Контракт на эльфа (СИ) - "Ellari Rey". Страница 59

Эрика остановилась поодаль, у самой воды. На каменном помосте, за оградой, возвышался тощий бородатый старец в украшенном то ли ветками, то ли рогами колпаке. Толпа рядом с Эрикой расступилась, уступая дорогу похоронной процессии.

Короля несли на щитах — медленно, чеканя шаг, в полной тишине. Казалось, даже чайки умолкли и волны застыли — такая тишина опустилась на Каэр Трольде. По традиции тело короля Брана должно было отправиться в последнее плавание на лучшем драккаре. Корабль стоял у пристани в устье пролива, готовый погибнуть вместе с королем.

С помоста сбежала рыжеволосая девушка, на ходу вытирая слезы рукавом цвета морской волны. Она бросилась к драккару, упала на колени рядом с покойным королем. Эрика с неподдельным ужасом наблюдала, как воины молчаливо сталкивают корабль на воду; как тот быстро отчаливает от берега и уходит в море с попутным ветром; как кто-то на помосте натягивает тетиву и пускает вслед кораблю горящую стрелу…

Пламя охватило драккар, но рыжеволосая девушка не издала ни звука.

В толпе послышались шепотки.

— Ох, такая молодая! — горестно вздохнула благообразная старушка.

— Пусть бы Бирна пошла, они дольше ложе делили, — буркнул стражник, подпоясанный клетчатым кушаком.

Ведьмак подошел незаметно и бесшумно, тронул за плечо.

— Мы с Йеннифер обязаны быть на пиру, — со вздохом сказал Геральт. Менять привычную потертую куртку на выбранный чародейкой черный дублет у него не было никакого желания. — Если Йорвета нет в Раннвейге, то поспрашивай в Ферлунде. И постарайся не сходить с дороги. Чудовищ на Скеллиге больше, чем в Велене, можешь мне поверить.

Эрика кивнула в знак того, что все поняла и приняла к сведению. Перед глазами у нее все еще стоял полыхающий драккар.

***

В Раннвейге ее не узнали. Старая Биргит близоруко прищурилась, затем отчего-то сплюнула трижды на дощатый настил, и исчезла в своей хижине. Эрика, пожав плечами, направилась к причалу. В руках у нее был плотный пергамент, на котором, как на королевском гончем листе, угольным карандашом был изображен Ард. Художественный талант девушки Геральт обозначил, как всегда, коротко и ёмко: мол, не ван дер Хууй, конечно, но вполне сгодится.

— Медведь, что ли? — меланхолично спросил угрюмый рыбак, уставившись на пергамент. — Бывал тут у нас один скоморох с медведем на цепи. Тот за рыбешку разные фокусы показывал.

— Да собака это, собака, — вздохнула Эрика. — Большая и лохматая. А эльф часом не появлялся?

— Давеча мой свояк рассказывал, что в Ферлунде топляка прибило, а эльф он али не эльф — пес его знает, — пожал плечами рыбак.

Эрика прыгнула в седло рыжухи, и поскакала на юг, строго придерживаясь тракта. Вечер опустился на верхушки сосен, и за ним пришел холодный северный ветер, принеся с собой колючий снег. Это на материке в конце сентября на деревьях еще зеленели листья. Здесь же, в суровом скалистом краю, зима наступила раньше, чем ей было положено по календарю.

Ферлунд мигнул огнями из-за деревьев и предстал во всей своей бесхитростной красоте. Дорогу девушке перегородил кряжистый бородатый мужичок с факелом. Эрика спешилась, поздоровалась, и первым делом, не дожидаясь ответа, сунула мужичку под нос гончий лист с изображением Арда. Тот только округлил глаза и развел руками — не видал, мол.

Слева от дороги темнел лес — дубы в нем росли старые, толстоствольные, каждый на своей опушке. Но их густые кроны между собой перепутывались, не пропуская в тень леса мелкую снежную крупу. По правую сторону темнело море. У самой кромки горизонта догорал закат.

Таверны в Ферлунде не оказалось, а единственная постоялая изба, бревенчатая, натопленная, уже была занята.

