Если подарить свой пряник придурку (ЛП) - Астон Джана. Страница 19

– Хорошо, – кивает Келлер, как будто для него, наконец, все становится на свои места, и на его лице расплывается ленивая улыбка. Затем он прислоняется к полке, как будто в его распоряжении есть куча времени, чтобы стоять здесь и флиртовать со мной.

– Хорошо? И это все? Тебе больше нечего сказать?

– Вместо этого я собираюсь тебе кое-что показать, – шутит он, затем подмигивает мне и уходит.

Что, черт побери, это вообще должно означать? Я возвращаюсь с пакетом сахара в руках к своему столу, и в моей голове возникают еще больше вопросов. Что он собирается мне показать?

К сожалению, нет времени думать об этом, у меня еще слишком много дел. В первую очередь я нарезаю лакричные палочки на маленькие кусочки, они станут черепицей на крыше моей часовни. Затем быстро оглядываю зал, чтобы посмотреть над чем работают Келлер и Дженни. Дженни – победительница конкурса по выпечке пирогов Грейт-Лейкс и третья финалистка. К сожалению, до этого момента я не особо думала о ней. Честно говоря, я была сосредоточена на знаменитых поварах и Келлере. И, возможно, что я никогда не воспринимала всерьез выпечку пирогов, что не очень по-пекарски с моей стороны.

Так или иначе, Келлер, похоже, держит все под контролем, в то время как Дженни суетится на своем рабочем месте, деловито раскатывая что-то похожее на кусок помадки. Хммм, интересно, что она собирается с ней делать? Так, у меня нет времени думать об этом, потому что часики тикают. Сотрудники съемочной группы повесили огромные цифровые часы напротив наших столов, уверена, что один из операторов все время как ведущая объявляет об оставшемся времени, увеличивает зум на этих часах.

Я украдкой бросаю еще один взгляд на Келлера. Ну, почему он такой привлекательный?

Мне нужно сосредоточиться. Качая головой, я снова смотрю на часы, а затем опускаю голову и принимаюсь собирать свою пряничную часовню, используя тягучую глазурь, чтобы каждая деталь держалась крепче. Обделываю крышу лакричной черепицей и использую заморозку, чтобы она прилипла. Рядом с часовней собираю несколько елок и тоже замораживаю, чтобы деревья не опрокинулись. Я растворяюсь в работе, прерываясь только тогда, когда ведущая объявляет оставшееся время, и не поднимаю глаз, пока оно не заканчивается. И когда это происходит, сильно начинаю переживать.

Я думала, что Келлер – мой главный конкурент, но Дженни собрала ковчег. Пряничный ковчег. В придачу с целым выводком животных, сделанных из помадки.

Какого эльфа?!

Я точно проиграла. Мы еще даже не дошли до судейства, а я уже это понимаю. Моя часовня из пряников идеальна. Это лучшая работа, которую я когда-либо делала. Часовня прочная и высокая. Лакричная черепица идеально симметрична, а облицовка часовни прошла бы

самую жесткую проверку. Я проделала невероятную работу за девяносто минут, выделенных на это испытание.

Но Дженни построила чертов ковчег.

Даже если каким-то чудом мне удастся выиграть, мне придется отдать победу ей.

– Молодец, – говорю я Дженни от всего сердца. Она сделала все превосходно. На этот раз я не самый лучший пряничный пекарь в округе, и я не получу призовые деньги. Но это не страшно. Все будет хорошо, потому что я никогда не откажусь от своей мечты, выиграю я в этом конкурсе или нет. Есть ли у меня место мечты или нет. Получу я призовые деньги или нет.

В то время как сотрудники съемочной группы суетятся с установкой аппаратуры для съемки судейства, я переключаю свое внимание на Келлера. Конечно, я не уверена, что его работа может превзойти пряничный ковчег Дженни, но мне все еще интересно, что он сделал.

И это как удар под дых. Потому что Келлер создал пряничную копию старой автомастерской. Той самой, которую он, очевидно, украл у меня.

Вот только…

Только он все в ней поменял.

