Хитрость (ЛП) - Ромиг Алеата. Страница 3

Я не могла думать о работе в «Измене» или о том, что я собственность. Остается только идти вперёд, шаг за шагом, и смотреть на все по-новому. В моей новой придуманной реальности я не была куплена Ноксом: я отдалась ему по собственной воле.

Я так решила, когда набирала номер Айзека.

Глава 2

Чарли́

За рулем Айзек говорил мало, что дало мне время подумать. Я не могла осознать произошедшее: где я нахожусь, или даже куда направляюсь. Эмоции накрывали меня, словно волны цунами, разрушая стены моего хорошо возведённого фасада. Нервозность и беспокойство соперничали внутри, периодически вырываясь наружу, это можно было заметить по нехарактерному дёрганью колена.

Моя нынешняя ситуация была почти непостижимой. Я не могу представить, как бы я себя чувствовала, если бы ехала на встречу к незнакомцу. Как это работало? Клиент и сотрудник встречались за напитками, как на свидании вслепую? Разумеется, они не сразу начинали жить вместе. С Ноксом всё по-другому. Он не был незнакомцем. Конечно, я узнала его фамилию только сегодня, но я знала гораздо больше, чем имя.

Я знала, что он обладает той силой, которая очаровывала. Я вспомнила, как шторм зарождался в его бледных глазах, когда эмоции брали верх. Я только частично видела его гнев или раздражение как в ситуации с Максом в бассейне, а затем снова, когда он разговаривал с кем-то по телефону. Однако, в основном, я наблюдала, как темнеют его глаза от желания - частично его можно сравнить с одеколоном, настолько интенсивным, что задерживался в воздухе, наполняя мои легкие и задерживая дыхание.

От всплывающих на поверхность воспоминаний мои внутренности скручивает, а в животе трепещет. Я пыталась смириться с реальностью. Скоро я снова буду с ним. Бессознательно, я поерзала на кожаном сиденье, стыдясь возникшей фантазии.

Напряжение глубоко внутри меня не было новым, но оно отсутствовало после возвращения из «Дель-Мар». Когда мы с Челси садились в самолёт, я боялась, что больше никогда не почувствую это сильное желание. Маленькая ухмылка пробила трещину в маске.

Айзек припарковался, и я пригляделась к окрестностям. Я не ожидала, что мы так быстро приедем. Даже без пробок на дороге мы уехали не далеко от здания Патрика. Я посмотрела на фасад отеля «Мандарин».

- Это сюда вы должны меня привезти? - спросила я, размышляя, как много Айзек знал.

- Да, мэм. Вы бы хотели, чтобы я помог занести ваши сумки? - Он спросил и открыл двери.

Взявшись за его руку, когда он помог мне выйти с машины, я ответила, - Нет. Я сама. У меня только две. - Но прежде чем я закончила свой ответ, он вложил мне в руку ключ от номера.

Айзек вынул запечатанный конверт из кармана пиджака и вручил мне.

- От мистера Деметрия. Он приказал передать вам, чтобы вы не открывали и не читали, пока не окажетесь в номере.

Я сделала глубокий вдох.

Он приказал передать мне.

Это не должно вызывать трепет бабочек в моем животе, но случился именно этот эффект.

- Номер апартаментов на обратной стороне конверта, - продолжал Айзек, казалось, не обращая внимания на моё психологическое и физическое состояние, причиной которых был как страх, так и возбуждение. - У вас есть мой номер. Если понадобится куда-нибудь съездить, я к вашим услугам.

- Спасибо, Айзек. - Я прочистила горло. - Мистер Деметрий в номере? - Я не знала, были ли мои слова полны разочарования, как и то, что я чувствовала.

- Нет, мэм. Он у себя в офисе. Полагаю, в письме... - он кивнул на конверт в моих руках - ...всё написано.

- Хорошо. Спасибо.

Когда я повернулась к стеклянным дверям, увидела маленький парк и обернулась. Теплый городской бриз шевелил мои каштановые волосы у лица, когда я засмотрелась. Это было именно то, что нужно. Мои щёки покраснели. Зеленые листья напомнили мне, где я нахожусь, что я всё ещё здесь, всё ещё в Нью-Йорке, недалеко от кузена и недалеко от Колумбийского. Какими бы нереальными были последние двадцать четыре часа, я всё ещё находилась там, где хотела. Подняв подбородок, я кивнула швейцару и сделала шаг навстречу цели.

