Таежная история (СИ) - Титова Светлана. Страница 13

Я представила, как вернусь в город. Обрадую бабушку и Люсьену. И вновь потекут скучные дни на работе, где обязательно буду сталкиваться с Андреем. Мне-то идти некуда, а он не станет увольняться, чтобы не лишить себя шанса действовать мне на нервы. Я же все время буду помнить эти несколько дней в лесу, сравнивать всех мужчин с Рау и стареть на бабушкиной кухне. Когда получаешь лучшее, на худшее смотреть не хочется.

— Лана, ты чего? У тебя такое лицо…

Рау сверкнул глазами, подмигнул, пытаясь подбодрить:

— К вечеру сможешь ходить. В Иркутск…

Он оборвал фразу и резко поднялся из-за стола, отложив в сторону вилку. Закатил рукав кофты, там на предплечье, на черном наруче мигал красный индикатор.

— Я скоро… — бросил мне и поспешно вылетел за дверь.

Добротно сколоченные и усиленные железными полосами доски неприятно заскрипели, приоткрывая щелку на улицу. Рау так торопился, что забыл запереть дверь. План созрел мгновенно. Поднявшись следом, я выскользнула на улицу, вдохнула свежий лесной воздух, уловив едва заметное движение охотника за ближайшими деревьями. Осторожно ступая, чтобы не выдать себя, пошла за ним вслед. Он не оглядывался — так спешил. Когда за густым пролеском показался просвет, Рау остановился на небольшой поляне. Мужчина с видимым усилием нажал пальцами на воздух перед собой, фигуру окутало голубоватое сияние, и он пропал.

Недолго поколебавшись, я решила пройти и проверить странную поляну, прежде чем записывать себя в сумасшедшие. Здравый рассудок шептал вернуться, но репортерская жилка жадная до всего необычного толкала вперед. Встав на место Рау, я прощупала воздух, повторяя за ним странные пасы, и пальцы наткнулись на холодное металлическое нечто. Мозг отметил, что на дворе жарко, а металл ощущается странно холодным. Пальцы нащупали странную выпуклость и тут же нажали. Вокруг засиял воздух, очертания поляны и растущих на ней деревьев смазалось, я со страхом отступила назад. Из пугающего тумана до меня донесся глухой крик, словно из глубокого колодца и неживой голос, вещавший на ломаном английском:

— Гроны уничтожили Бирату. Вырезали все коренное население. Среди келемаххов выживших нет. Исполнителям объявлена мобилизация по предписанию. Код номер ноль, ноль, единица.

Я развернулась и рванула в избушку, понимая, что подслушала то, что для моих ушей не предназначалось. И рискую схлопотать, очень рискую. В голове крутилась мысль, что Рау играет в какую-то игру для взрослых, богатых мальчиков, с кучей навороченных штучек. Но смущал отчаянный крик, прозвучавший слишком уж натурально.

Добежав до избушки, закрыла дверь, вычистила фиксатор от забившихся сосновых иголок и села ждать охотника, понимая, что вернется мужчина не в лучшем настроении.

Глава 14

Глава 14

Он вернулся к рассвету. Не стал по обыкновению зажигать ночник. Тяжело опустился на лавку у разбитого окна, подвинул недавно подогретый мною чайник и отхлебнул из горлышка.

— Ты спишь? — мужчина устало потер лицо.

— Жду тебя, — едва слышно прошептала, перестав дышать, понимая, что сейчас прозвучит мой приговор.

Он прошел к лежанке, сел рядом, притянул к себе и крепко обнял, как дети обнимают любимую игрушку. Уткнул нос в волосы и глубоко вдохнул. Через время сильное тело расслабилось, хватка рук стала нежнее. Он отстранился, присел на корточки возле лежанки и аккуратно снял фиксатор со стопы. Осторожно провел подушечками по коже, проверяя рефлексы, согнул-разогнул пальцы и выдал:

— С твоими ногами все в порядке, Лана. Собирайся, я отведу тебя к лесному хутору, — резко отстранился, встал, подойдя к двери, остановился, словно что-то хотел сказать.

Не выдержав, я всхлипнула.

Мужчина зло рыкнул:

— Предписание, чтоб его! — грохнул в стену кулаком так, что посыпалась со стропил труха, и скрылся за дверью.

