Истребление хищников - Гразиунас Диана. Страница 19

По пути он нашел на полу около одного из туалетов позолоченный портсигар. Уиллард поднял его и сосредоточил на нем свое внимание. Медленный поток впечатлений хлынул на него. Уиллард заглянул в соседний вагон, увидел парня, которого искал, и, проходя мимо, не говоря ни слова опустил портсигар на колени удивленного пассажира.

Уиллард усмехнулся, чувствуя смущение этого человека, когда остановился на другом конце вагона. По правде говоря, эти скромные телепатические забавы были одной из самых приятных наград за данный ему Богом дар.

Впервые он обнаружил талант «считывания» психических «отпечатков» с предметов, принадлежащих тому или иному человеку, когда лежал, закованный в гипс, в больнице. Техник достал ножницы из заднего кармана и положил их на стол рядом с Дэвидом. Поглощенный наблюдением за тем, как ему накладывают гипс, Дэвид незаметно для себя коснулся ножниц. Это было похоже на электрошок. Он был не готов к этому.

Через несколько минут, собрав все свое мужество, он снова прикоснулся к ним. На этот раз все было по-другому. Техника звали Джоном Тикстоном. Он был канадцем, работавшим в Штатах нелегально. Он приехал в Америку для учебы в колледже и решил остаться здесь. У Джона была подружка по имени Джилл Нэльсон, работавшая официанткой. А он крутил любовь с одной из лучших подруг Джилл.

Следы на предметах не были такими четкими и мощными, как прямая телепатическая связь с живым существом. Но «воспоминания» о жизни человека, которому принадлежала вещь, были более детальными и полными. Спустя некоторое время Дэвид понял, почему так происходит. Мозг человека не всегда работает в том направлении, которое нужно ему для считывания информации. Следы же памяти не имеют направленного потока мыслей, который обычно скрывает основные факты большим количеством «мысленной болтовни». Дальше Дэвид узнал, что этот фокус проходит только с теми предметами, которые находились с человеком длительное время или были с ним во время сильного эмоционального напряжения. При нормальных условиях жизни основная информация о человеке накапливается на неодушевленном предмете длительное время. Психометрия, то есть способность считывать информацию с неодушевленных предметов, стала сопровождать его всегда. Это позволило Дэвиду обнаружить местонахождение «Чистюли» и многих других подобных ему маньяков. Это была весьма нужная способность.

Благополучно вернувшись в свое купе и закрыв на защелку дверь, Уиллард достал из чемодана автомат «узи» и принялся чистить и смазывать его. При этом он вспомнил, как выслеживал Грега Хьюита, то есть «Чистюлю». Так, оказалось, Хьюит стал первым «клиентом» заново рожденного Дэвида Вандемарка. Этот путь ему указала смерть Кристины и Дженифер.

После выхода из больницы полиция подвергла его допросу. Из их мыслей он узнал, что детективы мечтают поймать «Чистюлю». У них не было подходящих версий, и они опасались, что убийца вскоре опять «всплывет», оставит их с шестью нераскрытыми убийствами и снова одурачит.

Тем лучше. Дэвид уже решил, что лично займется поисками убийцы своей жены и ребенка. Он испытывал удовольствие от того, что полиция не в состоянии соперничать с ним.

Как Дэвид и ожидал, подвальное помещение его собственного дома в этом деле ему не помогло. Оно уже было наполнено биотоками целой армии полицейских следователей, которые десятками ходили тут после убийства. Дэвиду нужно было иметь свежие следы убийства и первым побывать на месте преступления.

Поэтому он в тот же вечер купил переносную полицейскую рацию. В течение последних нескольких недель он практически день и ночь подряд записывал все полицейские телефонные переговоры. При этом он в довольно резкой форме отказался от помощи желавших ему добра друзей. Он все еще мог пользоваться именем Дэвида Вандемарка, но не видел никакого смысла в дружбе с его старыми занудливыми приятелями. Кроме того, трудно поддерживать с кем-либо близкие отношения, если ты можешь проследить каждую мысль и то впечатление, которое производишь на своего друга. Дэвид быстро привык к тому, что жизнь телепата, возможно, будет полна одиночества.

