Оазис (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович. Страница 62

— Парни, распределяемся, — прошептал Веласко, прикладываясь к своему дробовику. — Я беру левый сектор, Лихой — выкашивай середку, Алекс — на тебе правое крыло.

— Принял, — сжав зубы в напряжении, ответил я. Не приходилось мне еще участвовать в таких мероприятиях. Никогда не устраивал засады на людей. На меня — да. Морфы, меты, люди. Все, кому хотелось полакомиться свежатинкой и порыться в моих скудных вещичках. Да не повезло. Я лежу здесь и мерзну, а они давно воспарили в горние выси. А нечего меня обижать.

Проверил, удобно ли доставать патроны и перезаряжаться. Вроде бы нормально. Лежим и ждем. И едва не вздрогнул от пронзительного крика какой-то ночной птицы.

— Началось, — прошептал Лихой, осторожно взводя курок.

Бандиты слаженно перелезли через забор и неторопливо зашагали прямо по грядкам, топча труды фермеров. Все происходило в полной тишине, но один из нападавших явно руководил. Он показывал направление мелким группам, и постепенно они разделялись на две части. Так получилось, что в какой-то момент группа съежилась в кучку, и Веласко приглушенно произнес:

— Бьем!

Наши первые выстрелы оказались удачными. Дробь выкосила бандитов по краям. Раздались крики боли и удивления. Удивлялись те, кому повезло не отхватить кусочек горячего свинца. Вместо того, чтобы упасть на землю и раствориться в темноте, придурки начали лупить по верху, толком не разобрав, где мы находимся. Конечно, они сориентировались по дульным вспышкам, но шоковое состояние не позволило им мгновенно организовать атаку. Мы успели сделать еще по два выстрела. Я откатился в сторону, и тотчас же на том месте стегнула дробь. Гулко стукнул выстрел с тыла. И пошло веселье!

Грохотало со всех сторон. Вспышки выстрелов то и дело выхватывали из ночной мглы мокрые стены дома и сараев, мечущиеся внизу фигурки людей, по которым мы методично вели обстрел.

— Пустой! — заорал Веласко.

У меня оставался один патрон, и я тщательно выцеливал одного шустрика, прилипшего к углу дома. Он уже успел добежать до укрытия, но оставался как на ладони.

— Готов! — снова вопит мексиканец.

Я нажимаю на скобу. Винчестер вздрагивает от выстрела — тень медленно осела на землю.

— Пустой! — заявляю я и откатываюсь еще дальше по крыше. Откидываю клапан кармана и нащупываю пальцами холодные бока патронов. Защелкиваю их в магазин, передергиваю цевье. — Готов!

Раздался отчаянный рев волкодава. Кажется, не всех собачек порешили. Рык псины переходит в тонкий протяжный скулеж. И в это время нижняя часть фундамента жилого дома осветилась вспышками выстрелов. Били из всех подвальных амбразур. Частота выстрелов была такой, что двор заволокло пороховым дымом, от которого защипало в носу и заслезились глаза.

Я оказался у самого края коровника и успел разглядеть, что остатки тыловой группы бегут к своим лошадям. Стрельнул в догонку одному тихоходу, и кажется, попал. Тот запнулся, что-то проскулил, протягивая руки к товарищам, но те его не слышали. И как-то мгновенно все затихло. Топот копыт затих вдали, а во дворе только раздавались стоны.

— Твою маму, — потрясенно прошептал Лихой, подобравшись ко мне. — Мы что натворили?

— Жаль стало? — возмутился я, стараясь не приподнимать голову. Мало что может произойти. Шальная пуля — она как нежданный гостинец. Прилетит, когда не ждешь. — Если бы не мы — кровью бы фермеры умылись.

Вот что значит — все бывалые. Никто не дергается, не торопится спуститься вниз проверить, а кто, собственно, изволил посетить нас в такой ранний предрассветный час. Лежим, тихо переговариваемся. Наконец, из дома вышли хозяева. Идут осторожно. Утренние сумерки уже сглаживают ночную темень. Даже мне видно, каких дел наворотила наша засада. Собаки однозначно мертвы или тяжело ранены. Одна точно еще дышит, дергает лапами. Второй волкодав отбегался. Возле распахнутых ворот три неподвижных тела. Еще два — возле крыльца. С нашей стороны четверо нашли покой. И один, которого я подстрелил последним, стонет. Надо бы допросить его.

Гулко бухает выстрел. Ронни, что, добивает раненых? В своем уме?

