Увертюра (СИ) - "A. Achell". Страница 16

Переместив Хьюго на бок, она осторожно промыла его раны горячей водой и прокипяченными тряпками. К счастью, наемник все еще оставался без сознания, никак не реагируя на ее врачевание, и что самое главное — не мешая. Когда порезы были очищены, она задумалась: стоило ли их прижигать? Биара не была лекарем, хорошо знаясь лишь на травах и обработке несложных ран, однако ей не раз приходилось помогать настоящим врачевателям, а потому она знала, что некоторые раны следовало прижигать, однако… Раны Хьюго не выглядели так уж плохо, были неглубоки, да и надлежаще обработаны кипятком. Стоило ли истязать его еще и прижиганием, от которого он вполне мог очнуться? Решив повременить со столь агрессивным лечением, Биара достала припасенных в мешочках трав, бросив их кипятиться в воду. Прихваченные еще из дому смеси должны были поспособствовать более скорому заживлению. Промыв ранения получившимся отваром, она еще раз прокипятила повязки и, дождавшись, пока они немного просохнут, крепко перевязала раны Хьюго. Быстро справившись с врачеванием уже более незначительных увечий, соответственно обработав все ожоги и стертости на коже, травница наконец смогла выдохнуть.

Тяжело опустившись у другой стены их временного убежища, она устало прикрыла глаза. Минула почти половина дня, а она так и не поела, не говоря уж о терзавшей ее простуде. Переведя дух, девушка отправилась наружу: в поисках трав для себя и хоть какой-то пищи. Горы сильно отличались от привычной ей природы близ Синего Леса: множество трав и кустарников, что здесь росли, были Биаре незнакомы. Тем не менее, несколько привычных видов ей все же посчастливилось обнаружить. Собрав таким образом множество ягод, лечебных трав, что могли помочь ей с воспаленным горлом, а также орехов и несколько съедобных корнеплодов, набив всем этим свои мешочки доверху, она с чувством выполненного долга вернулась обратно в пещеру.

Хьюго переменил позицию, лежа теперь на спине, а дыхание его стало более ровным. Убедившись в отсутствии жара, девушка принялась за приготовление еды из того, что ей удалось раздобыть. Отложив большую часть найденного для Хьюго, она смогла наконец перекусить и ослабить симптомы простуды теплым настоем из лепестков зореночи, листьев буреягоды, смородины, а также темной мяты. Чувствуя приятное облегчение и тепло, растекшееся по всему телу, Биара едва не задремала. Вовремя придя в себя, она встала с насиженного места и расположилась там, где лежал Хьюго. Девушка знала, что этой ночью не сомкнет глаз: если она недостаточно внимательно обработала раны и туда попадет инфекция, придется действовать быстро. Положив неподалеку мешочки с собранными в них травами для жаропонижающих настоев, а также фальчион на случай, если раны воспалятся и их придется прижигать, она поджала к себе колени, уткнувшись в них носом — готовая нести свой ночной дозор.

Биара успешно справилась с задачей: раны медленно, но верно затягивались, а повязки исправно менялись на чистые, пропитанные более свежим отваром. Один раз она ненароком уснула, но продлилось это не дольше десятка взмахов. Костер послушно горел, подпитываемый подбрасываемыми поленьями. Единственным, что досаждало ей, была простуда, однако девушка знала, что подобное не проходит в течении дня — даже если постоянно пить отвары и настойки.

Хьюго пробудился ближе к следующему утру.

— Ты… здесь? — услышала она его слабый голос. Биара мгновенно обернулась, так как до этого задумчиво глядела на пляшущие в слабом свете пылинки.

— Где же мне еще быть? — улыбнулась она, проверяя тыльной стороной ладони наличие у него жара. К счастью, такового не обнаружилось.

— Ты уже отнесла камень к… Хрустальному Пику? — слабость не желала выпускать Хьюго из своих крепких объятий, но та пугающая бледность, что была у него накануне, стала понемногу отступать. Девушка улыбнулась, довольная проделанной работой.

— Кончено же не отнесла, — ответила она, поправив сбившуюся повязку.

