Школота 2 (СИ) - Борисов Олег Николаевич. Страница 30

– Наступление? – Ева по очереди посмотрела на каждого, затем даже заглянула под стол, вдруг там Картер заныкался и нашептывает боссу, потом переспросила: – Я одна такая дура и что-то не понимаю? Что я пропустила?

Школота поднялся, потуже затянул пояс на богато украшенном халате и ухмыльнулся:

– Вы пропустили мое возвращение. Я ведь на всю голову отмороженный. И очень не люблю, когда меня и моих любимых обижают. Так не люблю, что наизнанку вывернусь, но в ближайшее время найду способ дать пиздюлей всем и каждому, кто не успеет удрать быстрее собственного визга. А кто удерет, тех мы с егерями отдельно отловим и показательно четвертуем... Я слово дал, что после нашего последнего китайского предупреждения имя Сколково будут произносить с трепетом любые враги и благоговением все остальные... А тепреь нехер меня отвлекать, Чапай думать будет, как это сделать. Вы лучше медальки изобразите и поздравительные грамоты и открытки лабайте. Вон, ЕбДыку делать нехер, яйца чешет. Пусть включается...

Говоря про тотальную осаду и затяжное ведение войны, Володя не ошибался. Пусть у противника не оказалось сил, способных войти в Лес и загнуть его обитателей. Но зато вполне хватало мудаков, которых рассадили по опорным точкам и опоясали большую часть Сколковских владений. Фактически кольцо осады зияло гигантскими брешами лишь на востоке, где тянулся горный кряж. Там должны были шустрить эльфы, но ушастые уебки слиняли по своим делам по ближайшим имперским городкам и отжигали теперь там, баламутя народ и готовя всеобщее восстание. Получить или нет – это хер его знает, но любой бардак на территории противника – это всегда во благо. Вот и старались, насрав на нарезанные задачи по угнетению Школоты. Ведь его должны были на побережье в плен взять? Что? Не срослось? Тогда ебите тех, кто облажался, а нам пора идти банк грабить под шумок...

Гномы хлебнули пиздеца полной ложкой первыми. Его величество даже протрезвел, когда подсчитал итоги начального этапа победоносной компании. Из полутора тысяч гвардии осталось семь сотен, причем из них половина или ранена, или умудрилась дрянью надышаться и теперь сипит да ходячим трупом прикидывается. Тыловым крысам повезло больше, в атаку из них рвались лишь самые шизанутые. И благополучно в тех самых атаках и сгинули. Теперь оставшиеся почти пять тысяч сидят в наспех выкопанных палатках, клянут судьбу и ждут, когда можно будет дезертировать. Потому что война – она неправильная. Город проклятый не захватить. Монстров не уничтожить. Бывших удравших работяг к станкам и в забой снова не припахать. Выходит – все намеченные планы накрылись мохнатой пиздой. И чем дольше тут в поле сидишь, тем пизда все мохнатее.

Братцы вампиры решили, что настала пора переобуться в воздухе. Потому как на юге и западе проклятого черного Леса ситуация была столь же паршивой. С десяток разграбленных деревень, откуда в итоге слиняли все обобранные и трахнутые аборигены, опустевший Липово и злые на весь свет наемники. Пока еще они старались лишний раз пасть не разевать, опыт карательных мероприятий от командиров некромантов был слишком наглядным. Но уже шептались, да. По углам и за спиной. На тему – а какого хера мы тут торчим? Где обещанные золото-брульянты? Где бухло рекой и бабы с бешенством матки? Где победный марш и развевающиеся знамена? Пока лишь сраные пулеметы, лупящие прямой наводкой, да река напалма, приготовившая знатный шашлык из штурмового батальона.

Поэтому Старший и Младший подсуетились, пробросив разные интересные предложения через голову господина Сигиуса другим богатым и хитрожопым господам из Законодательного Собрания. Типа – а кому землю, землю задаром? Плодородную, бесхозную, в шаговой доступности от транспортных коммуникаций. И если столичные жучилы на это дерьмо и не купились, то вот организовать эдакую распродажу новых участков, зачищенных от бывших хозяев – так это только свиснуть! Уже и акции земельного фонда пошли в продажу, уже реклама в газетах и сообщения про уничтоженную язву ползучей революции под названием Сколково. Барон взорвался при попытке провести очередной теракт в Дарры, Лес сдох, монстров больше никто не видел. Нищие оборванцы, которые болтались рядом с опасной территорией, согнаны от греха подальше. Осталось лишь построить светлое будущее на отдельно взятом участке имперской территории. Налетай, болваны, дачные наделы под застройку задешево!

