Соло для попаданца с оркестром (СИ) - Селиванов Дмитрий. Страница 14

Именно из-за человеческих жертвоприношений некромантия и была когда-то запрещена, все книги были сожжены, а на некромантов шла охота повсеместно. Но уже дюжину стений о некромантах никто не слышал. Только вот служба охотников на некромантов до сих пор действует. Только охотятся они теперь за другими магами, нарушившими закон.

И этого я не учел. Мной и так интересовались, как изгоем. А когда начали пропадать люди, то мои походы в катакомбы заинтересовали некоторых людей.

Я почти завершил накопление силы алтаря до первого уровня. Это была уже последняя жертва, остававшаяся до полного стена. Почти дюжину дюжин бродяг и попрошаек я прирезал и расчленил на алтаре. Я поднял над последней жертвой кинжал, тот самый кинжал отца, когда в зал ворвались охотники. Видя, что арбалеты уже направлены на меня, я решил, что сейчас можно и даже нужно ускорить ритуал, и просто воткнул кинжал в сердце жертвы. В этот момент в меня попали оглушающие стрелы. Они имеют толстую тупую головку вместо наконечника и не убивают, а только оглушают. Меня откинуло к стене, и заклинание жертвоприношения я выкрикнул скороговоркой уже в полете.

Охотников натаскивают на борьбу именно против магов. Их экипировка работает скорее против магии, чем против железа. Но мне повезло. Чтобы зарядить амулеты против некромантии, нужен маг-некромант. Магию смерти уже очень долго никто не практикует. Она под запретом. Так что стрелы-амулеты, заряженные магией огня и воздуха, не убили меня, а только отбросили к стене.

Так что я смог завершить ритуал. Только воспользоваться преимуществом никак не имел возможности. Меня прижали к полу и заковали в магические кандалы. И хотя на меня они действовали не в полную силу, освободиться я все равно не мог.

До суда магистров меня отправили в это место. Суд состоялся через несколько лет. Почему они так долго судили — непонятно. Все и так было яснее ясного. Основное обвинение — занятие некромантией, я не отрицал. А мои мотивы никого не интересовали. Точнее, все умалчивали о том, что меня с матерью когда-то оклеветали.

После суда меня вернули обратно в эту же камеру. Где я и прожил первые четыре стении. А потом что-то произошло. Одной ночью тюрьму затрясло, и довольно сильно. Землетрясение продолжалось до утра. В итоге, перекрытия устояли, но стала пропадать магия. Вся, кроме магии земли. Мне совсем не улыбалось провести всю жизнь в темноте и без удобств. Мне даже пожаловаться о неисправности некому, посетители ко мне не ходили, а еда доставлялась без участия человека.

Поэтому я решил сделать преобразователь видов магической энергии. Обычных магов этому не учат, но в той книге был пример вязи для преобразования видов энергии. С огромными потерями почти в дюжину раз. Только при формировании вязи нужны оба вида энергии, как образец. Так как камней, в которых можно запасать магию, у меня не было, то брать за образец я решил этот экран. В нем есть все виды магической энергии. И сливать результат я решил обратно в этот экран. Саму же вязь я закольцевал на саму себя и привязал к этому же защитному экрану.

Радовался наличию света и воды я недолго. Несколько часов. Пока до меня не дошло, что я только что запер сам себя. Не испугайся я темноты и подожди некоторое время, и вязь защитного экрана потеряла бы некоторые свои элементы. Я смог бы выйти. Я сам, собственными руками, закрыл себе выход. Выключатель экрана расположен с другой стороны, что вполне логично, никто ведь не будет оставлять заключенному ключ от его камеры.

Годы сразу после этого скрыты от меня в темноте моего безумия. Я настолько оказался ошарашен мыслью, что сам себя запер, что безумие захлестнуло меня. И только отметки о прожитых днях и годах, которые я почему-то продолжал ставить в дневнике, могут сказать, что так я провел больше двух лет.

Очнулся я от сильного голода и жажды. В одном из приступов безумия я раскурочил приемник продуктов, и теперь меня ждала мучительная голодная смерть.

