Побещай мне рассвет - Грегори Джил. Страница 53

– Опасное это дело – жалеть ведьму, – медленно проговорил констебль, вглядываясь прищуренными глазами в полное, встревоженное лицо Гудуайф. – Кое-кто может удивиться – отчего это ты так дружна с прислужницей дьявола.

– П-пока ведь еще ничего не доказано. – Гудуайф облизала внезапно пересохшие губы и отбросила со лба прядь волос, выбившуюся из-под строгого белого чепца. – Проявлять доброту к страждущим совсем не грешно.

– Ведьмы не заслуживают жалости. – Констебль нахмурился, потом вдруг повел могучими плечами. – Ладно, поступай как знаешь. Но лучше тебе поспешить, а то скоро вернется мировой судья и начнет слушание.

Гудуайф Флетчер опустилась на скамейку возле Белинды. Она открыла корзину, достала тяжелый серый плащ из шерсти, накинула его девушке на вздрагивающие плечи и застегнула на груди.

– Вот так, – прошептала она, – Теперь вы немного согреетесь. А это хлеб с сыром. Кушайте, детка.

– С-спасибо вам. – Белинда благодарно улыбнулась седовласой женщине. – Вы настоящий друг, Гудуайф Флетчер, вы так мне помогли. Но я… я боюсь за вас. Я никогда себе не прощу, если из-за меня вас тоже заподозрят.

– Я… я тоже боюсь. Но я не могла остаться в стороне, когда увидела, как вы замерзли и выбились из сил. Ах, детка, если бы только у меня хватило храбрости высказать им все, что я думаю по поводу этого сумасшествия с охотой на ведьм. Но, увы, я всего-навсего запуганная старая женщина. Кто станет меня слушать? Скорее, они тоже бросят меня в тюрьму. – Она смотрела, как Белинда откусывает кусок сыра, – ее запястья до сих пор были связаны. – Я должна… предупредить вас, детка. Дела ваши неважные. Фрэнсис Майлз в последние дни много кричала про вас. Она твердит, что вы истязаете ее, колете иглами, бьете палкой. А девчонки, что ходят у нее на поводу, повторяют все слово в слово. Людей уже настроили против вас.

Белинда кивнула.

– Они повесят меня, – медленно проговорила она. – Я не жду от суда никакого другого решения.

– Нет! – Глаза Гудуайф наполнились слезами. – Не оставляйте надежды, моя дорогая! Возможно, они образумятся. Будьте такой же храброй и сильной, как всегда, и, может быть, вы убедите их в своей невиновности.

Такого поворота дела Белинда не представляла. И Фрэнсис Майлз, и Джонатан Кэди станут давать показания против нее. Как ей защищаться от обвинений? Ведь и Элизабет Фостер, и Люси – все они были невиновны, и всех их приговорили к смерти. Ее тоже осудят. Отчаяние придавило ее своей тяжестью. Плечи девушки опустились, тело обмякло под невидимым грузом.

– Я буду молиться за вас, – добавила Гудуайф Флетчер, вглядываясь в бледное, усталое лицо Белинды. Она собиралась сказать что-то еще, но вдруг замерла – за дверью раздался шум, и вместе с порывом колючего ветра на пороге молельного дома возникли Джонатан Кэди, его преподобие Уилкс и Фрэнсис Майлз.

– Мне… мне пора идти, – прошептала она, и ужас промелькнул в ее голубых глазах. – Простите, детка…

Гудуайф Флетчер бочком отошла в сторону и, напряженно кивнув вновь прибывшим, двинулась мимо них к двери. Снова струя холодного воздуха ворвалась в помещение. Белинда вздрагивала под плащом, чувствуя себя одиноко, как никогда. Даже Гудуайф Флетчер, такая добросердечная и все понимающая, не осмеливалась поднять голос против мракобесия и выступить в защиту обвиненных в колдовстве. Несмотря на привязанность к Белинде, она была слишком запугана, чтобы пойти наперекор всей общине, и Белинда не могла ее в этом винить. Деревенские немедля указывали Пальцем на любого отступника. Они накинулись бы на почтительную, кроткую местную жительницу столь же яростно, как и на чужака, если бы та встала на защиту ведьмы. Гудуайф Флетчер, при всех ее благих намерениях, не могла сейчас помочь Белинде. Она попыталась это сделать, принеся еду и теплый плащ, но большего от нее ждать не приходилось. Белинда была предоставлена самой себе.

Она наблюдала, как кузен занимает свое место. Справа от кафедры установили длинный сосновый стол и скамью. Фрэнсис Майлз и его преподобие устроились возле констебля Вининга. Белинда, одиноко сидевшая напротив, ожидала начала слушания.

