Я "за" любой "кипиш" (СИ) - Титова Светлана. Страница 5

— Элджей, из-за чего вы с Олафом подрались? — откинувшись на стену, следила за ловкими движениями пальцев и ножа.

— Ну, как тебе сказать… Ерунда, в общем, дело житейское! Олаф женат… Его жена и я… мы… ну ты понимаешь? — оборотень замялся и, как мне показалось, слегка покраснел.

— Вы переспали, а Олаф вас застукал, — подсказала я, догадавшись по его виду.

— Не-ет… мы вообще не спали. Я ее, в общем, это… — Элджей замолчал, подыскивая слова.

— Понятно, сексом занимались… А Олаф…

— Олаф вычислил по запаху… и поклялся убить, — оборотень ухмыльнулся своим мыслям и с наслаждением отсек лапы несчастной тушке. — Вот уже год пытается, но боги не на его стороне.

М-да, а Элджей моралью не особо озабочен! У них тут все так или только оборотни?

Я поерзала на мешке и подкинула пару веток в костер.

— Ты женат?

— Нет, молодой еще… Мне всего двадцать Зимних Снов исполнилось, — он подмигнул, нанизывая кусочки мяса на тонкие прутики и пристраивая их над костром. Через паузу изменившимся голосом добавил:- Я пока не встретил свою единственную. И не разгадал тайну.

Он потянул за косичку. Я невольно загляделась на ловкого и симпатичного парня. Пламя плясало бесенятами в черных глазах. При каждом движении головы косички разлетались в стороны.

Интересно, они для красоты или он тоже чей-то ученик?

— Ты влюблен в жену Олафа? — почему- то не хотелось так сразу расставаться с образом прекрасного принца, и я искала оправдания поступку Элджея.

— Не-е-е… Я даже не знаю, как ее зовут. Мы тогда впервые встретились, — Элджей улыбался, поворачивая прутики с мясом над костром для равномерной прожарки.

— Получается, Олаф за дело тебя бил? Ему и так досталось, а я еще сверху наподдала, — недолго раздумывая, я поднялась с мешка, подошла к лежащему Олафу, присела и погладила плечу. — Прости, здоровяк! Я же не знала. Думала, ты этого задохлика убиваешь по злобе.

— Это кто «задохлик»? — оборотень тут же взвился, благодушие как рукой сняло. Наставив на меня палец, он возмущенно возопил:- Я между прочим не раз побеждал в играх Весенних Пробуждений… И вообще, у меня животный магнетизм!

Оборотень обиженно повернулся ко мне спиной, сдернул прутик с мясом и принялся жевать, полностью игнорируя меня.

Вот черт, опять забыла, какие они мужчины все ранимые. Ну кто меня тянул за язык? Надо как-то помириться.

Подсев к Элджею, сделала лицо виноватым, погладила по спине.

— Это тебе мама сказала? — черт, опять что-то не то говорю.

— Ага, мама… чужая… — не поворачиваясь, буркнул оборотень.

Так, Лика, соберись, скажи уже комплимент парню, иначе спать тебе голодной.

— Я же не спорю. Я его еще в пещере почувствовала! Огромный такой! Тебе ходить не трудно?

— Ты это о чем? — сощурился оборотень.

— О магнетизме твоем… в смысле… животном… — неуверенно произнесла, пытаясь вспомнить, что это такое.

— Лика, из какого болота твои предки? Это лишь означает, что я жутко привлекательный для женщин…

Оборотень хмыкнул, но взгляд, брошенный на меня, казался более благосклонным. На болото я не обиделась. Родители и впрямь были родом из Омской области. Глядя на истекающие соком кусочки, исходила слюной от запаха жареного мяса.

— Однозначно привлекательный и харизматичный, — перечисляла, водя пальчиком по красиво перекатывающимся мышцам руки. — И силищи в тебе не меряно.

Оборотень замер, потом резко развернулся, швырнул в костер недоеденное мясо и наставил на меня палец:

— Кто ты такая? Харя ей моя не нравится! Никто до тебя не жаловался! — он поднялся и пошел к выходу, обернувшись, зло добавил:- Я выиграл конкурс на самый долгий поцелуй…

— Элджей, подожди, ты не понял… — я побежала к выходу, но оборотня след простыл. — Вот дикарь!

