Вопреки всему (СИ) - "Alex-Mary". Страница 9

Она подняла глаза и увидела, что он выжидающе смотрит на нее. Она кивнула и улыбнулась, а потом неожиданно для себя обхватила его за талию и прижалась к груди. Этот порыв был настолько естественным, что и Марк тут же обхватил ее руками и обнял. Ирина поняла, как ей не хватало теплого мужского объятия. Сережа часто ее обнимал, он вообще испытывал постоянную потребность в прикосновениях, тактильных контактах. Он любил подхватить ее и покружить в руках. Ирине это всегда нравилось. И вот сейчас, когда она была совсем одна, Марк, почти незнакомый мужчина, заполнил эту брешь в эмоциональном щите девушки. Она не хотела разжимать руки и они стояли, обнявшись. Марк боялся лишний раз вздохнуть, чтобы не нарушить хрупкость этого ощущения. Наконец Ирина заставила себя отпустить его, отодвинуться и снова взглянула на молодого человека. Они улыбнулись друг другу, теперь уже тепло и непринужденно. Они нуждались друг в друге и поняли это.

Ирине не спалось. Она вообще плохо спала все это время, беспокоили обрывки снов, воспоминаний и переживаний. Часто она вставала и выходила из комнаты, бродила по коридорам или уходила на улицу и сидела там в темноте. Сегодня она вышла и просто направилась в сторону неяркого света в конце коридора. Внезапно она осознала, что идет к главному залу. Ирина вошла тихо, и почти на цыпочках подошла к основному монитору.

Все было так, как она увидела в свой первый раз, тихо мигали огоньки на большом экране, комната светилась белым мягким светом. Ирина присела на мягкий стул и стала смотреть в экран, представляя себе за этими разноцветными огоньками человеческие жизни. Где-то там и ее милые и родные Сережа и Артемка, уже наверно привыкшие жить одни. Ирина долго сидела и думала о своих мальчишках, вдруг в голову ей пришла мысль, от которой бросило в жар. Руки задрожали, и мозг лихорадочно начал работать. А ведь она может чуть-чуть посмотреть на них! У нее все для этого есть!

Ирина оглянулась, чтобы убедиться, что вокруг никого нет и неуверенно начала нажимать на кнопки клавиатуры. Вот открылась карта, Ирина медленно нашла примерный участок, где находился ее дом, направила туда посыл, открылась местность, и вот, среди маленьких мерцающих точек Ирина отыскала тех, о ком не переставала думать ни на минуту. Перед ней открылся вид, который потряс Ирину до глубины души. Дома уже был вечер, на детской площадке, на их любимой скамейке сидели ее дорогие, но от того, как они выглядели у Ирины встал ком в горле. Сережа был худ и небрит, Артемка покачивал ногой в грязном кроссовке, он держал в чумазых ладошках мороженое и ел его так, как ел всегда — смакуя каждый холодный кусочек, облизывая стаканчик по краю, от чего весь рот у него был в шоколаде и мороженом. Ирина часто ругала сына за то, что он так неаккуратно ел, но, видно именно так ребенок получал удовольствие больше всего. Оба они — и отец, и сын были глубоко несчастны. Это читалось и в их скукоженных фигурах и в лицах. Ирина не могла оторвать взгляда. Сердце ее разрывалось, она задыхалась от слез.

Сидя на белом стуле, девушка рыдала навзрыд, не заботясь о том, что ее могут услышать. Она прижимала ладони к глазам, как будто пыталась удержать текущие из глаз слезы, но они не слушались и просачивались между тонких пальцев, капли падали на одежду и расползались маленькими кружочками. Сколько она просидела так, и сколько еще могла бы просидеть — неизвестно. Вдруг Ирина почувствовала, как ее обняли большие мужские руки, подняли и унесли на мягкий диванчик. Это было так вовремя, естественно и просто, что Ирина не сопротивлялась, а наоборот, прижалась к теплой мужской груди и почувствовала, что именно этой теплоты ей не хватало. Марк успокаивал ее без слов, просто поглаживал по голове, распутывая пряди волос, проглаживая их по всей длине. Ирина начала ему рассказывать, а он сидел и слушал, не перебивая, только когда она замолкала и поднимала на него глаза, он кивал и она продолжала. Так они просидели всю ночь.