Однако монеты открывали любые двери. Завидев толстый кошель, хозяин избы тотчас же увел рыжую кобылку в конюшню, а Эрике предложил заночевать в его собственном доме. Семья встретила гостью радушно, но тем не менее весьма сдержанно. На столе словно по волшебству появилась простая и сытная еда — каша со шкварками, белый свежеиспеченный хлеб и копченые бараньи ребрышки. Выбор напитков был небогат: мед и молоко, и Эрика выбрала первое. Казалось, в деревушке все идет своим чередом, но даже для нелюдимых островитян здешние жители были слишком угрюмы. Детишки, девочка лет пяти и два сорванца постарше, жались по лавкам, как испуганные котята. Хозяйка, высокая женщина со строгим и чуть усталым лицом, на вопросы отвечала односложно, будто плохо понимала всеобщий. И только после ужина хозяин Лейф решил, что пришло время для разговора.

— Говорят, здесь топляка прибило, — Эрика начала издалека, побоявшись спугнуть и без того подозрительных островитян.

— Течение тут сильное, часто прибивает, — не стал отрицать Лейф. — Бывало даже, что китов выплескивало.

Эрика представила себе громадную гниющую тушу мертвого кита и запах, который должен был от нее исходить.

— Позавчера был сильный шторм, — про китов Эрике было не слишком интересно. — Я ищу тех, кто был на погибшем корабле.

— Знамо дело, был один, — охотно закивал хозяин.

— Как выглядел? — Эрика напряглась, готовясь к худшему.

— Без головы-то? — крякнул Лейф. — Паршиво выглядел. Закопали мы его на холме.

Отчаиваться было глупо, как и раньше времени терять надежду.

— Что на нем было надето? — не унималась Эрика.

— Тряпье, — махнул рукой хозяин. — Все вместе с ним схоронили. Да ты, чай, ищешь кого?

— Я ищу эльфа, — призналась девушка. — Сидха.

— Seidhe? — переспросил Лейф и всплеснул руками. — Как же я сразу не сообразил! Это ж он постоялую избу занял. Только ничего про корабль я от него не слыхал.

Эрика явственно ощутила, как с плеч свалилась махакамская гора Карбон со всеми ее краснолюдами, гномами и полезными ископаемыми. Сердце заколотилось часто-часто. Она подхватилась, готовая бежать в чем была через всю деревню к бревенчатой избе, но хозяин ее остановил жестом.

— Погоди, погоди, нету его, ушел он, — сбивчиво принялся объяснять хозяин. — В лес ушел, чудище выслеживать.

— Давно? — разом севшим голосом уточнила Эрика.

— Давненько, да, — закивал Лейф. — Прошлой ночью.

***

Наверняка жители Ферлунда слыхали о взбалмошных чародейках с материка, особливо о госпоже Йеннифер, которая вертела ярлом Крахом как хотела, дерзила каждому встречному и поперечному, и за малейшую провинность грозилась превратить в жабу. Но никто и не подозревал, что заезжая девица среди ночи будет вытаскивать из теплых постелей почтенных старейшин и молодых парней лишь для того, чтобы выяснить, кто такой Дух Леса и на кой ляд он понадобился одноглазому сидху.

Старейшины терли заспанные глаза, медленно натягивали овчинные жилеты, и рассеянно щурились на яркий свет. Девица же грозно сверкала глазищами, шипела, аки виверна, и разве что хвостом не била, как рассерженная кошка.

— Мы в лес не пойдем, — как один, отрезали островитяне. — Днем-то не ходим, а уж ночью и подавно. Дух на нас гневается.

Из невнятного, сбивчивого бормотания Эрика выяснила лишь то, что в лесу живет некий Дух, который повадился убивать жителей деревни. По словам старейшин, Дух был недоволен охотниками, и его следовало задобрить древним ритуалом. Но по убеждению молодых мужчин, Духа требовалось убить путем отсечения оному рогатой башки. А кстати подвернувшийся чужак, которому пообещали заплатить за решение проблемы, мог сделать и то, и другое, ибо сидхи — народ волшебный, живущий в зеленых холмах на краю света, и каждый сидх может легко победить или задобрить любое чудище. А ежели не победит и не задобрит, то хотя бы своей смертью отсрочит новое нападение Духа. Ибо Дух насытится, и на время уйдет далеко в лес.

К концу повествования Эрика была готова голыми руками передушить всю мужскую половину Ферлунда, включая почтенных старцев и яснооких юношей. Но делать было нечего, оставалось только ждать. Искать в лесу, где бродит рогатый Дух, эльфа — то же самое, что искать иголку в стоге сена, кишащем скорпионами. Арда, который мог бы взять след, рядом нет. Арбалета, который мог бы защитить от лесных тварей, тоже — он покоится с миром на дне моря. Но раз уже полдеревни собралось у постоялой избы, отчего бы не расспросить их о лошади и собаке?