— Но… почему? — Хьюго выглядел каким-то до уязвимости растерянным. «Во что только болезнь не превращает сильных мужей», — хохотнула про себя Биара, припоминая, как эту фразу обронила одна пожилая женщина в ее деревне, для мужа которой девушка носила травы. Кажется, тогда у него было простое несварение желудка, но старик вел себя так, будто уже одной ногой стоял в могиле.

— Уж лучше я потеряю этот трижды проклятый камень, чем брошу тебя здесь, раненого и совершенно одного, — улыбнулась Биара. В его взгляде проблеснуло что-то, значение чего ей не удалось разгадать.

— Ирас настаивал на том, что это задание срочное, и его надлежит выполнить как можно скорее, — наконец произнес Хьюго, прикрывая глаза от усталости.

— Я срочно принесу этот камень — как только буду убеждена в том, что тебе ничего не грозит.

— Предполагалось, что это я буду твоей сиделкой, а не наоборот, — слабо улыбнулся он, проваливаясь в дрему.

— Мы вроде как условились, что будем действовать сообща, — мягко произнесла девушка, — никаких командиров и подопечных — помнишь? Лишь приглядывающие друг за другом напарники.

Он ей не ответил, будучи полностью поглощенным сном.

***

Самостоятельно он пробудился уже к следующей ночи. В положении лежа ему удалось разглядеть лишь приветливо потрескивающий костер, да мирно дремлющую в противоположном конце пещеры Биару. Хьюго приподнялся на локтях, прислушиваясь к собственным ощущениям. Бинты натянулись, в ответ на что раны отозвались легкой ноющей болью — не столь неприятной, как могла бы быть. Куртка, которой он был укрыт все это время, съехала на пол. Удостоверившись в том, что дела его не так уж плохи, он принял сидячее положение, слегка кривясь от боли. Этого было достаточно, чтоб потревожить чуткий сон девушки. Завидев Хьюго, облокотившегося о стены пещеры, в ее глазах проскочила буря.

— Тебе нельзя вставать! — воскликнула она, подскакивая к нему.

— Чего это? — с непонимающей улыбкой поинтересовался наемник, наблюдая за Биарой. С растрепанными после сна волосами и взглядом, полным искреннего негодования, она была похожа на грозную гарпию, разве что только немного заспанную.

— Раны потревожишь, — терпеливо пояснила девушка, будто бы разговаривая с несмышлёным ребенком. Она осторожно приподняла один из бинтов.

— Как по мне, выглядит вполне неплохо, — отозвался Хьюго. Раны отлично затянулись, покрывшись толстой коркой.

— Будто на собаке… — тихо протянула девушка, удивленно изучая порез.

— Как грубо, — отозвался он, откровенно веселясь.

— Ничего не понимаю… — продолжала Биара. — Я ведь не могла так долго спать, — она задумчиво отпустила бинт, садясь.

— Приятным дополнением к моему виду является хорошая регенерация. Разумеется, до чудес не доходит, однако фраза «как на собаке» и впрямь довольно емко нас описывает. Будь я в облике дракона, раны затягивались бы еще скорей.

— Вот как…

— Мне кажется, или я слышу в твоем голосе огорчение? — поддел ее Хьюго.

— Да нет, что ты, — произнесла Биара, не распознав в его словах шутки. — Просто… я думала, раны в таком хорошем состоянии благодаря тому, что я все делаю правильно.

— Ну, без должного ухода они бы и не затянулись так скоро, — он поднял упавшую куртку. — Тебе не было холодно? — девушка пожала плечами, принявшись копошиться у котла, что стоял неподалеку от костра.

— Выпей это, — произнесла она, поставив перед ним теплый чугунок с чем-то ароматным внутри, а также вручив в руки чистый увесистый сверток. В нем оказалось множество ягод, орехов и даже парочка вареных корнеплодов. Он поднял котелок: от него пахло медом, ягодами и мятой.

— Где ты сумела мед раздобыть? — удивленно спросил Хьюго, пробуя сладкий, приятный напиток.

— Главное знать, где надлежит искать, — устало отозвалась Биара, облокачиваясь о стену по другой стороне пещеры. Только сейчас Хьюго наконец заметил то, что ее голос звучал намного ниже, чем обычно. Поначалу он это принял за обыкновенное состояние после пробуждения, но сейчас от его внимания не укрылся и легкий насморк девушки.