Вопреки всему (СИ) - "Alex-Mary". Страница 20

Уроки закончились. Класс разбежался. Марина собиралась взять свои вещи и переместиться в группу продленного дня. Артем, который до сих пор возился с рюкзачком, предложил помочь. Она с радостью согласилась, потому что кроме сумки и одежды у нее было две стопки тетрадей, которые она намеревалась проверить. Артему было доверено нести учительское пальто. Он с гордостью аккуратно взял его и вышел из дверей. Марина повесила на плечо сумку, взяла тетради в обе руки как поднос и пошла к выходу. У выхода она задержалась, оглянулась проверить, все ли в порядке, закрыты ли окна. Удостоверившись, что все как надо, она выключила свет и протянула руку к приоткрытой двери. Она услышала топот бегущих ног, но не придала этому значения. Дети всегда бегают по коридорам. В это время кто-то налетел на дверь с той стороны и ударил по ней со всей силы. Дверь с грохотом захлопнулась, придавив Марине кончики пальцев.

Боль была такая, что Марина подумала, что она сейчас грохнется в обморок. Громко вскрикнув, она уронила тетради и схватилась за многострадальную руку. Пальцы распухли и посинели, два красивых ногтя, недавно нарощеных за немалые деньги, были сломаны. На ее крик в класс вбежал Артем, который успел уже порядочно удалиться, и проходившая мимо учительница музыки. Увидев стонущую Марину, оба пришли в ужас, коллега закричала, что надо срочно вызывать скорую, и уже было метнулась в сторону учительской, как вдруг Артем ее остановил.

— Валентина Михайловна, не надо скорую, — сказал он, — я знаю где больница, у меня там папа работает, туда поедем, только такси надо вызвать.

Через несколько минут такси подъехало, Марину, держащую на весу руку, замотанную шарфом, аккуратно посадили на переднее сидение, на заднее забрался Артем, который и сказал адрес водителю такси. Машина рванула с места, Марина закусила губу, боль была адская.

Подъехав как можно ближе к дверям поликлиники, водитель выбежал, открыл Марине дверцу автомобиля и помог выйти. Он сочувственно качал головой и сетовал на нынешнюю молодежь, дикую и бешеную. В приемном покое было тихо, только на скамейке сидел молодой парень с ногой, перевязанной чем-то похожим на широкий шарф и примотанным куском лыжи. Сегодня и ему не повезло. Видно было, что парень страдал, лицо его покрылось испариной, а руками он теребил перчатку. Из-за угла выбежал его приятель, а следом мужчина в белом халате и еще один, в голубом костюме, который катил кресло-каталку. Лыжника аккуратно пересадили в кресло и увезли.

Пока Марина рассматривала помещение, Артем убежал и скоро вернулся в сопровождении молодого темноволосого мужчины в белом халате. Они подошли к пострадавшей и Марина неловко встала, цепляясь здоровой рукой за подлокотник, а больную по прежнему держа на весу.

— Вот, дядя Артем, вот она, — запыхавшись проговорил мальчик.

— Это ты ее так? — спросил доктор, с интересом рассматривая Марину.

— Не-ет! Вы что! Это мальчишки…дверью.. — Артем торопился рассказать обстоятельства происшествия, размахивал руками и захлебывался.

— Ну что ж, пойдемте, — мужчина махнул рукой и направился в один из кабинетов. Марина поплелась за ним, а рядом, заботливо поддерживая, семенил Артем. Они пришли в смотровую, доктор усадил Марину на кушетку, помог ей размотать шарф, снять пальто и, взяв за кисть, начал разглядывать и аккуратно дотрагиваться до пальцев. Руку ужасно ломило, ушибленные пальцы пульсировали, и Марине хотелось плакать от своего бессилия. Сдерживало только присутствие ученика и незнакомого врача.

— Ну что ж, — проговорил, наконец, врач, — оценив масштабы трагедии, могу с уверенностью в девяносто пять процентов сказать, что перелома нет, но снимок надо будет потом сделать. Ногтям капец. Есть два выхода, снять их совсем и пусть нарастают новые, либо надо выпустить кровь из-под ногтей, иначе боль будет долгой и мучительной, а ногти потом все равно слезут.

