— Леди иной раз выражается так мудро, что и понять затруднительно. Вы в моих услугах еще нуждаетесь? Тогда я с вами. Весело здесь становится. Кроме того, полагаю, за пиратство меня уже можно вешать, так что и пугаться мне больше нечего.

— Какое-такое пиратство? — Катрин подняла разделенную тончайшим шрамиком бровь. — Я бы наши действия квалифицировала совсем по-иному. Вот спятил бывший судовладелец, прыгает голышом, обо все бьется, манией величия страдает. Наш долг ему лекаря найти. Сложное по нынешним временам дело. Почти безнадежное.

— Сдается мне, нашел он уже себе лекаря, — пробормотал Хенк.

— Если ты про меня, то я разве что на мясника-живодера тяну. Я бы ему и в рабском ошейнике дышать не позволила.

— Ну, раз пока позволяете, так о чем говорить? Расскажите лучше, насколько те парни опасны. Драку мы видели, но что издали разберешь? Только то, что Ква рассказывал — он линзовую трубу никому не дал, жулик одноглазый. От Голого, как я понимаю, удара ждать не придется? А эти парни? Нам ведь за ними присматривать...

Ветер наполнил паруса, и "Квадро" охотно заскользил вперед. Впереди сверкал простор длинного озера.

Из трюма вынырнул потный Квазимодо:

— Три остроги. Очень даже недурные. Топорик. Нож, вроде нашего. Все собрали и заперли.

— Еще что-то может быть.

— Может, — согласился одноглазый. — Я такого набитого всякими замысловатыми штуковинами корабля еще не видел. Шкафчиков и сундуков штук пятьдесят, не меньше. Правда, серебра один кошель отыскался.

— Зачем нам сейчас серебро? В город, да и вообще на глаза людям нам лучше не показываться.

— Да, приметные мы, — кивнул вор и глянул на Катрин. — Что-нибудь придумаем. Вам, леди, похоже, отдохнуть нужно. Поспать. Там каютка есть с ложем. Если не возражаете, так мы с Жо ее вам отвели.

Катрин потерла лицо:

— Несвеже выгляжу? Истинная правда. Только у меня просьба будет. Гм, интимного свойства. Жо зови, пусть он тебе поможет.