Вернулась к костру, повернула мясо другой стороной. Взяла себе прутик и попыталась откусить. Мясо откусываться не хотело. Жесткое как резина, оно только тянулось. Немного повоевав с куском, я плюнула, взяла нож, оставленный Элджем, порезала мясо мельче и проглотила, не жуя. Готовое сняла с огня, сложила на невесть откуда взявшемся широком листе, подкинула хвороста, села на свой мешок у стены, обняла колени, устроив на них голову, и задремала. Через время замерзнув, почти проснулась, завозилась, почувствовала, как горячие руки обняли, прижали к себе, под ухом мерно и сильно билось чужое сердце.

— Харизматичный — это самый, самый лучший… — прошептала в полусне, прижимаясь к благодатному источнику тепла.

— Я уже понял… спи… — оборотень уткнулся в волосы, чихнул, проворчав что-то, и затих. Я провалилась в сон.

Под утро меня разбудили ругань и знакомый звук драки. Недовольно урча и потирая затекшее тело, разлепила глаза. Я спала у костра, укрытая кожаной безрукавкой оборотня. Оглядела в поисках парня пещеру. Ни Олафа, ни Элджея не было. У стеночки кулем валялся глава лисьего клана, маняще посверкивая золотым медальоном. Вздохнув на вожделенную цацку, прислушалась. Усиливающийся шум шел снаружи. Я осторожно выглянула, у края расщелины, откуда я накануне чуть не сверзилась, дрались оборотни. Парни продолжали прерванный мной бой, попутно выясняя отношения. Хотелось пить, оборотней увлеченно мутузивших друг друга и вспоминавших чужих родственников и камасутру, разнимать не хотелось. Решив совместить, оглядела себя, поправила волосы, удивляясь, что прическа пока держится, стряхнула с платья налипший сор, накинула безрукавку и пошла к выходу.

Глава 4

Ребята старались на славу. Олаф для симметрии разукрасил синяком другую скулу Элджея. Тот превратил нос Олафа в кровавую отбивную. Кулаки свистели, глотки рычали, одежда трещала.

Красота!

Сверкнули клинки, и Олаф взвыл. Дело принимало серьезный оборот. Как бы не покалечили друг друга. Придется вмешаться, но лезть под лезвия страшно, оборотни распалились и дрались не на шутку. Истинным женским аргументом в тупиковой ситуации, был хороший визг или плач. Плач не сработает, а поорать можно. Я прочистила горло. Начала распевку дабы связки не повредить. Оборотни резко замерли, нахмурились и испуганно заозирались:

— Это Банши! Ее пронзающий до костей вой, предупреждающий о близкой смерти, — побелевшими губами просипел Олаф. — Я еще так молод и не хочу умирать…

— Нее… это крик умирающей виверны. Я думал, они вымерли все… — Элджей присел и сжал клинок сильнее. — Добейте уже, пусть не мучается?

— Идиоты, это голос Аматы, моей жены. Она меня ищет, турхан ее возьми! — глава клана лисов очнулся и стоя рядом, озираясь, прикидывал дорогу до ближайших кустов. — Стерва ревнивая, ночь всего не ночевал!

Я обиделась сразу на всех. Нормальный у меня голос. Немного осип со сна. Главное убивать друг друга перестали, теперь можно и делами заняться. Подошла к перепуганным мужикам.

— Утра всем светлого! Где здесь умыться можно? — ни к кому конкретно не обращаясь, задала вопрос.

Элджей задвинул меня к себе за спину.

— Тише, Лика. Ты не слышала? Рядом чудовище бродит. Видимо из-за Грани прорвалось…

Нет, ну это вообще ни в какие ворота не лезет! Я конечно не виртуоз, но хоровую школу закончила. Пела соло и грамоты имею. Обиженно засопев, развернулась и потопала искать источник воды. Меня догнал старичок, в испуге озирающийся вокруг:

— Увидишь такую рыжую, большую… — он скорчил жуткую рожу и развел руки в стороны, — не говори, что видела меня. Поняла?

— Ага… не скажу… а где здесь умыться можно?

— Зачем тебе? Оставь так… — оглядев меня, дед поморщился. — Здесь чудовища на каждом шагу, так они своих не трогают.

Я остановилась и открыла рот от негодования. Дикари, мужичье неотесанное, хамло… Мало я их приложила! Ой, мало!

Мысленно награждая нелесными эпитетами своих спутников, нырнула в ближайшие кусты за дедом и, наконец, увидела, как под лучами солнца сверкнула вода. Это был небольшой пруд, затянутый ряской. Я спустилась, умылась, разогнав зеленую муть, рассмотрела себя в отражении.