Наездница для дракона (СИ) - Бо Энди. Страница 29

Золотой исполин уже поднимался в воздух. Гермунд, даже подросший, оставался меньше его вдвое. Но если меньше, значит, быстрее летает и больнее жалит! Примерно так на тот момент думала Астрид, отдавая приказ своему зверю.

Гермунд расправил крылья и взмыл в небо как раз в тот момент, когда сверху ударил второй столп пламени. А, неся на спине свою наездницу, попадать под удар было уже нельзя…

И начался бой!

Астрид, проявив всю отвагу и вспомнив все уроки, что ей преподавали в этой же школе, кружила вокруг золотого исполина, как самая настоящая оса, вновь и вновь посылая свои стрелы в сторону хищно глядевшей на неё Сендры. И каждый раз она не могла достичь цели…

И она крупно ошиблась, думая, что золотой дракон медленнее Гермунда. Нет. Он каждый раз догонял его! Единственное что спасало их, так это резкие виражи и повороты. Золотой дракон подобным похвастаться не мог, но вместе с тем, и оторваться от него не удавалось… Как синичка не может скрыться от орла…

Но бой мог продолжаться еще долго! И Астрид знала, что у неё все непременно получиться. Главное верить в свою правоту, и сами боги не оставят тебя в трудную минуту…

Как внезапно… Крыло Гермунда пронзило насквозь толстое копьё! Зеленый зверь болезненно вскрикнул и по спирали стал падать на землю. Одно крыло могло лишь погасить инерцию, замедлить, но не удержать в воздухе. А растерянная Астрид только сейчас увидела, откуда пришла нежданная напасть…

Как она могла забыть про замковые баллисты! Стражи замка, увидев воздушный бой, естественно вступились за своих хозяев.

Второе копье, запущенное хитрым механизмом, попало Гермунду в брюхо, вызвав еще более душераздирающий вой… Но её пара не сдавался! Он бил крылом изо всех сил, чтобы опустить свою наездницу на землю. Падения с высоты она бы точно не пережила.

Третье и четвертое копьё пронзили лапу и грудь. На этот раз Гермунд даже не рыкнул, направив все силы на то, чтобы как можно ниже опуститься к земле. И ему это удалось.

Только после того, как израненный зверь приземлился во дворе замка, вспыхнуло пламя. И уже через мгновение на траве лежало страшно израненное человеческое тело.

— Астрид… — прошептал молодой воин, глядя на плачущую, склонившуюся к нему девушку.

— Гермунд! — вскрикнула та, бросаясь к нему на грудь… Левая рука непривычно слабо приобняла ее, и дракон едва слышно проговорил:

— Прости… я не смог.

— Гермунд!

Окровавленный парень окончательно замер.

Пару окружили вооружённые стражники замка, направили на рыдающую Астрид свои клинки и копья…

А парящая в воздухе Сендра с досадой скрипнула зубами. Сжечь девчонку теперь не получится, кругом слишком много народа. Но ничего, следующий закат она уже не увидит.

Глава двадцатая

Тяжелая, чуть заржавевшая, но крепкая дверь подземной камеры со скрипом отворилась, и Астрид толкнули вниз. Наездница, не заметив короткой лесенки, полетела на пол, но даже звука не издала — только молча поднялась, перебралась к ближайшей стене и, прижимая к груди ушибленный локоть, уселась там.

Темница в замке Огненных Клыков оказалась такой огромной, что здесь без труда бы уместился средний дракон — или все ученики. Толстые стены, крепкие двери, единственное закрытое решеткой окно, выходившее не на улицу — в коридор. Как отсюда сбежать? Вот только Астрид и бежать не хотелось.

В камере было на удивление тепло и сухо — все благодаря подземному вулкану, незастывающим потокам лавы, что текла в пещере под замком. Пустое помещение, где их никто не тревожил, облюбовали паучки и прочие не очень приятные насекомые, спрятавшиеся в темноте — единственный факел у входа не мог достать даже бликами до высокого потолка и дальней стены, у которой раздавался странный шорох…

Астрид обняла колени и уткнулась в них лбом, закрыла глаза — но ей стало только хуже. Потому что перед внутренним взором она видела умирающего Гермунда — и как не зажмуривалась, как не трясла головой, не могла избавиться от этой картины. Ведь это ее вина! Это она толкнула своего дракона на неравный бой, в котором он погиб! А теперь… в груди лишь зияющая рана, которая не перестает болеть. И ощущение пустоты.