Когда Ирина успокоилась и уснула, Марк аккуратно положил ее в мягкие подушки диванчика, встал и подошел к экрану. Он смотрел на лицо незнакомого ему мужчины и отчаянно завидовал ему. С первого дня, как только он увидел Ирину, что-то колыхнулось в его груди. Она была так независима и так ранима одновременно, что ему хотелось защищать ее. Этот незатейливый, и одновременно самый главный мужской инстинкт пробудился в нем с появлением этой милой молодой женщины. И он не знал, что ему с этим делать.

Марк перевел экран в режим общего обзора и для себя решил, что Ирине рано еще оставаться одной. Сегодняшний случай говорил о том, что непросто далось ей решение остаться. Он, как специалист, мог рекомендовать перевести ее в режим гостьи, то есть освободить от лишних неприятных воспоминаний и отправить дожидаться своего часа там, где ей было бы хорошо. Это могло стать самым простым решением. Но принять, а тем более осуществить это решение Марк не мог.

Он снова подошел к дивану. Ирина спала, челка упала ей на лицо и закрывала глаза. Марк присел на краешек дивана, убрал волосы с ее лица. Она спала глубоким сном измученного человека, будить совсем не хотелось. Неожиданно для себя Марк наклонился и прикоснулся губами к щеке девушки. Она была теплая и пахла чем-то приятным. Посидев еще немного, Марк поднял Ирину и понес ее в жилой сектор. Придя в ее жилище он осмотрелся, увидел кровать, положил ее, укрыл. Она тут же расслабилась, свернулась калачиком и подсунула руку под голову. Ясно было, что это самая ее привычная поза. Тут же на кровать прыгнула кошка, потоптавшись на подушке, улеглась, свернувшись клубочком, и закрыла глаза. Всем своим видом кошка показывала, что гостям пора уходить. Марк постоял еще, глядя на спящую, потом повернулся и тихо прикрыл за собой дверь. Ночь была беспокойной и волнительной, и не только для Ирины.

Часть I Сорок дней. Глава 6

Глава 6

Утром вставать не хотелось. Конечно, Ирина помнила, что было вчера, ей было ужасно неудобно перед Марком. Еще она не могла выкинуть из головы то, что увидела прошлой ночью. Она ясно поняла, что не может забыть своих, так же она осознавала, что каждый раз, когда она будет у пульта, искушение «посмотреть» будет непреодолимым.

Ирина спустила ноги с кровати. Лежи — не лежи, легче не будет. Она медленно встала, оделась, погладила кошку и вышла. По дороге в столовую она думала о том, что сейчас ее будут ругать, наверняка Марк уже рассказал о ночном инциденте.

Ирина вошла в светлую столовую, многие сотрудники сидели за столиками, пили чай, тихо беседовали. Она подошла к столику, за которым сидели Светлана и Илья Андреевич. Они повернулись к ней, приветственно улыбнулись. Илья Андреевич встал, помог Ирине присесть. Ирина взяла маленький чайничек, налила душистого зеленого чаю. Есть не хотелось.

— Ира… — Светлана замялась, — как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — Ирина равнодушно пожала плечами, говорить тоже не хотелось. А тем более рассказывать о том, что все болит и проходить не собирается.

— Ирочка, — Илья Андреевич погладил ее по руке, — послушай, дорогая моя, такое бывает. В первую очередь ты человек, ты любишь тех, кого потеряла, твое сердце рвется к ним. Это понятно. Мы не осуждаем тебя и хотим помочь, но поверь, из сложившейся ситуации есть только один выход.

— Ирина вопросительно посмотрела на Главного. Он продолжил:

— Чтобы наши гости не страдали, мы их избавляем от воспоминаний, которые ранят душу и неуспокоившееся сердце. Так легче всем.

Ирина представила, что она уже вроде как и не она, что она живет, но ничего не помнит. Наверно она также бы ходила гулять, ела, пила, но вот этой горячей, жгучей боли в груди уже бы не было.

— Нет! — она резко помотала головой, — только не это.

— Я знал, что ты откажешься, — печально сказал Илья Андреевич, — ты сильная девочка. Но я думаю, что будет лучше, если ты пока не будешь работать у пульта. Для тебя же лучше.

В это время к ним подошли Марк, Маша и еще один молодой человек, которого Ирина смутно помнила со дня знакомства. Вроде бы его звали Максим, и он работал в команде с Машей.