Изысканное освещение исходило от золотого овала над моей головой и отражалось на потрясающем мраморном полу вестибюля. Роскошь не впечатлила и не вызвала благоговение, когда мой взгляд переместился на большую изогнутую лестницу за столом консьержа. Вкратце, лестница напомнила мне о поместье Монтегю, но эта была другая, более современная со стеклянными перилами.

Крошечная мысль о тюрьме моего детства пошатнула решимость. Я могла быть сотрудником "Измены", однако во мне также течёт кровь Монтегю. Моя новая временная роль служила только для одного - юридическая школа. Меня не вынуждали связываться с "Изменой". Я сама решилась на этот шаг, найдя это решение необходимым. Работа официантки никогда бы не покрыла мои расходы на обучение, не говоря уже о том, чтобы позволить жить. Мама и Алтон загнали меня в угол, но недооценили моё желание. Я шла на это, чтобы следовать за своей мечтой, а не их.

Алекс Коллинз выжила.

С новообретенной решимостью я быстро подошла к стойке консьержа, позволив стуку каблуков объявить о моем прибытии. Когда консьерж поднял глаза, я улыбнулась.

- Не могли бы вы помочь мне пройти в номер? Я остановилась...

Каждое произнесённое мной слово излучало уверенность Монтегю, а не позор сотрудницы "Измены". Консьерж сразу же позвал швейцара. Несмотря на мой протест, он настоял на том, что было бы неправильно позволить гостье, остановившейся в люксе, самой нести свой багаж.

Когда лифт двинулся вверх, я вспомнила слова Карен, что от сотрудников "Измены" ожидается, что они будут хорошо говорить и добиваться своего. Если они не будут уметь этого делать в мире иллюзии и игры, их сразу разоблачат. Спутники под покровительством успешных клиентов должны быть правдоподобными. Благодаря моему воспитанию в Монтегю, когда дело доходило до иллюзии, я мастерски справлялась с этой ролью.

В то время как швейцар открывал моим ключом дверь люкса, я сделала всё возможное, чтобы выглядеть беззаботно. Когда он щелкнул выключателем в темной прихожей, я осмотрела роскошные апартаменты. Там, где попадал свет из фойе, было видно современную и изящную мебель, окна были задернуты тяжелой драпировкой, которая поглощала все солнечные лучи.

- Мэм, прошу прощения, - заговорил швейцар, когда быстро пересёк гостиную. - Из вашего номера открывается впечатляющий вид. Позвольте мне открыть...

Его ноги и слова замерли. Моё сердце готово было вырваться из груди. Вышедший из тёмного дверного проема мужчина сразу же заполнил люкс аурой власти.

- Сэр, я не знал, что кто-то...

Я больше не слышала служащего в форме отеля. Нокс был всем, что я видела. Его молчание наполнило воздух, заглушая все остальное. Его прозрачные глаза сузились, удерживая меня. Без слов ледяной взгляд пронзил, обездвижил ноги и запечатал губы. Недовольство лилось из каждой его поры. Ярость исходила волнами от его высеченной челюсти, когда мышцы на лице и шее сжимались. Мои ноги подогнулись в коленях, поскольку я поняла, что это был не тот мужчина, которого я помнила, а мужчина, голос которого я услышала по телефону.

Буквально несколько минут назад было так много вещей, о которых я планировала рассказать, столько вопросов, которые хотела задать. Но теперь, когда Нокс передо мной, ни один из них не всплыл и не подал сигнал о своём присутствии; вместо этого в комнате поднялась температура, когда сердцебиение в груди набирало скорость. Я крепче сжала сумочку. Среди потоков его недовольства в номере мне нужен был якорь, что-то, что помогло бы мне устоять.

На секунду я подумала о том, чтобы развернуться и уйти. Остановит ли он меня в присутствии швейцара, который был своего рода свидетелем? И тогда я так же быстро поняла, что это не имеет значения. Нокс Деметрий обладал властью, большей, чем я думала. Я глубоко вдохнула. Я не смогла бы быть на шаг впереди могущественного человека, стоящего передо мной, не в течение всего года.