Вор (СИ) - Шульга Александр. Страница 10

— А если существует, если они убьют меня́? — фальшивость в голосе лорда не пропадала.

— Не убьют — ты одет как они, только медальона нет.

— Какого медальона?

— Каждый из ордена носил на шее медальон с изображением феникса.

— Ну, хорошо, я подумаю… — Лозарг встал и подошёл к двери.

— Постой, — остановил его старик, — сколько тебе лет?

— Тридцать, — ответил вор и покинул коморку Фелипоне.

Ночь спустилась на стихший город. Лорд, направляющийся к своему братству, был погружён в воспоминания, пытаясь в них что-то найти. Людей на улицах почти не было. Изредка попадались нищие и бродяги в оборванных лохмотьях. Медленно идущий Лозарг, остановился, гладя в землю.

— Нет… этого не может быть… — прошептал он, подняв голову. Его глаза наполнило удивление, от переизбытка которого, у лорда открылся рот. Чему он был так сильно удивлён — было не ясно. Может своим воспоминаниям, может разговору с Фелипоне — неизвестно.

Опомнившись, Лозарг пошёл дальше, но его размышления не покидали его.

Серебристый серп месяца висел над городом и освещал улицы своим тусклым светом. До полуночи оставался час, когда лорд вошёл в убежище своего братства.

— Итак, вы готовы? — спросил он, войдя и убедившись, что собрались все.

— Да, готовы, — отозвался Бастьен, а все остальные в подтвержденье кивнули.

— Тогда идём, — лорд развернулся и вышел. За ним последовали остальные.

Воры направились в лес. Именно в то место, где первый раз обратился их предводитель.

— Послушай, Лозарг, — заявил вор с длинными распущенными волосами и безобразным шрамом, идущим от левого уголка рта по всей щеке, средней комплекции, его имя — Жером Пикард, — нам обязательно идти в лес?

— Обязательно, — возразил лорд, — в городе нас могут увидеть.

Город бы уже позади и, тёмный, веющий мраком, лес раскинулся перед ними. Через несколько минут воры были на той же самой поляне, на которой довелось обратиться их предводителю. В земле ещё остались следы его когтей, некогда впивавшихся в неё.

— Слушайте, — начал Лозарг, — для того, чтобы войти в облик зверя, вам нужно… — орд сделал короткую паузу, — просто пожелать этого.

— Пожелать? — удивился коротко стриженый Филипп Готье, с горбатым и уродливым носом, — пожелать и всё? Больше ничего? Никаких заклинаний?

Лозарг рассмеялся.

— Предупреждаю, — заговорил он, — первый раз будет тяжело, потом легче. Итак… — Лозарг сделал жест рукой.

Воры разом упали на четвереньки, как будто им подрубили ноги. Лес будто ожил. Из самой его глубины доносился ужасающий вопль двенадцати мужей, членов великого братства. Их одежда трещала по швам и рвалась. Ремни и наручи лопались. Тела порастали шерстью. Головы людей превращались в головы волков. Человеческий крик плавно переходил в рёв зверя. Видя, что обращение его товарищей подходит к концу, Лозарг обратился сам, в одно мгновенье. Когда, уже оборотни, поднялись с колен, всё братство взвыло, запрокинув головы. Вой был настолько громким, что отчётливо был слышен в центре города. Испуганные люди начинали неистово креститься и читать молитвы.

Каждый из оборотней имел свой особый вид. Бастьен и Вальян казались немного больше остальных, но Жан имел меньше всего шерсти на голове и серьгу в левом ухе, шерсть его была бледно-серой. Артур Вальян не утратил своей главной особенности — разноцветных глаз, а борода его была в виде длинной шерсти на нижней челюсти, сам он был чёрного цвета, тёмно-чёрного был Лозарг, и темнее его никого не было. Морис Бюжо не нёс в себе никаких особенностей, шерсть имел бурого цвета. Жерар Деко́ казался меньше всех остальных, шерсть имел серую. Пика́рд не утратил своих длинных волос и пасть его была обезображена, шерсть имел болотного цвета. Филипп Готье́ сохранил тот уродливый горб на носу, шерсть имел светло-коричневого цвета. Аженор Ниве́ в облике человека не имел правого уха, а в левом носил три серьги одновременно — в облике зверя ухо не появилось, а серьги не исчезли. У Германа Бо́сса очень сильно выпирала нижняя челюсть, и, следовательно, в облике зверя эта особенность сохранилась, шерсть имел чёрно-синюю. Фернан Вьер был с двойным лицом: одна половина была гладкая и ровная, а другая какая-то кривая, на его зверином облике это отразилось, шерсть имел серую с тремя чёрными полосами вдоль позвоночника. Жерар Гаре́ль не имел никаких внешних особенностей, но его шерсть была почему-то серо-зелёной. Жак Жаккар был единственным в братстве с рыжими волосами, а потому и шерсть имел соответствующего цвета. У Эммануэля Клема́на отсутствовали два пальца на левой руке и на левой ноге вовсе, но в лике оборотня они отросли, ибо без них он не смог бы в полной мере выполнять свою работу.