— Ронни! — орет с крыши Кривой Пит, тоже сообразив, что таким образом взбешенный Бастер перебьет всех еще дышащих бандитов. — Не убивай! Нам нужно знать, кто это был!

— Джентльмены, не пора ли спуститься вниз? — хохотнул Ронни. Мужик в хорошем настроении. — Здесь почти все убитые! Я проявляю милосердие!

— На огороде один живой! — навожу я фермера. — Языком болтать может. Берите его и колите!

Пока мы спускались, Ронни и Дэн приволокли стонущего и плачущего бандита. Недолго думая, затащили в сарай и зажгли керосиновую лампу. Я как следует разглядел его. Невысокий, щуплый, совсем пацан. Лето восемнадцать, не больше. Лицо в мелком поту и грязи, длинные неряшливые волосы облепили щеки. Одежда так себе, плохенькая. Пленник дрожит, сидя возле стены. Рука безвольно опущена, одежда под локтем намокла от крови. Кажется, не только рука. На левой ноге расплывается пятно.

— Пожалуйста, смилуйтесь, господа! — захныкал парень. — Мне нужен лекарь! Пожалуйста.

— Сынок, мы позвали лекаря, — присел перед ним Ронни, опираясь на ружье. — Ты только скажи, зачем к нам заявились, и кто ваш командир?

— Это все Пекарь! — выдохнул пленник. — Он собрал банду, чтобы грабить фермы! Пришел откуда-то со своими людьми, набрал по округе беглых… Потом начали налетать на фермеров, уводить в рабство женщин и детей! Ему за рабов хорошо платили! Но я не участвовал в этом, честно… Мне бы врача!

— Будет, будет! — успокоил его Ронни. — Пекарь, говоришь? Сколько у него людей?

— Около сорока. Точно не знаю. Десять человек остались в лагере…

— Где лагерь?

— На Щучьей протоке, в пяти милях отсюда, — неопределенно мотнул головой раненый.

— А куда вы уводили рабов? Кто покупал их?

— Не знаю я его! Рабов обычно отводят в Форт Рок. Там проходят аукционы…

Парень от бессилия уронил голову на грудь. Умер он мгновенно. Ронни выстрелил ему в голову из револьвера и жестким взглядом оглядел нас, ошеломленных и молчаливых.

— Господа, только не говорите, что я не прав! Они пришли, чтобы порешить нас! А сдохли сами. Вам спасибо за помощь, но дальше мы справимся. Дэн, зови мальчиков, готовь телегу. Вывезем трупы подальше в лес и закопаем.

Я не осуждаю фермера. На его месте любой из здравомыслящих людей поступит так же, когда на кону стоит жизнь семьи. Он узнал, что надо и фактически помог пацану избежать участи пленника в лапах лорда. Без мучений, быстро и эффективно. И Ронни подтвердил мои мысли, словно пытался оправдаться в наших глазах.

— Поймите, джентльмены! Если бы я передал мальчишку лорду Свистку — он бы не дал ему умереть сразу. Вы даже не представляете, какие гнусности творят его палачи! Зачем это бедняге?

— Все в порядке, дружище, — хлопнул его по плечу Кривой Пит. — Все правильно. Но мы вынуждены будем предупредить барона о банде Пекаря. И еще этот Форт Рок. Кто знает, где он находится?

— Где-то на северо-западе, — откликнулся Крюгер. — Я что-то слышал подобное, но не придавал значения. Чтобы туда добраться, надо обогнуть озера по западному берегу и свернуть в холмы. Далековато.

— Найдем, — кивнул Веласко и пояснил нам, ничего не понимающим. — Повадились уводить людей в рабство. А куда — никто не знает. Где-то сбывают товар на руки, получают за него приличные деньги. Бизнес стал прибыльным, вот и стали сбиваться в банды, людей ловить и продавать. Лорд Харлан давно за ними охотится, всех своих рейнджеров гоняет по лесам, нас заставляет любые сведения собирать. Но теперь-то хана ублюдочному гнезду!

Ронни с ним согласился. Он еще раз поблагодарил нас за помощь, только сокрушался, что бандиты не оставили лошадей убитых подельников, увели с собой. Мы попрощались с семейством, деловито наводившим порядок на ферме и поехали в Лосиный Холм. Хотелось пораньше попасть в безопасное место, да и вымотались мы порядком, сначала гоняясь за "шипастыми дьяволами", а потом отстреливая работорговцев.