Точка Выбора (СИ) - Горцев Николай. Страница 28

Моё лицо было определённо моим. Однако вместо контуров скул был овал подкожного жира. Под глазами были опухшие и затёкшие мешки. Губы были пухлыми, словно их накачали силиконом. Комплекция тела была намного больше прежней, вместо мышц всюду был жир. Всё, чем я себя помнил, всё, во что были вложены годы тренировок — всё было перечёркнуто теперь этим несостоявшимся двойником из другой реальности. Глядя на эту удручающую картину, я заплакал.

- Да этому уроду проще дальше бухать, чем стать человеком! - закричал я, уткнувшись лицом в зеркало, но тут же опомнился.

Такой пессимизм был не характерен для меня. Сколько себя помню, всегда я шёл вперёд и добивался своего. До сознания дошло понимание того, что пессимизм не мой, это черта моего двойника из этой, теперь уже моей, вероятности.

Собравшись с силами, я зашёл в туалет. В хрущёвке был совмещённый санузел, чего я не любил никогда. Справив малую нужду, я хотел было помыться под душем, но открыв занавеску ванной понял, что уже как-то не очень хочется. Вся ванна была запачкана чем-то серым и мерзким. Я намочил голову холодной водой, к которой уже было привык за более чем месяц закаливания. Но на новое тело холодный душ произвёл шоковый эффект. Всё тело пронзили искры нервных импульсов, заглушивших на время даже боль в голове. Я вышел на кухню. «Ну хоть что-то в этом доме не советское» - подумал я, осматривая современный кухонный гарнитур. Но больше всего меня удивило то, что я увидел в окне. Там было лето. Я нашёл на стене календарь и убедился: июнь прошлого года. Видимо, меня закинуло в точку ветвления, возникшую тем летом. Ещё до встречи с Зиной… «Так моя судьба и изменится» - подумал я.

На столе стояла трёхлитровая банка с огуречным рассолом, хлебница, закрытые консервы, салфетки и нож. И лежала записка. Подняв её, я прочёл: «Прости, не успела тебе ничего приготовить, поешь мивины». «Что ещё за мивина?» - пронеслась первая мысль в голове. Тут же родилась и другая: «У меня что, есть жена?». Посмотрев на руки, я действительно обнаружил кольцо на безымянном пальце. «Даже не знаю, радоваться теперь, или плакать!» - подумал я - «Не повезло невесте-то». Всё тело ужасно пахло потом, запах которого уже был мною забыт за эти месяцы, к нему добавлялся перегар, что было вдвойне отвратительно. Нужно было срочно смывать с себя это и хотя бы почистить зубы.

Пошарив по кухне, я нашёл чистящее средство на основе соды и несколько новых губок. Ближайшие сорок минут я провёл в ванной, оттирая её от серого налёта. Заодно помыл унитаз. Всё тело болело, однако я знал, что только физические нагрузки спасут этого бедолагу, теперь уже являющегося мной, от окончательного ожирения. Приведя в порядок ванну, я, совершенно обессиленный, плюхнулся в неё и включил душ. Тело упорно требовало горячей воды, но я провёл ему «шоковую терапию» уже привычным для моего сознания холодным душем. Это очень хорошо взбодрило, но имело последствия в виде усиления боли и урчания в животе и дрожи в руках. Я переключился на тёплую воду, разогрел тело, помылся, и напоследок опять принял холодный душ. Я вытерся самым мягким полотенцем, хоть оно и было меньше, и вышел из ванной. Почистив зубы, я заодно побрился — мой двойник в этой вероятности отпустил хорошую такую щетину…

В глаза бросился нераспечатанный рулон туалетной бумаги. Надпись «Великийтуалетний папiр» заставила меня посмеяться в голос. И тут же до сознания дошла мысль: «Где это я?». Мечасьмежду Белоруссией и Украиной, я перечитал кучу этикеток и надписей на кухне и пришёл к выводу, что нахожусь на территории последней. «Отлично, будет повод узнать, на Украине яили в Украине» - грустно пошутил я про себя.