Стая была готова собрать урожай душ для своего господина Люцифера.

— Ну что ж, братья, — заговорил Лозарг. Его голос смешался со звериным и приобрёл соответствующий хрип, — сейчас мы войдём в город. Тех, кого нужно убивать, а кого нет я укажу вам. Учтите, в лике волка вы будете видеть не людей, а их души. И не забывайте, чего вам следует опасаться. А теперь за мной… — лорд прыгнул на четвереньки и помчался через лес к городу. Все остальные последовали его примеру.

Земля дрожала от, мчащихся галопом, тринадцати оборотней. Через минуту стая была уже в городе. Свернув в проулок, оборотни двигались рысцой на двух ногах. Подойдя к улице, волки остановились напротив ресторана. По улице шла молодая пара.

— Смотрите, — сказал Лозарг, указывая на идущих. И вместо прекрасно одетых чистых людей, оборотни увидели двое гниющих тел, — чтобы забрать душу, нужно лишить их сердца́, неважно как: вырвать, выгрызть или даже разорвать его.

Лорд выскочил из проулка и бросился на идущих. Дама заверещала. Одной рукой Лозарг рассёк ей грудь, а второй с рёвом вырвал гнилое сердце. Спутник девушки от испуга потерял сознание. Лорд накинулся на него. Вцепившись зубами в грудь, он разорвал её и выгрыз сердце. Два растерзанных и окровавленных тела лежали посреди безлюдной улицы. Лозарг махнул рукой своим товарищам, а сам кинулся в ресторан. Выбитая лордом дверь ударила какого-то толстяка во фраке в висок, от чего он упал на пол. В заведении поднялся вопль. Люди встали из-за столиков и пытались уйти. В этот момент в окна и в открытую дверь ввалились ещё двенадцать ревущих оборотней. Волки принялись за дело. По ресторану начали разлетаться людские головы, конечности, внутренности и куски кожи. Пол мгновенно покрылся свежей кровью, но, увы, гнилой. Перерезав около десятка человек, Герман Бо́сса зажал в углу сорокалетнего мужчину, трясущегося от страха. Бо́сса подходил всё ближе и ближе. Внезапно, обречённый завопил:

— Верую, Господи! Спаси меня! — и начал поспешно креститься. Когда Герман занёс руку, чтобы вонзить её в грудь жертве, перед ним, вдруг, вместо гнилого полутрупа, оказался целый человек в белом одеянии. Оборотень не собирался его щадить. Не переставая креститься, мужчина, нечаянно, каким-то странным образом, положил крестное знамение куда-то в воздух. Невидимый крест слегка задел, занесённую над головой, руку оборотня. Бо́сса отступил и взревел, а несостоявшаяся жертва сбежала. На обагренный пол закапала чёрная кровь Бо́ссы. К этому времени, живых в помещении не осталось. Оборотни покинули ресторан.

— Достаточно, — послышался голос Люцифера, — отныне, время вашей жатвы — полнолуние. Ад перегружен. Демоны не успевают распределять души по камерам.

— Вы слышали? — обратился Лозарг к оборотням, — возвращаемся в лес.

Стая покинула город. Они вернулись на ту же поляну.

— Чтобы снова стать людьми, вам нужно пожелать этого, — подсказал лорд.

В несколько секунд волки оборотились в людей.

— В любой момент мы можем снова сделаться оборотнями, если пожелаем этого? — спросил Артур Вальян.

— Да, — ответил Лозарг, — Герман, как твоя рука, — обратился он к раненому.

— Рана не большая, но глубокая, — пытаясь сдержать кровь рукой и стиснув зубы, ответил Бо́сса.

Всё его левое предплечье было залито чёрной, как смола, кровью, которая не переставала течь.