Пленница дорог (СИ) - Титова Светлана. Страница 54

Голова исчезла и в вырез вылезла беззаботно махавшая рука.

— У меня амулет, — голос звучал придушенно. Послышалось сопение, и рука теперь замахала серебристым кулоном. — Мне ничего не грозит. Проверенная штука.

— Угу, — согласилась я, — только это подделка. Тебе его подменили. Ты, конечно, мне не поверишь. Но мы можем проверить завтра. Ты кого хочешь? Сына? Наверняка… Паладины такие красавчики.

В прорезь злосчастного платья вновь вынырнула голова с крайне озадаченным выражением на лице. Девушка вертела кулон, потом, испуганно глянув на меня, быстро скинула платье на пол и как была красная, встрепанная, в тонкой сорочке и чулках рванула к двери, истошно крича:

— Тик, измена! Измена! Во дворце измена!

Приторная сладость винограда мне надоела. И я потянулась за душистым оранжевым цитрусом, ожидая развязки. Вскоре дворец содрогнулся от топота сотен ног. Где-то загудела сирена, и захлопали двери. Если бы принцесса притормозила на минуту, я бы ее успокоила и сказала, что кулон принадлежит Раулю. Именно его я видела на нем, когда подошла помочь после аварии. Когда Роксолана успела обменять свой противозачаточный на этот для мужской силы, я не упомню. Но теперь представляла, сколько неприятных минут переживет шатен, оправдываясь, когда Тик опознает владельца кулона по отпечатку ауры. Покрутив цитрус в руке, критически осмотрев округлившийся от избытка винограда животик, решила больше не есть. Все же платья не безразмерны. Понимая, что принцессу ждать не стоит, я вызвала служанку и попросила приготовить к балу коралловое платье, а выбранное Рокси зеленое отнести в ее комнату.

— Шесса идет на бал с паэром Эндером? — невинно хлопая глазками, молодая девушка споро подбирала и рассортировывала по шкафам залежи дорогого барахла.

Усовестившись, я решила немного помочь горничной с уборкой, крутя в руках достопамятные ядовито зеленые панталоны, прикидывая, для кого их могла заказать Рузанна. Может, себе на вырост?

— Почему с Эндером? — так и застыла с панталонами в руках. — С чего ты взяла?

Девушка порозовела, пряча глаза и кусая губы, молчала, сноровисто упаковывая белье на полки.

— Говори, — приказала горничной, — давай, не тяни время.

Девушка повернулась ко мне, нервно теребя кончик темной косы, покусывая нижнюю губу, мечтая провалится на нижний этаж.

— Старшая горничная и другие говорили, что вы предпочитаете мужчин с большим… — девушка вспыхнула и закрыла лицо рукой, — большим достоинством…

Ну, спасибо высочество! Ну, удружила! Выставила перед всеми какой-то озабоченной. Ладно, переживу! Могло быть хуже.

— А при чем тут Эндер? — стараясь говорить ровно, уже догадываясь, каким будет ответ.

— Так ведь у паэра Эндера самый большой, — девушка вновь замолчала. — Горничная Алина рассказывала, что шесса Тринити жаловалась на паэра, что совсем ее замучил, уже слишком у него… а до нее шесса Рузанна, а паресса Глияна мучилась, ей магесса Шанталь посоветовала для паэра особое колечко…

— Я поняла, — ледяным голосом прервала затянувшийся рассказ о сомнительных достоинствах паладина. — Ступай, завтра уберешь. А это тебе подарок.

Я всучила девице зеленые панталоны, в которые ее можно было завернуть трижды, и рухнула в кресло, обдумывая сплетни, гуляющие по дворцу. Я-то надеялась, все будут обсуждать мою службу в Брасове, восхищаясь мужеством. Или завидовать умению биться на мечах, стрелять из фаяра. А тут… Такой позор! А главное, это ни разу не правда! Ну, принцесса…

— Заморский шелк. Дорогущий. А нежный какой! Алинка обзавидуется. Только жаль цвет королевский, придется перекрашивать, — девушка радостно разглядывала портновский шедевр на свет. — Две юбки себе сошью. Нет, три выйдет. И маме косыночку. Или платье свадебное, если в красный выкрасить. Да если Петрик увидит меня в таком платье, сразу замуж позовет.