– Подсудимая, встаньте! – приказал Джонатан, и Белинда медленно поднялась. Закутанная в ниспадающий свободными складками серый плащ, она стояла выпрямившись под устремленными на нее осуждающими взглядами. Ее золотисто-рыжие волосы, мокрые, забрызганные грязью, в беспорядке рассыпались по плечам, но, несмотря на неопрятный, растрепанный вид, несмотря на напряженное, бледное лицо, гордость сквозила во всей ее позе. Она до конца выслушала нелепые обвинения в колдовстве, в истязаниях людей, в прислужничестве дьяволу. Выслушала не дрогнув. Когда Фрэнсис Майлз поведала о том, как ее кололи иголками и избивали палками, о том, как призрак Белинды навел порчу на корову Питера Чадуика и погубил принадлежавших семейству Майлз цыплят, Белинда смерила истеричную девицу холодным, презрительным взглядом.

Фрэнсис завопила еще пуще.

– Она втыкает в меня иглы! – голосила она без умолку. – Эта ведьма нападает на меня, а-а-а! Спасите меня, ой, спасите меня от копий дьявола!

Констебль Вининг завел речь про дружбу Белинды с ведьмой Люси Бруер, о том, как она защищала ведьму при аресте. Преподобный Уилкс коротко упомянул, что рыжие волосы – это дьявольская мета. И наконец, Джонатан Кэди обвинил Белинду в том, что она пыталась соблазнить его при помощи дьявольских чар, вводящих праведного человека во грех.

– Королевский суд обвиняет Белинду Кэди в колдовстве и предписывает ей оставаться в сейлемской тюрьме на протяжении всего процесса. По убеждению суда, эта подозреваемая – наиболее опасная из всех когда-либо поселявшихся в нашей деревне. Ей удалось совершить побег, что само по себе уже свидетельствует о ее виновности. Мы рекомендуем придать этому процессу первостепенную важность по сравнению с делами менее коварных демонов. Дата и продолжительность процесса будут установлены, когда суд завершит рассмотрение самых неотложных дел. – Джонатан Кэди остановил пронзительный взгляд на застывшем лице Белинды. – Слушание дела откладывается. С данного момента подсудимой предписывается ждать судебного разбирательства в сейлемской тюрьме!

Констебль Вининг шаркая подошел к Белинде и схватил ее за руку.

– Пошевеливайся! – буркнул он. – Я хочу успеть домой к ужину.

Он потащил Белинду к двери. Когда она поравнялась с Фрэнсис Майлз, девица бросила на нее злорадный взгляд. Ее пухлые щеки победно зарделись. Лицо Белинды залилось краской от едва сдерживаемого гнева, но она без единого слова прошла мимо Фрэнсис, мысленно готовя себя к холодному дождю, ожидавшему ее на улице. Резкий голос кузена остановил ее у самого порога. Констебль Вининг отпустил ее руку, и Белинда медленно обернулась.

– Итак, кузина, я проявил к вам великодушие, и теперь мы видим, что из этого вышло. – Презрительно поджав губы, Джонатан оглядел ее закутанную в плащ, обрызганную грязью фигуру и задумчиво кивнул. – Я думал, что беру под свою опеку бедную, осиротевшую родственницу, которая будет благодарна за проявленную к ней жалость, а вместо этого в моем доме поселилась ведьма. Бесстыжая, коварная тварь, которая пыталась развратить меня, колдунья, изводившая своими бесовскими проделками моих соседей и склонявшая добрых людей к пороку. – Его длинное тощее тело возвышалось над Белиндой. Он выглядел худосочным и безжизненным, как зимнее дерево. – Теперь ты заплатишь сполна, как полагается грешникам, ведьма Кэди! Добрый люд деревни Сейлем будет огражден от твоих козней. Если ты думала, что я стану тебя по-родственному выгораживать, то ты жестоко заблуждалась. Я человек праведный. Я стремлюсь к справедливости и духовной чистоте. Тебе не стоило соваться в колонию. Это стало твоей роковой ошибкой, ведьма Кэди!

– Я невиновна! – спокойно сказала Белинда и, выдержав горящий взгляд кузена, упрямо приподняла подбородок. Ее глаза были холодны, как ледышки. – Если где и искать греховность, кузен Джонатан, так это в вашем сердце. Ваше собственное воображение изводит вас, а не мое колдовство. Прежде чем обвинять других, оборотитесь на себя. Это ваша душа нуждается в очищении, а не моя.