Магия вероятностей (СИ) - Ермакова Светлана Геннадьевна. Страница 6

Почувствовала себя отчасти проснувшейся только в столовой, где поклевала немного каши, которую запила напитком, похожим на какао. Венны и Кирики в столовой не было - всё понятно, отсыпаются после вечеринки. Такие же бездельницы, какой была Филис. Ну а я вот, прихватив тонкий портфельчик с тетрадями, гордо иду грызть гранит науки.

В лекционном зале, устроенном классическим амфитеатром, уселась рядом с довольным этим обстоятельством Тимом. На первый ряд, вместе с другими заучками. Преподаватель по общей теории магии недоумевающе смотрел на меня - что за новенькая такая тут нарисовалась у него перед носом? Я в ответ всем своим видом демонстрировала ему серьёзность своих намерений, подтверждая эту серьёзность красными от недосыпа глазами. Нет, всё-таки в первом ряду сидеть неудобно - стоит чуть поёрзать или непроизвольно смежить веки - тут же укоряющий взгляд преподавателя упирается в тебя. Так что перед второй лекцией я предложила Тиму перейти со мной повыше и подальше от грозного ока лектора. Там, на верхотуре, я подперла щёку рукой и смогла восполнить недобранные ночью пару часов сна в ущерб знаниям о государственном устройстве нашей страны. Тим последовал моему примеру и тоже кемарил. Боюсь, я на него плохо влияю.

В перерыве познакомила Тима с подружками. Кирика и Венна не сочли моего нового друга достойным внимания и весь обед восторженно щебетали о вчерашней вечеринке.

- Только его высочество, к сожалению, пробыл недолго, - вздохнула Венна, - ушёл почти сразу после первого танца.

- Зато я, кажется, понравилась его другу Барису, - довольно сообщила Кирика, - он со мной дважды танцевал и проводить выходил.

- Меня тоже провожали, если кто не заметил, - ревниво заметила Венна.

Ну и всё в таком духе. Встречаясь с Тимом взглядом, я заговорщически улыбалась ему - мол, я не с ними, ты же знаешь.

Под конец обеда появилась звёздная троица во главе с упомянутым его высочеством. Здрасте, давно не виделись. Винсент удивлённо посмотрел на сидящего за нашим столом Тима, а потом предложил:

- Девушки, переходите с завтрашнего дня обедать в нашу столовую.

- Порадуйте своей красотой наши взоры, пожалуйста, - продолжил его мысль Хант.

- Для улучшения аппетита, - резюмировал Барис.

- О, конечно, - ответила за всех польщённая Кирика.

- Извините, я буду обедать здесь, с Тимом Бартоком, - сказала я.

Ну не могла же я сейчас предать нового друга! Тем более, что обеды проходили во время большой перемены между занятиями, в разгар учебного дня, и мне необходимо было сохранять учебный настрой. Тут я увидела, как помрачнел Винсент. Вот чёрт! Я тоже хочу радовать свой взор, созерцая принца. Исключительно для улучшения аппетита, естественно. И не хочу окончательно терять с ним связь.

- Зато ужинать я могу приходить к вам, - предложила я компромиссный выход из этой дилеммы.

Никто не возразил.

Не без содрогания я перешагнула порог аудитории семинара по рунам. Но, к своему удивлению, и к ещё большему удивлению магистра, я довольно уверенно изобразила мелом на доске формулу-связку рун, которую группа проходила к этому дню. Тим сиял словно начищенный пятак, испытывая гордость за меня и за себя, как моего наставника. Наши с ним ночные старания не прошли даром.

Последним сегодняшним занятием был практикум в больнице, где мы в основном сидели и заряжали магией разнообразный медицинский инструмент, направляя свои потоки магии во вкрапления камешков. В благодарность доктор продемонстрировал нам операцию по исцелению выбитого зуба, ход которой мы смотрели магическим зрением. Занимательное зрелище. Целительская магия - полезное дело. Хорошо бы мне обнаружить у себя именно этот вид магии, а не какой-нибудь из стихий.

Домой в общежитие я шла чуть ли не вприпрыжку - настроение было отличное, мой первый учебный день в целом удался. Но Тим изрядно подпортил это чувство:

- Завтра семинар по артефакторике, нам задавали подготовить рефераты по одной из тем в перечне. А ещё будет практикум по алхимии, этот курс ведёт наш куратор, магистр Вурсдок.

