Рождественская страсть (ЛП) - Киллиан Джоуэл. Страница 3

Мы с Лэндоном Ридом никогда не пересекали границу бизнеса. Мы не были игривыми, мы не флиртовали, и мы определенно не говорили друг другу «займись сексом». Я слишком серьезно относилась к своей работе, а он — к своей девушке. Не то чтобы эта мысль не приходила мне в голову, хотя бы на мгновение. Миллиардер, сделавший себя сам, был достаточно привлекателен, но, кроме того, что это было бы совершенно неуместно, он просто был не в моем вкусе.

Тем не менее, я не смогла удержаться от смешка из-за дискомфорта, вызванного его словесной ошибкой.

— Я заберу их домой. Но я ничего не обещаю, — легкая улыбка тронула уголки моих губ, когда я выключила компьютер на весь оставшийся день.

— Это все, о чем я прошу, — сказал он, пятясь из кабинета. — И спасибо за это, — он постучал по книге в подарочной упаковке. — Я уверен, что Касс влюбиться в нее.

— Так и будет, — сказала я и вышла вслед за ним, заперев на ключ кабинет.

В ту секунду, когда я вышла на улицу, крошечная снежинка упала мне на нос. Я потуже затянула шарф и побежала, насколько могла на четырехдюймовых каблуках, к ближайшей станции метро. Кроме лыжной прогулки, снег был хорош только на открытках. Это могло привести к хаосу на дорогах, особенно в час пик. К счастью, ехать было недалеко, от финансового района до Гринвич-Виллидж было всего несколько остановок. К сожалению, к тому времени, когда я добралась до своей остановки, на земле был целый дюйм снега, и я, проверив погоду перед работой, как я всегда делала, не захватила никакой другой обуви, потому что не предвещали каких-либо осадков. Я тащилась на каблуках по грязной слякоти, надеясь, что они не испортятся и пальцы не отморозятся.

Вот почему снег хорош только на открытках.

Соседка, с которой я не разговаривала, сметала снег со ступенек, когда я подошла.

— Эй, мы устраиваем праздничную вечеринку в общей комнате. Ты должна прийти.

Проходя мимо нее, я даже не взглянула на нее, сделала вид, что не заметила, что она заговорила. Я вошла в здание и в свою квартиру.

Это было грубо. Я знаю. Но если я не буду говорить, она не услышит моего акцента. А если она не услышит, то не спросит, откуда я. Безобидный вопрос для большинства, но когда вы скрываете, кто вы, все вопросы кажутся плохими.

Я пыталась его скрыть. Я попыталась смягчить твердые буквы «Т» и «Д «и сделать твердой букву «Р». Но мне никогда не удавалось сделать это убедительно.

Мне не нужно было беспокоиться о том, что люди на работе будут задавать вопросы. Я не работала в тесном контакте ни с кем, кроме мистера Рида, а он был слишком занят управлением своей компанией, чтобы заметить, что я англичанка.

Я повесила пальто, бросила билеты и ключи на кофейный столик и уже собиралась осмотреть свои туфли и пальцы ног, когда раздался звонок в дверь. Я проигнорировала его, предполагая, что это была соседка, являющаяся чрезмерно добрососедской.

Стук. Стук. Стук.

— Эй, Серена, открой. Это твой любимый кузен.

— Ной! — вскрикнула я, подбежала к двери, распахнула ее и бросилась на кузена. Ной Мерсер был моим ближайшим родственником. У нас обоих было запутанное детство. Его немного больше, чем у меня. Он и его брат-близнец Ник всегда были так добры ко мне, когда я приезжала в гости, но у нас с Ноем всегда была особая связь.

Он усмехнулся, когда я обняла его.

— Слишком крепко, Серена. Ты убьешь меня.

Я засмеялась и потянула его внутрь.

— Чем обязана такому удовольствию? — спросила я, ведя его на кухню пить чай.

— Черт. Я всегда забываю, в какой дыре ты живешь, — он обвел взглядом квартиру, принимая во внимание отколовшуюся, облупившаяся краску, желтые пятна на потолке из-за затопления водой и мою слишком маленькую, чтобы в ней развернуться, кухню.

Я поджала губы и занялась чаем.

— Ты здесь по определенной причине или просто для того, чтобы выразить неодобрение моим выбором? — спросила я, переходя на оборонительный тон. Я знаю, он ничего такого не имел в виду, но он чертовски хорошо знал, почему я осталась здесь.