Тогда, в полумраке домика в поселке Астрид не врала и не хитрила, обещая Гермунду место в своем сердце. Так оно и было, она говорила искренне.

— Ты всегда будешь там, на главном месте. Совершенно особенный, самый близкий… Часть меня самой.

И теперь ее лишили этой части. Астрид ощутила все отчаяние овдовевшей наездницы, но хуже всего то, что в этом была полностью ее вина. Она должна была все продумать! Должна была все предугадать, предвидеть, придумать план для любого развития событий! Даже такого: когда давно овдовевший дракон попадает под власть новой наездницы, а в воздушный бой против более сильного противника вмешиваются баллисты. Так есть ли толк от нее самой? Лишившейся дракона, друга и напарника, возможности отомстить, даже свободы, а вскоре — и жизни. Казнь без суда была назначена на утро, и это станет позорным окончанием ее бесславной жизни… Но все, о чем она сейчас жалела — это о гибели Гермунда. Не надо было вмешивать его в семейные разборки… но как иначе, если он ее дракон? Был.

Сердце все так же болело, но плакать не хотелось. После всего произошедшего за последнее время эмоций просто не осталось… они сгорели, осели пеплом в душе. Боль, тяжесть, холод… будто на ней уже лежит могильный камень.

— Отец, я не выполнила своей клятвы, прости, — вслух произнесла Астрид куда-то в темноту, — но вскоре я присоединюсь к тебе…

— Как быстро ты сдалась, — раздался хриплый голос из дальнего угла, укутанного мраком, заставив наездницу резко подскочить на ноги.

— Кто здесь? Выходи! — с угрозой в голосе воскликнула она, будто действительно могла что-то противопоставить опасности.

— Если б я мог… — все так же хрипло, со смешком в голосе.

Астрид взяла себя в руки. В конце-концов, кто может прятаться в подземной камере? Только еще один заключенный. И вряд ли у него есть с собой хоть какое-нибудь оружие… Может, он просто хочет проговорить перед смертью?

Наездница поднялась по ступеням, вынула из крепления потрескивающий, чадящий факел и медленно двинулась вглубь камеры. Под ее ногами постоянно что-то хрустело: чьи-то мелкие косточки, панцири, лапки… Наконец блики пляшущего света выхватили из тьмы окутанную цепями фигуру, прикованную к стене. Темные кучерявые волосы, безбородое лицо, знакомые черты, изуродованные синяками и припухшими следами ударов.

— Виррок… — пробормотала Астрид, узнав ненавистного ляфера.

Его привезли сюда, чтобы отдать под трибунал, как и просил Гермунд… только не упустили шанса выместить злобу на врагов на беспомощном драконе. А синяки… упал пару раз с телеги, всякое бывает, не удержали. Шею-то не сломал — это главное. Хотя больше, чем боль от полученных ссадин, Виррока мучила жажда — никто и не подумал принести ему воды, а времени с момента пленения прошло предостаточно — уже день перевалил середину.

— Не могу сказать, что я тоже рад тебя видеть… здесь, — заметил он. Кажется, ирония — это все, что ему теперь осталось. — Да и смерть в один день всегда казалась мне глупой шуткой.

— А как, по-твоему, следует поступать с предателями? — жестко спросила Астрид. Обида… оскорбление даже, что он нанес, когда позвал ее с собой… да еще в такой момент, после первого поцелуя!… снова обожгла измученное сердце.

— И ты предатель? — уже без тени ухмылки поинтересовался Виррок.

— Это дядя, точнее Сендра на нем уничтожила мою семью… — тихо ответила Астрид. — Я попыталась их остановить… и они убили Гермунда.

Виррок молча опустил взгляд.

— Мне очень жаль, — глухо выдавил он. — Действительно жаль. Он был славным парнем.

Астрид села на пол чуть в стороне от него, воткнула в землю факел.

Не то, чтобы хотелось говорить — даже наоборот, но казалось как-то правильнее быть тут, чем вновь вернуться на свое место, оставив Виррока в темноте. И они молчали довольно долго. Медленно тянулись часы, незаметные в этом подземном каменном мешке.