Наконец, в воскресенье вечером, поступил долгожданный звонок. Один человек в Хантингтон-Вудз пришел домой и в подвале обнаружил свою жену, миссис Эдит Бродски, убитой. Дэвид немедленно сел в свой «олдсмобиль» и направился по адресу, услышанному им по радио. Нелегко управлять машиной с гипсом на ноге, но он все-таки смог. К счастью, в его автомобиле имелось ручное управление.

Прибыв на место происшествия, он припарковал автомобиль в конце улицы и, хромая, вернулся к дому, где смешался с толпой местных жителей. Даже с шестью килограммами гипса на ноге ему это отлично удалось.

Дэвиду потребовалось не много времени, чтобы понять, что полиция собирается вынести тело и опечатать дом до следующего дня. Оказалось, что следственная бригада приедет сюда только завтра. Он поблагодарил Бога за скромные муниципальные бюджеты маленьких провинциальных городов. Если бы убийство случилось в Детройте, то полицейские оставались бы на месте преступления до тех пор, пока не собрали бы каждый клочок вещественных доказательств, тем самым уничтожив всякие психические следы.

Дэвид посидел в местной забегаловке «Бургер-Кинг» до наступления темноты. Через два часа, запив три большие отбивные котлеты огромным количеством кока-колы, он направился к месту преступления. Перед домом стояла полицейская машина без опознавательных знаков. В ней сидел изнывающий от скуки офицер в форме. Еще не оперившийся охотник за убийцами объехал квартал и припарковался.

Дом, в котором произошло убийство, был шестым от угла улицы. Дэвид отсчитал шесть домов от начала квартала и, хромая, осторожно вошел во двор позади дома. Никто не остановил его; он слышал звук работающего внутри дома телевизора.

Перелезть через забор, отделяющий передний двор от заднего, было нелегко. Дэвид внезапно понял, почему он никогда не видел детективного фильма, в котором у главного героя был бы гипс на ноге. Двигаться с загипсованной ногой чрезвычайно трудно. Дэвид понимал, что шум, который он произвел, перелезая через полутораметровый забор, состоящий из соединенных между собой цепей, обязательно привлечет внимание полицейского, и он придет сюда, чтобы узнать, что здесь происходит. Однако ничего подобного не случилось. И когда Дэвид подобрался ближе к дому, он слышал, как радио в полицейской машине громко сообщало подробности футбольного матча с участием «Тигров».

Обычная железка, которую Дэвид прихватил с собой, помогла ему очень легко, почти бесшумно открыть полузастекленные двери. Правда, ему пришлось осторожно двигаться в темноте. Свет обязательно выдал бы его присутствие тут дежурному полицейскому, который наблюдал за домом.

Подвал не имел ничего общего с подвальным помещением его собственного дома. Дэвид ощущал грубый цементный пол под ногами. Пахло плесенью, моющими средствами, соляркой. Тусклый свет от соседнего дома пробивался сквозь два пыльных подвальных окошечка. Один из этих слабых потоков света падал на ту часть пола, на которой клейкой лентой было обозначено положение тела убитой. Дэвид почувствовал, как дрожь пробежала по всему телу. Виной тому была не сырость подвала. В воздухе присутствовало что-то иное, совсем не похожее на влажность. Дэвид знал, что никто другой, если только он не телепат, не смог бы почувствовать это испарение. Это был запах ужаса и смерти. Дэвид улавливал его, чувствовал, как тот проникает сквозь поры кожи.

Он еле сдерживался, чтобы не броситься прочь из дома. Но он не мог этого допустить. Дэвид сжал зубы и осторожно шагнул к месту, обозначенному лентой.

Ему пришлось неудобно сесть на пол, отведя травмированную ногу под углом почти в сорок пять градусов, чтобы прикоснуться к тому месту, где лежало тело. Он вытянул руку и задержал ее над шероховатой цементной поверхностью пола. Дэвид боялся дотронуться до него. Он закрыл глаза, глубоко вздохнул, а затем, распрямив ладонь, крепко прижал ее к полу.