Повернувшись, чтобы поставить чашки и сахар на крошечный обеденный стол, я встретила скорбный взгляд Ноя.

— Когда ты перестанешь прятаться, Серена? — тихо спросил он.

Я вздохнула, собираясь с духом под пристальным взглядом кузена, и сменила тему.

— Как проходят твои занятия? — спросила я и схватила со стойки коробку с чаем.

Ной закатил глаза и вздохнул.

— Господи, Серена. Ты чертова титулованная наследница. Я понимаю, почему ты работаешь, это невесело сидеть в своем замке весь день и считать деньги, которые ты не заработала. Но почему ты так упорно прячешься в дешевом студенческом общежитии?

Я улыбнулась, нервно надеясь, что мой доброжелательный, но раздражающий кузен отпустит эту тему.

— Ной, ты же знаешь, что у меня нет замка.

— Не в этом дело, Серена.

— Пожалуйста, оставим это.

— Нет, на этот раз я не собираюсь этого делать. В чем дело, Серена? Ты можешь владеть этим зданием, черт возьми, ты можешь владеть Гринвич-Виллидж, если захочешь. Но вот она ты, в дерьмовой квартире, пьешь чай из кружек со сколами. Что за мыслительный процесс стоит за тем, что ты притворяешься бедной?

Я со стуком поставила молоко на стол.

— Я не притворяюсь бедной, Ной.

— Что же тогда?

Я вздохнула, очень не желая продолжать этот разговор. Но, тем не менее, продолжила.

— Ты знаешь, как я упорно трудилась, чтобы создать себе имя? Ты знаешь, сколько времени мне потребовалось, чтобы развить все эти отношения, чтобы в любой момент я могла сделать что угодно? Свидание, которое ты просил меня спланировать в прошлом месяце? Для этого потребовалось пять разных клиентов. Пять человек, которые доверяют мне не потому, кто я, или кто мой отец, или сколько у меня денег, а потому, что я заслужила их доверие. Трудный путь — годы самоутверждения снова и снова перед этими людьми. Ты хоть представляешь, как тяжело, когда все считают, что твой папа купил тебе работу? Ты знаешь, каково это, когда никто не слушает твои идеи, потому что ясно, что ты просто девка с трастовым фондом без мыслей в голове? Ты знаешь?

— Я… Я…

— Нет, не знаешь. Так что не суди, где я живу. Не суди о выборе, который я сделала. Я люблю свою работу, но только потому, что я знаю, что я заработала каждый бит уважения и престижа, и каждый доллар, который приходит на мой счет. Понял?

Ной поднял руки.

— Мне очень жаль. Я не хотел тебя так заводить, — он шагнул ко мне, но я попятилась. — Серена, я просто верю в то, что ты получишь все, что захочешь. Я думаю, ты можешь иметь своих клиентов и уважение и не скрывать, кто ты.

Я знала, что это не так. Моя первая работа после школы научила меня этому. Только один человек не догадался, кто мой отец, и что я принадлежу к британской аристократии, потому что пошли слухи. Это было за два месяца до того, как истории вышли из-под контроля, отдел кадров попросил меня прийти на встречу с ними. Они сообщили мне, что выкуп секретов у их конкурентов не только не одобряется, но и считается корпоративным шпионажем. Они дали мне щедрое выходное пособие и уволили меня на месте. Они не стали спрашивать, сделала ли это я. Точно так же, как им никогда не приходила в голову мысль, что я хороша в своей работе, и мне не нужно обманывать, чтобы делать ее отлично. Я не пыталась изменить их мнение, но я ушла с клятвой учиться на этой ошибке.

— Пей свой чай, — сказала я, случайно положив слишком много сахара в свой.

Потребовалось несколько минут, чтобы напряжение покинуло комнату и Ной двинулся дальше, но, в конце концов, он сделал это, как всегда.

— Ты же знаешь, что свидание ее покорило, верно?

Я улыбнулась.

— Конечно, так и было. Хотя, из того, что Ник мне говорил…

— Ладно, давай не будем об этом.

Я ухмыльнулась его смущению. Мне было все равно, как они с Ником живут. То, что они делили одну женщину, должно было поднять несколько бровей, но меня волновало только то, что я заставила Ноя чувствовать себя так же неловко, как он только что заставил меня.