Выйдя относительно бодрым из душа, я осмотрелся. Из одежды была только спортивная. Я надел чистые трусы, футболку, шорты, и пошёл на кухню. Часы на кухне показывали половину пятого. «Ни фига себе я поспал!». Тело хотело есть, но я отчётливо ощущал, что это не естественное желание утолить голод (естественное тоже присутствовало, но в куда меньшей степени), а желание жрать, потому как растолстевший желудок этого негодяя Кости привык быть забитым. Открыв холодильник я осознал, что желудок привык быть забитым всякой дрянью. Мало того, что там были пиво и водка. Там присутствовали ещё и консервы (рыба и тушёнка), несколько пакетов молока, три палки разной колбасы, сыр, гамбургер в пакетике, в морозилке фарш, тушка курицы и замороженная скумбрия. «Да, таким прожжённым мясоедом я не был даже когда занимался тяжёлой атлетикой.» Из здоровой пищи была только пекинская капуста и лук. Я понюхал палку колбасы. Смешанные чувства. Сознание, привыкшее к здоровой еде, подавало тошнотворные рефлексы организму. Организм же, привыкший к этому заменителю пищи, чересчур сильно её жаждал, жаждал настолько, что от ожидания стали вновь дрожать руки.

В итоге я взял несколько ломтиков хлеба из хлебницы, нарезал колбасы с сыром, добавил побольше капусты и съел три бутерброда. На третьем я уже с большим трудом впихивал в себя это подобие еды, меня тошнило, но и голод в то же время не унимался. Применив к себе способ Елисея, я сел на диван в комнате и, максимально расслабившись, напитал свой мозг образами поедания фантомных бутербродов и колбасы. Набив ими мысленно до отвала желудок, я почувствовал наконец насыщение. В двери послышался звук замочного ключа. «И кого же ко мне на этот раз принесла нелёгкая?». На всякий случай я поставил упавшую бутылку на столике. В ней оставалось ещё грамм сто пятьдесят.

Кто-то вошёл и стал разуваться. Я сидел неподвижно.

- Костя! - послышался женский голос, - Не спишь?

- Нет. - ответил я.

В комнату вошла девушка среднего роста. Чёрные волосы и чёрные глаза, на теле платье чёрного цвета. Ни черты лица, ни рост, ни тело девушки не были приятны мне. Вкусы у меня были совершенно другими.

Между тем незнакомка начала раздеваться прямо у меня на глазах.

- Чего не допил? - спросила незнакомка, указывая на бутылку водки.

- Я завязываю. - сказал я, испытывая отвращение к только что съеденным бутербродам, не то что к водке.

- Угу, завязывает он! - начала нудно говорить девушка, раздеваясь. - Знаю я это твоё «завязываю»! До следующей встречи с друзьями!

Я прикрыл глаза рукой. Ни одетой, ни обнажённой, девушка мне не нравилась. Я даже удивился тому, как мой двойник в этой вероятности смог сделать такой странный выбор.

- Что, уже смотреть на меня противно?

- Голова болит. - соврал я.

- А у меня голова, думаешь не болит? - завелась девушка. - Я тут работаю на двух работах а ты чуть что бухать! И не стыдно тебе?

Такого я от себя не ожидал даже в другой реальности. Я всегда ненавидел нытиков и споляков, критикующих всё вокруг, при этом просиживающих штаны дома, а тем более беспробудно пьющих. В разряд нытиков я автоматически записывал всех, кто смотрит на мир с позиции «во всём виноват кто-то другой». Президент, правительство, государство, родители, наследственность, начальство, сосед - гад, который живёт лучше, но только не я сам. Благо, не было в моём кругу таких, все мои друзья добились чего-то в жизни, хотя стартовые позиции у нас у всех были на уровне простого среднего класса. И я считал, что делом можно добиться всего, и судьба человека в его руках, а жизнь слишком коротка чтобы тратить её на алкоголь и ему подобные «радости жизни». И тут вдруг оказывается, что я потратил много лет, чтобы к тридцати одному году иметь ожирение, алкоголизм, и естественно, букет связанных с этим хронических заболеваний.

А моя супруга тем временем продолжала обескураживать меня новой информацией:

- Сколько можно уже, обещал моей маме помочь, и забухал! Который раз! Ты хоть помнишь, что ты три дня не просыхаешь и ещё второй день дрыхнешь тут! Что дальше? Неделю бухать будешь, как в прошлом году?! Что глаза закрыл, гад? Стыдно?!

Далее я выслушал от голой незнакомой супруги, какой я жлоб и как я потратил последние деньги на выпивку, не учитывая что клиентов у меня сейчас мало, работы нет, и как я вообще буду зарабатывать, никто не представляет.