Механически передвигаясь по комнате, собирала вещи. Переодела шорты, натянула облегающий синий спортивный костюм. Носки, кроссовки. Переплела косу, выпутывая волосы из чудом уцелевших сережек-фениксов. Застегнула рюкзак. Бросив взгляд на планшет, вспомнила, что так и не нарисовала Рау обещанный портрет, осела на кровать, прижала подушку и заплакала, вдыхая ставший родным запах.

Глупо реветь, когда можно попросить контакты и списаться или телефон и созвониться. Но я была уверенна, что Рау не захочет продолжать знакомство вне леса. Все это время он ни разу не намекнул, что я для него значу больше, чем любая другая девушка.

Вытерев слезы, бросила последний взгляд на комнату, в которой провела три самых счастливых дня и решительно толкнула дверь, пообещав себе, что при расставании все же попрошу номер телефона. Уходя, прихватила куртку для мерзнущего прохладным утром в футболке охотника.

Солнце поднималось над лесом, низко стеля первые лучики, путающиеся в густых еловых лапах. Такое же прохладное, с легкой туманной дымкой, как в день отлета из Иркутска.

Рау сидел у стены, прикрыв веки, и гонял травинку из одного угла рта в другой. Оглянулся на звук закрывшейся двери, и я испугалась черных провалов вместо глаз. Так на меня смотрел Миша перед смертью. Нервно сглотнув, присела рядом.

— Рау, — все, что могла выдавить из себя, протягивая куртку, — мы…

Хотела спросить, когда мы сможем снова увидеться, но охотник по своему обыкновению, прервал меня, резко поднявшись, натянул косуху, красиво обрисовавшую плечи и пошел вперед, показывая дорогу. Я поплелась следом, цепляя кроссовками каждый камешек и корешок. На ноги будто пудовые гири привесили. Шла и не верила, что вот сейчас просто отпущу его и потеряю навсегда. Охотник неслышно скользил впереди, легко огибая кусты и торчащие корни.

В лесной музыке, состоящей из тихих шорохов листвы, мелодичных птичьих трелей, частой дроби дятла резким резонансом прозвучал отдаленный собачий лай.

Рау остановился, поджидая меня. Я подошла совсем близко, встала напротив, но поднять взгляд не хватало смелости, страшно было увидеть на лице охотника облегчение, что избавится, наконец, от надоевшей приживалки.

— Тут по прямой не больше километра. В поселок каждую неделю прилетает вертолет. Он подбросит тебя до Вилюйска, а дальше…

— Рау…

— Вот деньги, — он достал из кармана брюк цвета хаки кошелек.

— Рау, мы ведь сможем еще увидеться? — наконец выдавила из себя, и подняла глаза.

Те же черные провалы, скрывшие золотую радужку. Двойные клыки нервно покусывают губу.

Лес замер и затих, сочувствуя разыгрываемой под его сенью трагедии. Листья скорбно молчали, сочувствуя моему разбитому безответной любовью сердцу.

— Я улетаю. Прямо сейчас.

— Далеко? — мой голос прошелестел тихим эхом.

— Очень, — отрезал мужчина и отвернулся, процедив сквозь зубы что-то на незнакомом языке.

Разглядывая это так мало похожее на обычное человеческое лицо, я ясно, как никогда раньше, поняла, что жить без него не смогу. Расставшись, потеряв его, превращусь в тень самой себя, просто исчезну.

— Мне с тобой можно? — шепот был едва ли громче шороха растущей травы, но Рау услышал.

Мужчина недоверчиво склонил голову к плечу, думая, что ослышался, выронил кошелек из рук, моргнул пару раз, и золотой плеснул в радужку, отгоняя черную горечь.

— Лана, это не на Земле…

Не на Земле! А где? На Луне, Марсе, Венере? Он золотоглазый марсианин? Как у Брэдбери.

Нахлынуло странное ощущение легкости, почти эйфория, все сложилось и обрело свои места, как трудная картинка из кусочков пазла. Необычная внешность, поведение, недомолвки и странные фразы на неизвестном языке — теперь всему нашлось объяснение. Он другой, инопланетянин. И я поверила этому. Вот так просто. Решимости следовать за ним это обстоятельство не убавило ни на грамм. Вся прошлая жизнь казалась такой далекой и не существенной. Одинокой, пустой и лживой. А стоящий передо мной мужчина — воплощением заветной мечты и всех желаний. Понимала, что добровольно с Рау не расстанусь, даже следуй он в ад. Оставался один вопрос.