Капелька скандала - Грей Амелия. Страница 16

Миллисент тихонько рассмеялась.

– Что здесь такого смешного? – спросил он, прислоняясь к постаменту.

– Вы.

– Я? Я хотел произвести на вас впечатление, а не вызвать у вас смех. Где я допустил ошибку? – Лорд Данрейвен насмешливо улыбнулся.

– Я как раз думала о том, что нет ничего удивительного, что у вас такая репутация. Прийти сюда подобным способом – очень рискованно для нас обоих.

– Я еще в ранней молодости научился пробираться в сады и влезать в окна так, чтобы меня не поймали.

– Ваши трюки легко могут убедить некоторых молодых леди, будто вы влюблены в них до безумия.

– Некоторых? – переспросил он. – Полагаю, это должно означать, что вы не входите в это число.

– Конечно, нет.

– Но вы не рассердились, что я пришел вас увидеть?

«О нет».

– Конечно, рассердилась, – сказала Миллисент, но прозвучало это не очень убедительно. – Это просто глупо. Если вас здесь застанут, моя репутация погибнет навсегда.

– Некоторым утешением может служить то, что меня еще ни разу не заставали.

– Очевидно, это так. Иначе вы были бы женаты.

– Именно поэтому я всегда так осторожен.

– Но ведь вы сказали, что потеряли форму.

– Я так сказал? Не может быть. Но давайте проверим.

Он как-то незаметно завладел ее рукой и потянул ее вниз, на траву, и она оказалась сидящей наполовину рядом с ним, наполовину – у него на коленях, и он закрыл ей губы быстрым нежным поцелуем, который ей показался таким сильным, что голова у нее пошла кругом от разных мучительных ощущений.

Миллисент была настолько ошеломлена, что не могла ни пошевелиться, ни сказать что-нибудь. Она смотрела в его ласково улыбающиеся глаза и не испытывала ни страха, ни угрызений совести, ни стыда. Как это может быть? Это шло вразрез со всем, чему ее учили.

Лорд Данрейвен поднял руку и погладил ее по щеке. Потом спросил:

– Так потерял ли я форму?

– Нет, сэр, вы настоящий мастер.

Она почти сидела на нем. Он удерживал ее, но при этом не прилагал больших усилий. Миллисент вполне могла бы встать, закричать и даже дать ему пощечину, но продолжала сидеть и не двигалась.

Он снова приблизил губы к ее губам и еще раз нежно поцеловал ее. Сердце ее затрепетало. Губы графа были теплыми и влажными. Он осторожно учил ее, как отвечать на поцелуй. Было так легко отдаться его прикосновениям и просто наслаждаться близостью с этим человеком, но она не должна была этого делать. Нужно взять все под контроль и не дать этому продолжаться.

Миллисент толкнула лорда Данрейвена в грудь, и поцелуй кончился.

– Вы доказали, что ваша характеристика верна, лорд Данрейвен. Вы – повеса высшего класса.

– Должен ли я расценить это как комплимент или как оскорбление?

– Вы должны отнестись к этому как к данности. А теперь мне действительно нужно идти, пока нас не увидели.

– Могу я зайти к вам завтра?

Миллисент поднялась на ноги и посмотрела на него сверху вниз.

– Я не могу этого разрешить, сэр. Прошу вас, займитесь кем-нибудь другим. А теперь уходите тем же путем, каким пришли, а я посторожу.

Граф усмехнулся и послал ей воздушный поцелуй.

В этот момент из задней двери дома выбежал Гамлет. Он остановился на верхней ступеньке и дважды тявкнул, а потом на полной скорости помчался вниз по лестнице по направлению к Миллисент. Сердце тревожно забилось у нее в горле.

– Быстрее, лорд Данрейвен. Гамлет почуял, что вы здесь, – прошептала Миллисент, но граф уже исчез через незаметное отверстие, которое проделал в нижней части живой изгороди. Едва только он пролез, кусты сомкнулись у него за спиной.

Гамлет направился прямиком к тому участку изгороди, где скрылся лорд Данрейвен, начал обнюхивать землю и лаять.

Миллисент посмотрела на заднюю дверь и увидела, что в дверях стоит ее горничная Гленда. Миллисент вздрогнула. Сколько времени она там стоит? Могла ли она видеть со своего места лорда Данрейвена? Если да, то скажет ли она что-нибудь тетке или решит, что это ее не касается, и промолчит?