Марине ужасно не хотелось проходить через снимание ногтей, и она сквозь подступающие слезы, согласилась на процедуру выпускания крови. Слабо себе представляя, что это такое будет, она сидела и тряслась в буквальном смысле. Молодой врач поставил на стол спиртовку, пошарился в стаканчике с карандашами и вытащил металлическую скрепку. Зажав скрепку в чем-то напоминающем щипцы, он стал нагревать конец скрепки над огнем спиртовки. Марина, увидев это, была не просто в ужасе, ей просто хотелось убежать. Она уже представила, как раскаленную скрепку загоняют ей под ногти и слезы, так усиленно сдерживаемые, все-таки хлынули. Врач подошел к девушке, встал спиной так, что загородил Марине весь обзор, хотя она и так не получала особого удовольствия от лицезрения предстоящей пытки, она почувствовала прикосновение и запахло паленым. Практически тут же боль и тяжесть в пальцах прошли, осталось только легкое саднение.

Врач отошел, и Марина увидела, что он проткнул ей оба ногтя насквозь, густая черная кровь вышла. Выглядело все это ужасно, но, так как ей значительно полегчало, то она высморкалась, вытерла слезы и пробормотала слова благодарности.

Неожиданно молодой доктор улыбнулся, подошел, присел рядом.

— Ну вот и все, — проговорил он, доставая перевязочные материалы и завязывая ей руку, — теперь полный покой руке, надеюсь есть вы левой сможете?

Она кивнула и улыбнулась в ответ.

— Ну тогда приглашаю вас в наше кафе, я всех пациентов туда вожу, особенно молодых и привлекательных, тем более, что у меня перерыв, а я так и не пообедал — он повернулся к Артему и подмигнул. Артем соскочил с кушетки, где все это время терпеливо ждал. На удивление, он спокойно наблюдал процедуру, видимо опыт сына врача сказывался.

— Дядя Артем, а где папа?

— Папа твой сегодня на конференции, будет нескоро. Ты дома-то как, один будешь?

— Нет, сегодня бабушка придет, хотя я и один могу.

— Самостоятельный, — хмыкнул Артем-старший, и они направились к лифту. Поднявшись на пятый этаж, они прошли в небольшое, но уютное кафе. Артем заказал себе кофе, спросил у Марины, она попросила чай с лимоном, а Тёмке взяли мороженое и сок.

— Ну, теперь, когда все позади, давайте знакомиться. Меня зовут Артем Варданович, для вас просто Артем, я иногда заменяю Сергея, тёмкиного отца. А вы кто, прекрасная незнакомка?

Марина совсем даже не чувствовала себя прекрасной, с забинтованной рукой, заплаканными глазами и растрепанными волосами, но комплимент был приятен, и вообще, ей стало значительно лучше.

— А я — Марина… Аркадьевна… Классный руководитель этого замечательного мальчика. Если бы не он, я бы не знаю, что было бы. — Она погладила Тёмку по голове, он отвлекся от мороженого и улыбнулся ей.

— Приятно познакомиться, — Артем аккуратно потряс ее за пальцы здоровой руки. Когда напитки были допиты и мороженое съедено, Марина и Артемка собрались уходить. Артем Варданович не сразу отпустил их, сначала он настоял на рентгеновском снимке руки Марины. Когда сделали рентген и он удостоверился, что перелома наверняка нет, он вызвал такси, посадил мальчика и девушку в автомобиль и провожал взглядом до тех пор, пока машина не выехала с территории больницы. Потом он закурил, постоял пару минут, выкинул окурок и пошел внутрь здания.

Марина и Артемка приехали в школу, которая уже гудела из-за случившегося происшествия. Виновники инцидента, видимо уже получившие свою порцию нареканий, сидели тут же, всем видом показывающие свое раскаяние и жалость к Марине. Но работать с больной правой рукой она все же не могла, поэтому решила взять больничный, тем более что до каникул осталась какая-то неделя. Директор стояла тут же, и горестно вздевала руки, потому что Марина была еще и Снегурочкой на школьной елке. Теперь нужно было срочно искать замену.

Марина проводила Артемку в группу продленного дня. Они подошли к двери, она положила руку ему на плечо, он поднял голову и улыбнулся.

— Спасибо тебе, Тёмчик, — проговорила Марина, — ты такой молодец, просто слов нет. Она наклонилась и чмокнула его в теплую щеку. Артемка смутился, но потом поднял руки и обнял молодую учительницу за шею.