Я направляюсь к его столу, не заботясь ни о продюсере, ни о камерах, ни о том, что я должна делать в данный момент. Да, это определенно старая автомастерская. Он даже сделал реку, из крошечной синей посыпки, которая огибает здание. В этой копии он изобразил все так, как мы с ним обсуждали. Кроме одной детали.

Пекарня выглядит точно так же, как я и представляла. Она занимает правую часть здания, а над крошечной входной дверью из пряник висит розово-белый полосатый навес и розовая в тон вывеска, на которой черным аккуратным шрифтом написано: «Пекарня у Джинджер».

Но здание заброшенной автомастерской всегда было слишком большим для одной моей пекарни, и в пряничной версии оно таким и осталось. Я не имела ни малейшего представления, что можно было бы сделать с оставшейся площадью, но оно, оказывается, было у Келлера. Слева, над еще одной крошечной пряничной дверью он повесил черно-белый полосатый навес и вывеску с надписью: «Рыжик».

– Что такое «Рыжик»? – Спрашиваю я, когда, наконец, отрываю свой взгляд от его творения, которое определенно не принесет ему победу в конкурсе, потому что было создано не для этого. Он сделал все это для меня, я уверена в этом. Так как, ни для кого кроме нас двоих это не имеет смысла. Вот, что он собирался мне показать.

– Это кафе с завтраками. Я всегда мечтал об этом.

«Кафе, – прокручиваю я в своей голове, – не конкурирующая пекарня, а ресторан компаньон, прекрасное сочетание.»

– Ты хочешь открыть ресторан в Рейнди-Фолс? – Спрашиваю я, но боюсь в это поверить, хотя он и просил меня об этом. «Поверь в волшебство», – говорил он. Это и есть самое настоящее чудо. Мы – это волшебство. Любовь – это волшебство.

– Да, но только вместе с тобой, Рыжик. – Он говорит это серьезнее, чем любой мужчина, делающий предложение руки и сердца. – Давай играть в пекарню вечно?

– Да, – выдыхаю я.

Я собираюсь отдать свое сердце Келлеру Джеймсу, потому что оно уже принадлежит ему. И я уверена, что он этого стоит, и никогда его не отдаст.

Глава 14

Продюсер «Грандиозного конкурса по выпечке пряников» был сам не свой. Как и исполнительный директор кулинарного канала, о присутствии которого на съемочной площадке, я даже не знала. По правде говоря, я вообще забыла, что нахожусь на съемочной площадке.

Пока не услышала аплодисменты.

Мы с Келлером целовались, как парочка идиотов из рождественского фильма. Только это были съемки не фильма, а конкурса по выпечке, и камеры все еще работали.

Так что да, все это было заснято на пленку.

Как оказалось, они получили очень много материала.

В течение следующей недели, когда все эпизоды шоу выходят в эфир, оно оказывается смонтировано таким образом, что рассказывает историю нашего зарождающегося романа. Слушайте, я, конечно, не собираюсь отрицать, что были все эти затяжные взгляды, и да, я абсолютно точно поцеловала его. Но при монтаже все эти моменты выглядят дольше, чем были на самом деле. И все это под романтическую музыку. Ну и ко всему прочему, каждый раз, когда мы появляемся на экране, в нижней части запускается гифка целующихся пряничных человечков.

Когда первый эпизод выходит в эфир, я краснею еще больше, чем нос Рудольфа во время сильной простуды.

– Ты очаровательна, когда краснеешь, Рыжик, – усмехается Келлер, забавляясь от всего этого. Я хочу возразить, что я не очаровательна, но я именно такая, так что этим аргументом я не выиграю этот спор.

Честно говоря, я немного подавлена, но, оказывается, зрителям все это очень нравится.

В финале, мы все равно проигрываем. И пряничный ковчег по праву приносит Дженни победу в первом сезоне «Грандиозного конкурса по выпечке пряников».

А руководство кулинарного канала настолько влюбляются в нас, что предлагают контракт на проведение второго сезона, ссылаясь на то, что у нас есть химия. Между нами есть волшебство, и они хотят увидеть, как все это будет развиваться дальше. Еще мы обсуждаем возможность съемок того, как мы будем перестраивать старую автомастерскую. Канал хочет сделать из этого шоу, и это, если честно, неплохая идея. Деньги, безусловно, не помешают, для осуществления наших планов.