Золотая свинья (Памфлеты и рассказы) - Полищук Ян. Страница 12

— Что делают деньги с человеком! — вздыхали другие.

— Продажная душа! — махнули рукой третьи.

Глава IX

Фас и профиль

Жизнь в бывшей «Бриллиантовой конуре», откуда были удалены все собаки, по-прежнему была беспокойной и суетливой. Утро начиналось с нашествия косметичек, массажистов, портных и ювелиров.

Мисс Хрю принимала ванну, делала лечебную гимнастику, затем ее массировали, смазывали кремами, лакировали копыта, надевали браслеты, примеряли серьги, выбирали фасон нахвостника, ожерелья и шляпки.

Гутер и Рэд работали, не утирая пота и не сворачивая аппаратов: мисс Хрю очень любила фотографироваться. Похоже, что она принимала Гутера и Рэда за каких-нибудь своих любимых служащих. Во всяком случае, стоило им отойти на минуту, как миллиардерша начинала жалобно похрюкивать. Может быть, ей просто нравилось, как Гутер почесывал ее за ухом; понаторев в общении с животными, он это умел делать особенно искусно.

После завтрака и прогулки начинались аудиенции.

От визитеров трудно было отбиться даже «роботам». У входа в «Бриллиантовую конуру» стояло такое количество машин, какое бывает только подле стадионов во время игры в бейсбол или соревнований по катанию горошин носом.

Многие дельцы считали своим долгом побывать на приеме у мисс Хрю, поцеловать ее лакированное копыто и, конечно же, прийти в восторг от ее туалетов.

Фикс безо всяких затруднений переводил хрюканье своей хозяйки со свинячьего языка на потогонийский. Но странное дело: высказывания свинки всегда удивительно соответствовали мнениям сильных мира сего — генералов и министров Потогонии.

Собираясь с визитом к мисс Хрю, местная знать заказывала специальные костюмы. Мужчины приезжали в розовых пиджаках, под цвет нежной поросячьей кожи. Женщины появлялись в платьях, разрисованных поросятами. Самые изобретательные из модниц надевали на нос аккуратненькие нашлепки-пятачки, которые делали их весьма похожими на хозяйку дома.

Верный заветам своего покойного шефа — делать деньги изо всего, — мистер Фикс воспользовался этой прогрессивной идеей и наладил выпуск «пятачков» на одной из фабрик.

К мисс Хрю в гости приезжали и другие знатные животные — любимцы миллионеров.

Побывала с визитом знаменитая рыбка Тикс-Микс-Пикс, которой один военный заводчик оставил сто миллионов долгингов. Ее привезли в специальном лимузине-аквариуме, сопровождаемом лакеями в ливреях морских львов и тюленей.

Произвела на мисс Хрю хорошее впечатление кенгуру Ру, которая уже пять лет владела несколькими миллионами долгингов и фабрикой мыла.

Мисс Хрю была со всеми корректной и гостеприимной. И все же некоторые гости ей не понравились. В частности, это были две сестры — морские свинки, владевшие крупной кинофирмой в Обливуде.

— Мисс не любит родственников, — объяснил Фикс, — она вся в своего благодетеля сэра Бэконсфилда.

Так, в невинных удовольствиях, протекала дневная жизнь «Бриллиантовой конуры». Естественно, она несколько утомляла бедную свинку, и ее укладывали спать пораньше.

И вот тогда-то и начиналась вторая жизнь замка.

— Понимаешь, парень, — говорил Рэду Боб Гутер, — портрет бывает в фас, то есть прямо, и в профиль — сбоку. Попадаются такие лица, что профиль у них совершенно не похож на фас. Словно разные люди перед тобой. Так вот у нас в замке день — фас совершенно не похож на вечер — профиль.

Охрана замка, которая осуществлялась «роботами» Сейфтауна, с наступлением сумерек усиливалась в несколько раз.

Включался инфрасвет, позволяющий при помощи специальной аппаратуры видеть все вокруг ночью как днем.

Бесшумно, как привязанные на леску летучие мыши, крутились установленные на стенах радиолокаторы.

Ржавый Гарри, главарь «роботов», сидел в своей, похожей на диспетчерскую крупного аэропорта, комнате и смотрел на телевизионные экраны, которые показывали ему все, что делается вокруг замка.