Счастливая девушка разговаривала сама с собой, строя радостные планы на будущее. Глядя ей в след, качала головой, поражаясь как мало надо женщине для счастья. У дверей, будто что-то вспомнив, девушка обернулась и выдала:

— Не переживайте так, шесса Суриэль. Пареса Глодия и Николь вообще плакали, когда паэр Эндер их бросил. Николь говорила, что он очень внимательный, нежный, нежадный и нестрашный совсем и про слишком большой размер — это неправда.

— Хорошо, ступай. Платье отнеси принцессе, — я размышляла над словами девушки, сожалея, что моя репутация погублена. — Завтра приходи, поможешь одеться.

Хотелось зарыться в кровать и от души поплакать, жалея себя. По словам горничной, мой моральный облик, который стараниями языкатой принцессы превратился в аморальный, заботит только меня. Остальные шессы живут и ни в чем себе не отказывают. Похоже, нам прощают все.

Плюнув на душ, скинула платье, забралась под одеяло и заснула.

Глава 61

— Шесса Суриэль, я узнала, в чем на балу будет паэр Эндер, — щебетала вчерашняя горничная, завивая локоны и укладывая их в прическу. — Я видела его камердинера. Он нес серебристо-серый камзол чистить. Вы прекрасная пара. Вместе будете смотреться идеально.

— Рута, мой партнер Андрес, — я зашипела от боли, схватившись за прядь, когда девушка больно дернула волосы. — Это дворцовые выдумки про Эндера. Будь добра, не повторяй их при мне!

— Как паэр Андрес! — горничная вновь дернула меня за локон. — Но он же дал обет целомудрия на десять лет! Он не может!

В зеркале отражались огромные и круглые как у куклы глаза. Она хлопала ресницами, не веря в мою опрометчивость. Я же скорчила ей рожу, внутренне просияв, вознося благодарность Богине. С таким кавалером я буду избавлена от прозрачных намеков и тисканий во время танцев. Девушка осуждающе поджала губы и вновь принялась терзать мои волосы.

— Рута, чего он не может? Танцевать целибат не запрещает, — я еле сдержалась, чтобы не наорать на девицу, в голове которой только фривольные мысли, мечтая, чтобы поскорее закончился этот день. — Мне нужен партнер по танцам, и только! И никаких глупостей!

Зеркало вновь отразило идеальные окружности голубых кукольных глаз.

— Но вы же шесса. Вы такая красивая. Можете выбрать любого, — девушка замялась и вздохнула, произнеся с завистью:- Все шессы делают, что хотят.

В ее взгляде читалось, что она считает меня умственно отсталой, не способной извлекать выгоды из своего положения. Она бы на моем месте не стала теряться.

— …

— Неужели вам никто не приглянулся? — разочарованно протянула Рута. — Все паладины такие красавчики и совсем нестрашные. Разве что…

Девушка замолчала, продолжая украшать волосы цветами и драгоценными заколками. Я поморщилась, кончик шпильки оцарапал кожу головы.

— Рута, начала, так договаривай, — нетерпеливо фыркнула я, понимая, какое болтливое сокровище обрела в лице горничной, заплатив панталонами.

— Паэр Рауль, — она затихла, потом, словно решившись, произнесла:- Он любит мучить по- настоящему. Очень жестокий и злопамятный. Шессы его не выбирают в эскорт, хотя он самый красивый из всех паладинов. Прислуживают ему мужчины. Девушки бояться. Если какая-то глупышка из новеньких соглашается, то потом долго плачет и прячет тело под длинной одеждой. Некоторые увольняются. И все молчат из страха. Мы только догадываемся, что он с ними делает.

Дверь распахнулась и в комнату влетела Рокси в шелковом халатике и наполовину уложенных в прическу волосах. За ней торопливо семенила служанка со щипцами для завивки. Девушка критически осмотрела мою, затянутую в шелка и почти готовую к торжеству бала фигуру, бухнулась в кресло и заявила:

— Сури, я поссорилась со Стефом. Мне не с кем идти. Ты мне должна отдать Андреса.

— Хорошо, — я пожала плечами, услышав досадный ох горничной. — Кто еще свободен? Отошлю ему приглашение.

Но принцесса меня не слушала, она осмотрела столик с куаферными принадлежностями и потянулась к емкости с водой.

— Дело было так. Мне прислали нового огненного стихиаля. Я запиской попросила Стефа поместить сферу в циклоход, взамен старой. А он… — девушка жадно глотнула воды с цитрусовым соком, которую моя горничная использовала для завивки, макая туда пальцы. — Вкусный лимонад! Принесите мне еще стаканчик.