Но голод обострил мой разум. Нежелание умирать всколыхнуло в памяти один ритуал, который позволял из человека сделать призрака. Было только две сложности. Ритуал не полностью из области некромантии, а граничный с магией крови. И второе — никто еще не проводил ритуал на самом себе. Но я справился.

За те несколько дней, что грозили мне голодным обмороком, я сумел подготовить всё для ритуала. А потом запустил вязь перерождения. Отличие было только одно. Вязь я наложил не на себя, а в стороне. После чего вязь заклинания медленно стала приближаться ко мне. В этом и была вторая сложность. Заклинание должно накладываться на только что умершего. А как я это сделаю, если буду мертв?

Теперь вторая проблема решена. Пока заклинание приближалось ко мне, направляясь по меткам, нанесенным в нужных местах тела, я успел наколоть себя на острую щепку, зажатую в двери. Щепка прошла через глаз и проткнула мозг.

Очнулся я уже призраком. Честно говоря, у меня была надежда, что в таком виде я смогу покинуть это злачное местечко. Только создатели экрана предусмотрели даже это. Сбежать отсюда не могут даже призраки. Так что последние стении я провел все также здесь. Тебе отсюда не видно, но там за углом лежат мои останки. Тело давно истлело, скелет осыпался, и только череп торчит все также насаженный на щепку. Воздействовать то я на него никак не могу. К тому же, мечтая сбежать, я совсем забыл про камень, в который я переписал душу, я не могу его сдвинуть. Так что у меня все равно оставался поводок, свобода моя была относительна.

Часть 1. Глава 8. Сделать хотел грозу…

[11] Песня «Волшебник-недоучка» из т/ф «Отважный Ширак» 1976 г. Слова: Леонид Дербенёв. Музыка: Александр Зацепин.

Я сидел, погрузившись в рассказ Корендо, и не заметил, что история фактически кончилась. Призрак окликнул меня.

— Димитро, скажи. — Корендо толи не сумел произнести моё имя, толи решил не заморачиваться, и просто переиначил его на местный лад. — Ведь прошло не так уж много времени. Неужели за каких-то тридцать стений языки так сильно изменились, а старые были позабыты?

В ответ я признался, что я вообще не местный. Какой смысл мне скрывать этот факт? Все равно когда-то надо будет рассказать свою историю. А тут, может человек чем-то и поможет. Вот, языку уже обучил.

— К тому же, на моей Земле существовала древняя цивилизация примерно столько же лет назад. Но за сто поколений вся память о ней исчезла. Знания о языке утрачены. Остались только каменные постройки и скульптуры. От вашей цивилизации тоже ничего не осталось — наверху сейчас дикий лес и горы.

— Как прошло сто поколений? По моим подсчетам их должно пройти не больше полутора дюжин. Если ты прав, и немного посчитать… получается, люди у вас живут раз в шесть-восемь меньше, чем здесь. Это же ужасно мало!

Корендо очень заинтересовался жизнью на Земле, расспрашивал обо всех деталях. Удивлялся тому, что магии у нас нет. Время за рассказом призрака, а потом и моей истории, прошло незаметно. Приближался вечер. Надо было либо ночевать здесь, что меня не прельщало. Либо бегать вечером наверх, а утром спускаться вниз, в чем тоже приятного мало.

— Корендо, ты, конечно, призрак, и позабыл уже, наверняка, что такое усталость, голод и жажда. Но я то — живой человек! Так что я отправляюсь наверх поспать.

Расстройство и разочарование, проступившее на лице призрака, не поддается описанию.

— Скажи, а есть возможность вытащить тебя отсюда?

— Возможность есть, но надо учиться магии.

Услышав последнюю фразу, я тут же решил закинуть удочку:

— Может быть, я всё-таки смогу что-то сделать? И кстати, можешь обучить меня вашей магии?

— Обучить могу, но ведь на это нужны годы.

— Так я ведь никуда не спешу. И ты забыл про преимущество — я вижу магию. И еще у меня очень хорошая память. — я решил не говорить, что память у меня не просто хорошая, она идеальная.

— Хорошо, я согласен. Попробуй всё-таки, погляди — справа от тебя на стене есть вязь заклинания, это управляющая вязь защитного экрана. Попробуй как-нибудь воздействовать на неё.