Гленда, невысокая молодая женщина с большими темными глазами и бледным лицом, была самой тихой женщиной из всех, кого только знала Миллисент. Она входила в комнату так, что никто даже не знал, что она здесь.

– С вами все в порядке, мисс? – окликнула она.

– Да, Гленда, все хорошо, – ответила Миллисент и, не оглядываясь на Гамлета, пошла к дому.

– У вас визитер.

– Нет, нет, никаких визитеров, – солгала Миллисент, которая всячески старалась скрыть волнение, но не была уверена, что это у нее получилось. – Не знаю, почему Гамлет лает. Может быть, там кролик или кошка.

Она готова была удавить лорда Данрейвена за то, что тот поставил ее в такое неловкое положение.

Гленда сошла со ступенек вниз навстречу Миллисент и подала ей на серебряном подносе визитную карточку.

– Нет, мисс, я хотела сказать, что к вам пришли с визитом. Молодая леди.

– Ах так. Понимаю. Благодарю вас. – Миллисент попыталась обрести ровное дыхание и, взяв в руки карточку, прочла вслух: – «Леди Линетт Найтингтон». – Она подняла глаза на горничную. – Эта леди еше здесь или она только оставила свою карточку?

– Она в передней гостиной, мисс, но говорит, что не хочет вас беспокоить, если вы заняты.

Миллисент вспомнила поцелуй лорда Данрейвена и вытерла губы тыльной стороной ладони, жалея, что сейчас у нее нет времени подумать о том, зачем он ее преследует.

Она подумает об этом позже.

Сегодняшний приятный день воистину превратился в день волнующий. Должна ли она принять молодую леди, которая держалась с ней так дружелюбно накануне вечером, или велеть Гленде сказать, что это ей сейчас неудобно?

Миллисент вернула карточку на поднос. Силы небесные, не думает же тетка, что, посещая по два-три приема каждый вечер, она, Миллисент, не обзаведется хотя бы одной подругой?

– Скажите леди, что я сейчас приду, а потом попросите экономку переговорить с кухаркой о чае и сандвичах.

– Слушаю, мисс.

– Леди Линетт, как мило, что вы пришли, – чуть позже приветствовала Миллисент гостью, входя в переднюю гостиную. Ее дневное платье белого цвета полностью прикрывало удобные атласные туфельки, позволявшие ступать совершенно бесшумно.

Линетт обернулась от камина, где она стояла, рассматривая портрет леди Беатрисы в молодости, висевший над каминной полкой. Она благодарно улыбнулась Миллисент.

– Я так рада, что вы смогли принять меня сразу же. Обещаю, что не задержу вас долго.

– Вздор. Пожалуйста, оставайтесь, сколько захотите. Я велела принести нам чаю.

– Благодарю вас. И помните – вы называете меня Линетт. Теперь мы друзья, и между нами не должно быть никаких формальностей.

– Хорошо. Прошу вас, садитесь.

Миллисент указала Линетт на один из двух темно-красных диванчиков, стоявших в середине этой уютной комнаты. По обе стороны от каждого диванчика стояли такие же кресла, а в центре располагался деревянный столик с алебастровой мозаикой. Оконные занавеси из бархата в красно-зеленую полоску были раздвинуты, и гостиную освещал яркий дневной свет.

Линетт была представительной молодой леди, высокой и крупной. Ее прогулочное платье цвета синих сапфиров раскинулось по маленькому диванчику, когда она присела на его краешек. Шляпка такого же цвета была подвязана под подбородком широкой лентой, скрывавшей большую часть родимого пятна, растекшегося по щеке. Миллисент заметила, что лицо у Линетт очень красиво, если закрыть это темно-красное пятно.

Миллисент глубоко втянула воздух, улыбнулась и села на диванчик напротив гостьи.

– Как себя чувствует леди Беатриса? – спросила та.

– С каждым днем ей становится лучше, но боюсь, она еще не может принимать визитеров.

– Это совершенно правильно. Я понимаю. Пожалуйста, передайте ей, что я интересовалась ее здоровьем.

– С удовольствием. Тетя, конечно, будет огорчена, что не смогла с вами повидаться.

– Я видела, что вчера вы танцевали с лордом Данрейвеном.