Единственный, кто возражал, это был человек-глист. Господин Сигиус высох еще больше, посинел, покрылся сеткой вен и визжал буквально по любому поводу. Похоже, потерянные магические эликсиры и куча вбуханного в проект золота лишили его былого здравомыслия. Превратившись в склочного старика, он требовал, чтобы народ пер грудью на амбразуры и наконец-то поквитался с мерзавцами, которые засели по лесам и болотам. Правда, остатки мозгов Сигиус сохранил. Поэтому лишь матерился, да грозил разными карами. А вот деньги больше не платил. Чем еще больше стимулировал вампиров заниматься махинациями с земельными участками. Похоже, жуликоватые братцы решили тупо слинять при первой удачной возможности, прихватив с собой самые ценные некромантские кадры. А остальные – пусть как могут, так и выпутываются. Тем более, что в ближайшем Тагатусе уже во весь голос заявляют, что пора бы и навести порядок. Хер с ними, с дачами. Тут под боком все еще две тысячи наемников непонятно чем занимаются. Того и гляди, снимутся с разграбленных мест и в гости нагрянут. Надо бы их как-то на ноль помножить. Или хотя бы обратно домой выпнуть... Так что – пора, пора задуматься о будущем. Хер с ними, артефактами, лапу уже не наложишь. Сколково оказалось даже не зеленым виноградом на ветке, а сраным дикобразом, который всадил весь пук игл прямо в распахнутую чужую пасть. Так что, пока еще какой херни не произошло, надо выдергивать конечности из завалов дерьма, хватать остатки верных черепушек и линять. Наркота и разного рода дурь – наше все. А с шизанутыми монстрами пусть Сигиус лично разбирается.

Короче, в отличие от живущего тихой и относительно мирной жизнью Сколкова, вокруг творился форменный бардак. Народ суетился, копал окопы, делил награбленное и демонстрировал обнаженную задницу в сторону зарослей. Правда, благоразумно делал это как можно подальше. Потому что иногда с той стороны кто-нибудь из егерей флегматично нажимал на спусковой крючок и от шутника оставались только сапоги. Остальное после попадания заряда из шпалера разносила мелкими клочками по окружающим загаженным кустам.

– Еще один пошел на удобрения, – удовлетворенно говорил егерь и ложился дремать дальше. Ответной пальбы можно было не опасаться. Отучили. Как только какой урод из пулемета шарахнет или вообще толпой начнет деревья пулями утыкивать, так гномы по указанным координатам кинут три-четыре напалмовых боеприпаса и все. Сразу тишина и спокойствие.

Так и жили. Втихаря друг другу фиги показывали и не пытались через границу Леса высовываться. Ни внутрь, ни наружу. Во избежание...

Награждение и объявление о достигнутом переломе в тяжелой войне прошло на удивление бодро. Слухи о возвращении Школоты воодушевили народ, ну и сам Володя потом с трибуны еще добавил. Какой там нахер Троцкий – молодой барон так зажигательно орал с трибуны, что еще пять минут и весь город как один пошел бы в атаку. Поэтому предложение обмыть первую удачу и почествовать тружеников фронта и тыла поступило как нельзя вовремя. К полуночи загулявший народ начал рассасываться по домам, особо устаравшихся развозила городская стража, погрузив на тележки. Трибуну и развешанные украшения убирать не стали. Мало ли, вдруг хозяин города через день-два снова на баррикады позовет.

Когда рано утром Докси вернулась в Сколково, она долго с удивлением разглядывала засыпанную конфетти брусчатку, плакаты “Мама-Родина зовет, сука!” и прочую патриотическую атрибутику. Добравшись до центральной площади, командир егерей полюбовалась горой сложенных в углу пустых пивных бочек, после чего подкатила к Фашиду, который флегматично ворочал метелкой: