Личник (СИ) - Валериев Игорь. Страница 31

Во-вторых, появилась верхняя деревянная ствольная накладка для защиты рук стрелка от ожога.

В-третьих, прямая шейка приклада была заменена на полупистолетную, как у винтовки Ли-Метфорда. Приклад также заметно изменил форму.

В-четвертых, и это было чуть ли не основное. Рукоять затвора сместилась назад и была отогнута к низу. Теперь появилась возможность стрелять из оружия, не отнимая приклада от плеча, тем самым повышая скорострельность.

В-пятых, мушка была защищена боковыми крыльями.

В-шестых, новый шомпол, более длинный и с головкой увеличенного диаметра, не проходящей ствол, что упростило чистку оружия.

В-седьмых, ликвидировали насечку на боках крышки магазинной коробки, которая при ношении оружия протирала обмундирование.

В общем, это была совершенно другая казачья винтовка. Удобная, ухватистая и прикладистая. Почти все мои пожелания, которые я высказывал на стрельбище в школе в Ораниенбауме «услышали». И даже больше было изменений в конструкции. Каким образом, за столь короткое время, меньше года, новая винтовка прошла испытание, была принята на вооружение и изготовлена в больших количествах, я не знал. Какие-либо слухи по этому поводу до Дальнего Востока ещё не дошли. Но нас перевооружили в первую очередь, чему конвой был очень доволен.

Вторым нововведением генерала Духовского было прокладка дорог. До нашего приезда в Хабаровку, в этот город можно было попасть только по Амуру. Генерал же объявил учения для четырнадцатого батальона, который стоял в Хабаровке. Цель пройти вместе с орудиями до пункта А. И вот закипела работа: солдаты делают в лесах просеки, где надо выравнивают дорогу, где надо мост наладят. И уж если прошла по такой дороге артиллерия, то обывательская телега и подавно. За пунктом А, были пункты В, С. Начав с Хабаровска, ученья переметнулись на другие города и поселения, где стояли войска. Местные жители после этих маневров буквально молились на Духовского, а солдаты матерились, но исключительно про себя.

Третье, что успел за полгода сделать Сергей Михайлович, это от имени наместника-цесаревича провести земельную реформу, сформировав и оформив Войсковой земельный запас для Амурского и Уссурийского казачьих войск. Во временное пользование поселениям и округам были выделены пустынные полосы земли вдоль Амура и Уссури. Это было проведено в рамках организованной Духовским программы переселения в Приамурье и Уссурийскую область малоземельных казаков Донского и Оренбургского казачьих войск. В обиходной речи Войсковой земельный запас именовался «наделом Духовского».

Всё это вспомнилось, пока неторопливой рысью следовал с казаками к стрельбищу. Я уже начал волноваться по поводу того, что впереди уже мишени показались, а нападения всё не было. Двое уссурийцев ехали впереди, четверо держали меня в коробочке, двое в арьергарде. Казаки всю дорогу от города вертели головой на триста шестьдесят градусов, так как знали, что по дороге будет нападение. В случае проигрыша их ждал марш-бросок от стрельбища до Хабаровска. Чуть больше четырёх вёрст бегом в зимней одежде, с оружием и ранцем с балластом-имитатором весом в пуд. Попотеть придётся изрядно. Поэтому уссурийцы были настроены серьёзно защищать мою тушку, изображающую охраняемое лицо, типа «цесаревич Николай». Но это им не помогло. Неожиданно даже для меня по бокам дороги вздыбились сугробы и мои браты, похожие на белых призраков из-за маскхалатов, открыли «огонь». Защёлкали спускаемые бойки и курки их винтовок и револьверов. Из моей охраны никто не успел воспользоваться оружием, как всё закончилось.

Старший уссурийских личников урядник Сунгуров здоровый, бородатый казачина звероватого вида с досады сплюнул и приготовился слушать мой приговор.

- Что же, Митрофан Петрович, я, конечно, не цыганка, но видится мне неблизкий путь бегом для вашей восьмёрки аж до города Хабаровска, - я улыбнулся бородачу. – Но только после учебных стрельб.

- Есть бегом, Ваше благородие, - урядник тяжело вздохну. – Только выдумщик Вы изрядный. Сколько на охоту ходил, а до такой одежды для зимы не дотумкал. Это как же зверя то удобно скрадывать будет. Нам всем такую форму дадут?

- Нет, урядник. Это экспериментальная одежда, в которой зимой к врагу подкрадываться удобно будет в случае войны.

- Вашбродь, так мы вроде как цесаревича охраняем! И разве какая война ожидается?! – удивлённо спросил Сунгуров.

- А против хунхузов такая форма разве не пригодиться? – вопросом на вопрос ответил я.

- Это, да! Ещё как пригодится. Я же рядом с дорогой даже не смотрел. Не думал, что можно так спрятаться на видном месте. Прикидывал, что нападать будут из того лесочка, - урядник указал нагайкой на опушку леса около стрельбища через которую проходила дорога.

В это время к нам подошёл Ромка, у которого во всей его белой фигуре темнели только глаза, да на обмотанной белой материей винтовке чернел кончик ствола с мушкой да целик.

- Ваше благородие, разрешите получить замечания?

- Замечаний нет, Селевёрстов. Молодцы! Выдвигайтесь на стрельбище.

- Слушаюсь, Ваше благородие, - Лис козырнул и направился к братам, которые выбирались из сугробов на дорогу.

После стрельб вернулись в город. Я, чтобы поддержать уссурийцев, бежал до города вместе с ними. Если быть честным перед собой, то на атаку братов и я не успел среагировать. А значит, наказать надо было и себя. Перед городом сели в сёдла. Лошадей за нами вёл в поводу десяток Лиса, конная тяга которых была спрятана в лесу около стрельбища. Сегодня все браты были на месте. Дан, подготовив доклад, сразу умчался к своим. Очень ему хотелось опробовать вместе со всеми новые маскхалаты и способы ведения боевых действий с их использованием.

В городе я поехал к себе домой, чтобы переодеться. Пока бежали, пропотеть успел сильно, и возвращаться в резиденцию в таком виде как-то не хотелось. Заведя коня в ворота дома, увидел на снегу двора множество следов.

«Кажется, знаю, кто приехал», - улыбаясь, подумал я, привязывая повод уздечки к бревну коновязи.

Зайдя в дом, убедился, что не ошибся. В передней комнате за столом сидел человек, которого я мог называть своим другом и звали его Арсений Тарала. Молодой купец за время пути от Владивостока до Хабаровска зарос редкой бородой. Всё ещё одетый в теплые куртку и шаровары Арсений наворачивал борщ с чесночными пампушками, иногда передёргивая плечами. По себе знаю, как тяжело согреться, когда несколько суток провёл на морозе, не имея возможности побывать в тёплом помещении.

Первой меня заметила Дарья.

- Тимофей Васильевич, я соседского мальчишку отправила в расположение конвоя, наказав, чтобы сюда прибыл ваш денщик. Надо баню истопить.

- Молодец, Дарья! Привет, Арсений, Как добрался?

- Ходко добрались, Тимофей. Спасибо Духовскому с его дорогами для пушек. Кое-где удалось путь по Амуру сократить. Холодновато только было. А служанка у тебя действительно молодец. Будешь её обижать, к себе переманю, - Тарала с усмешкой посмотрел на меня, а потом перевёл взгляд на Дарью. – За такой борщ с пампушками я ей двойное жалование платить буду. А если вечером она меня накормит своим знаменитым пирогом с рыбой и салатом «хе», то и тройное платить буду.

Арсений, говоривший всё это с серьёзным видом, не выдержал и рассмеялся.

- Видели бы вы себя со стороны, ребята. Обхохочешься. Не обижайтесь! И я вас от души поздравляю. Слухи слухами, а реально ваше счастье просто приятно видеть. А баня была бы кстати. Хочется косточки прогреть. Намёрзся.

- Вечером и попаримся, - улыбаясь, ответил я, глядя на алеющую как маковый цвет Дарью. - Я переодеться после тренировки заехал. Сейчас опять в резиденцию и постараюсь вырваться со службы пораньше.

Поздним вечером после того, как хорошо попарились, сидели с Таралой за столом и восстанавливали водно-солевой баланс чаем, который мастерски заварила нам моя «смелая птичка». Дарья суетилась на кухне, а Арсений, прихлёбывая из блюдца, неторопливо рассказывал о своих делах за последние три месяца.