Едва спускалась ночь, как подле замка появлялись черные с завешанными окнами лимузины.

Гутеру и Рэду с большим трудом удалось несколько раз увидеть таинственных приезжих, которые собирались в дальнем крыле замка.

Фотограф с удивлением узнал среди них многих своих бывших клиентов.

— Этот, похожий на кусок колбасы, — миллиардер Лярд, — пояснил Гутер Рэду. — А вот этот, в светофильтрах, Вандолларбильд. Он не выносит красного цвета. От красного цвета на теле у него появляется нервная сыпь… Поэтому он ходит все время в желтых очках — сквозь них все красное ему кажется фиолетово-розовым.

Гутер показал Рэду и генерала Шизофра, и сенатора Шкафта, и несколько других влиятельных лиц Потогонии.

— А этого я знаю, — сказал Рэд, — это сенатор Портфеллер. Он был у нас в Городе Улыбок… Этого длинного я тоже где-то видел… Только не знаю, как он называется.

— Он называется, — усмехнулся Гутер, — преподобный Пшиш, епископ Потогонийский…

— Зачем же они собираются? — спрашивал Рэд. — Да еще ночью, как привидения?

— Вот мы и должны это узнать, парень, — задумчиво отвечал Гутер.

С каждым днем все больше внимание Гутера приковывал к себе Ржавый Гарри — этот некогда знаменитый гангстер, взятый на службу еще стариком Бэконсфилдом и ныне пребывающий на посту начальника охраны Сейфтауна.

Для установления личных контактов с Гарри фотограф сделал несколько портретов его в классическом «миллионерском» стиле, на них Ржавый Гарри выглядел таким красавцем, что его еле смогли оторвать от созерцания самого себя. А после того как Боб увековечил Ржавого Гарри в обнимку с мисс Хрю, старый гангстер официально объявил Гутера своим лучшим другом.

По-видимому, это в большой степени размягчило характеры и прочих «роботов», они стали оказывать Гутеру всяческие мелкие знаки внимания и стремились тоже получить от Боба выигрышные фотографии.

Таким образом Гутер и Рэд довольно скоро получили право свободно бродить по всем комнатам дворца, чем они и широко пользовались, стараясь не попадаться на глаза Фиксу, потому что дотошный секретарь был большим любителем выведывать у каждого встречного, куда, зачем и почему он направляется.

— Ну, парень, пора приступать к делу! — скомандовал Гутер своему юному помощнику, когда они смогли беспрепятственно появиться у того кабинета, который особенно бдительно охранялся «роботами». Рэд только кивнул в ответ и достал из-за пазухи заранее припасенный микромагнитофон.

Боб не стал терять время и принялся фотографировать чрезвычайно польщенного этим обстоятельством охранника. Рэд исчез.

— Повернитесь сюда, еще раз, еще! — командовал Гутер, вертя во все стороны «робота». — Вы хотите быть красивым? Понятно… Красота требует жертв… Терпение. Снимаю с выдержкой… Раз… Два… Три…

На счете «десять» Рэд появился рядом. Он сделал знак своему шефу, и выдержка тотчас же кончилась.

— Новые способы скоростной съемки не дают такого эффекта, как добрый старый метод, — собирая аппаратуру, разъяснял Боб охраннику. — Я снимал по старинке, но, будьте уверены, ваш портрет можно будет спокойно отправлять на любую кинофабрику — вас сразу же пригласят на роль героя!

Охранник был вне себя от счастья.

Снова в этот вечер прибыли «привидения», несколько часов провели в таинственном кабинете, а затем так же бесшумно умчались в своих черных бронелимузинах.

На следующее утро Бобу Гутеру и Рэду ничего не оставалось, как вновь прибегнуть к трюку с фотоаппаратом, чтобы отвлечь внимание охраны и вынуть магнитофон.

— Теперь самое главное, — прошептал Гутер, — переправить пленку в Город Улыбок. Вашим нужно ее прослушать как можно скорее, но ума не приложу, как можно отсюда выбраться незамеченным.

— Это не так уж сложно, — немного самоуверенно ответил Рэд. — Мы же с ребятами знаем в этом замке все потайные лазы… Я бы и сам мог пробраться к отцу, да вдруг меня хватятся.

— Неподходящий вариант! — сказал Гутер. — Сразу очутимся в тюрьме у Шизофра.