Так что набрала я под чутким руководством сына булочника дополнительной литературы в библиотеке для реферата, и с чёрной меланхолией готовилась предстать завтра пред очи куратора, который не только был желчным старым ворчуном, но и как-то особенно меня недолюбливал после того случая, когда я чуть не окунула свой браслетик в раствор с каким-то зельем.

Из-за посещения библиотеки мы чуть не пропустили ужин, и едва успели с Тимом забежать в нашу столовую перед её закрытием.

Весь вечер я листала книги, делала закладки для выдержек, потом скрипела стулом при написании реферата. Эту скорбную рутину нарушил ненадолго зашедший Винсент, которому я искренне обрадовалась. На этот раз его высочество предварительно вежливо постучался в дверь.

- Ой, я тут уже опухла от этого реферата, - пожаловалась я ему, - Слишком много пропустила, приходится навёрстывать.

- Так может, ну его? - провокационно спросил принц.

- Нетушки. Добью, - упрямо не согласилась я, - Осталось только заключение и список использованной литературы написать.

- А что у тебя с тем булочником? - как бы рассеянно задал Винсент тот вопрос, который, наверное, и привёл его сегодня в моё скромное жилище.

- У меня с ним учёба. Тим отличник и мне помогает. А ещё он хороший. Как подружка, только без всяких глупостей. Сейчас вот допишу и пойду к нему чай пить с печеньками, заодно про завтрашний практикум по алхимии поговорим.

- Ну-ну, - хмыкнул принц, - Так что же, на вечеринки ты теперь совсем приходить не будешь?

- Почему? Вот через пять дней у меня День рождения, надо будет тут что-то такое организовать. Приглашаю вас, ваше высочество, вместе с Хантом и Барисом.

- Посмотрим, - снисходительно ответил принц, покидая мою комнату.

Это он мне так мстит, что ли? Ну-ну, как говорится.

Чаёвничая с Тимом, я вкратце рассказала ему про семью и жизненные обстоятельства Филис. Он, в свою очередь, поведал о себе. В общем, дружба наша росла и укреплялась. Заодно сказала ему о наличии у меня официального жениха и намекнула на непростые отношения с принцем.

- Мне кажется, он к тебе неровно дышит, - сказал Тим, краснея.

Надо же, заметил.

- Я, признаться, к нему тоже. Самую малость. Ты же знаешь наверное, связываться с ним опасно для душевного здоровья. Он ни с одной девушкой тут долго не встречается. Наверняка, тетрадка уже распухла от записей.

- Какая тетрадка? - удивился Тим.

- А ты не знаешь разве? - округлила я глаза, - Каждый мужчина, который... ну... ходок по женщинам, ведёт тетрадку, куда записывает имена всех, с кем он был близок.

- Ты так шутишь, что ли? - похлопал Тим ресницами после недолгого обдумывания.

- Почти, - рассмеялась я.

В общем, к алхимии я подготовилась тяп-ляп. Предпочла выспаться получше.

Магистр алхимии Клей Вурсдок словно бы обрадовался, увидев меня среди пришедших в лабораторию студентов.

- Никак к нам пожаловала сама Филис Кадней? Весь учебный год она гуляла и развлекалась за счёт короны, полагая, что достаточно прийти на последнее занятие в учебном году, и от такого счастья я сразу переведу её на второй курс?

Все студенты молчали, опустив глаза. Никто не хотел перевести поток желчи куратора на себя. А он ждал ответа.

- Она полагает только, что лучше поздно, чем никогда, магистр, - вздохнула я, - и смиренно надеется на то, что ей дадут шанс исправиться.

Не угадала. Мои слова о себе в третьем лице магистр счёл скрытой издёвкой и обрадованно оскалился. Да, с таким монстром мне не тягаться. Сколько ему лет, интересно, что он, будучи магистром магии, выглядит стариком? Триста? Куда там мне с моим опытом тридцати двух лет жизни, даже если прибавить к ним восемнадцать лет Филис...

В общем, катастрофа. Вурсдок цеплял меня в течение всего практикума. Прежде, чем совершить какое-то действие, спрашивал моего мнения, деланно обращаясь ко мне как к авторитету в алхимии. Он ни разу не наградил меня уничижительным или оскорбительным эпитетом, но лучше бы уж он сделал так... Настроение его с ходом занятия постепенно повышалось, он явно поймал кураж. Моё же настроение пропорционально понижалось. Под пристальным взглядом Магистра Тим не мог мне ничем помочь. К концу занятия я была уже на грани нервного срыва, и Вурсдок это прекрасно видел. Поэтому, когда в конце занятия он, сверля меня взглядом, спросил: