Контракт на эльфа (СИ) - "Ellari Rey". Страница 72

Пристегнув Арда на поводок, она подтянула ремень заплечной сумки, и, миновав торговый обоз с надписью «Ванно и компаньоны», вошла в распахнутые ворота. Чалая жеребая кобыла в леваде проводила ее долгим равнодушным взглядом, и вернулась к созерцанию бродящих в загоне кур. Мимо Эрики прокатил тележку с навозом старик в драном тулупе; из будки высунулась, лязгнув цепью, лохматая дворняжка и пару раз гавкнула; над головой промелькнула стайка голубей. Запахло конским потом, навозом, сеном и яблоками.

— Чем могу служить, госпожа? — дородный вояка в лихо заломанной на бок бобровой шапке вежливо поклонился, блеснул по-волчьи крепкими зубами и поправил ворот темно-синей стеганки. Лет ему было хорошо за сорок, а походка выдавала потомственного кавалериста.

— Коня хочу купить, — Эрика перешла сразу к делу — сказывалась усталость и желание поскорее добраться до трактира. От порталов мутило и кружилась голова, даже от таких мастерских, как у Йеннифер.

— Милости прошу, — вояка проводил гостью в уютную круглую беседку, усадил на выстланные овчиной лавки и велел слугам подать «чего госпожа изволит».

А госпожа изволила сладкого вина и яблок. Слуги этим не ограничились, притащив на серебряном блюде холодный телячий язык, порезанный тонкими ломтями, белый хлеб и пикули.

— Ну что, к делу? — назвавшийся господином Лорантом начальник конюшни налег на закуску за компанию, но вину предпочел темный каэдвенский стаут. Ард примостился под столом, выпрашивая кусочек языка, но Эрика шикнула на него и легонько стукнула по носу — совсем уж распоясался.

Лорант расспрашивал долго, крутил длинный ус и прихлебывал пенное пиво. И наконец махнул рукой слуге - мол, пора начинать. Конюхи принялись выводить верховых одного за другим, смирных и обученных, послушных, выезженных жеребцов и кобылиц. Были среди них и гнедые, и каурые, и саврасые… О каждой лошади господин Лорант рассказывал подробно, не нахваливая почем зря и не скрывая проблем. Эрика в лошадях разбиралась не то чтобы очень хорошо, но отличить клячу от породистого скакуна могла. В этой конюшне кляч не водилось. Холеные, лоснящиеся кони, отменно мускулистые и крепкие, хоть сейчас могли бы идти в королевские конюшни. Надо сказать, что и цена у них была королевская — ведь не зря же помещики в старину за лошадей деревнями расплачивались.

Эрика посоветовалась с господином Лорантом, и остановилась на гнедой кобылке, резвой и очень послушной. Нет, ничего не ёкнуло при виде добродушной лошадки, но Эрике не нужен был золотой дракон, ей был нужен конь — чем проще, тем лучше: конокрады не сведут, ворье не позарится.

— Паскуду выводить, вашбродь? — проорал конюх. — Он-то ведь тоже это… продается.

— П-Паскуду? — хохотнула Эрика. — Это имя или прозвище?

— Имя у него Разгон, а так-то все Паскудой кличут, — удовлетворил любопытство гостьи Ласло. — Желаете взглянуть?

— Отчего бы не взглянуть, — Эрика пожала плечами.

В тот же миг из ворот вырвался черный вихрь. Бешено завизжав на высокой ноте, конь рванулся к беседке, скаля зубы и хрипя. Ард не стал дожидаться, пока вороное чудовище снесет все на милю вокруг себя, выскочил из-под стола и рявкнул. Конь резко остановился, зарывшись передними копытами в землю и присев на задние. И очень удивленно уставился на собаку, словно увидел перед собой нечто, совсем не вписывающееся в лошадиные представления об окружающем мире.

Тут Эрика поняла, что пропала. Этот прямой профиль с едва заметной горбинкой между глаз, узким лбом и чуть вздернутым храпом и небольшие, раскосые глаза с хитрецой выдавали в Паскуде знатного строптивца. А сухие, жилистые ноги, косая длинная лопатка, высокая холка и широкая грудь — резвого и выносливого скакуна.

— Беру! — выпалила Эрика, глядя, как вороной потянулся к собаке — знакомиться. Страха этот жеребец не знал, а если и знал, то растерял где-то в далеком детстве.

— Намаетесь, — покачал головой Лорант, но спорить не стал — он был рад избавиться от шального коня, которому иначе был прямой путь на живодерню. С таким-то нравом.

Тем временем подбежали конюхи. Вороной взбрыкнул, задрал хвост, закозлил. Заржал так громко, будто его резали, и переполошил жеребят в загоне. А затем, пока конюхи не успели одуматься, извернул лебяжью шею и клацнул зубами у самого лица господина Лоранта.

— Упырь, — едва успел увернуться тот. — Паскуда!

Когда вороная бестия была оседлана и подведена двумя дюжими молодцами к воротам, Эрика, сложив в поясную сумку купчую и родословную коня, едва не пожалела о своем выборе. Но близость Арда действовала на Разгона умиротворяюще: он сразу забывал о своих выбрыках, и всецело сосредотачивался на собаке. Эрика протянула ему яблоко — сжевал, попросил еще. Разрешил погладить себя по узкому лбу, всхрапнул и тряхнул гривой. Эрика не без опасений забралась в седло. Но конек вел себя так, словно это не он полчаса назад чуть не разнес всю конюшню. Он послушно выполнял все требования всадника, чувствуя малейший поворот в седле, и так легко, непринужденно рысил по посыпанному песком манежу, что Эрика расслабилась и всецело доверилась коню.

Стоил вороной сущие копейки — всего двести новиградских крон, цена за тушу на бойне, не иначе. Уже выезжая через ворота, Эрика краем уха услышала, как один из конюхов пожелал ей помереть не мучаясь, а второй осенил себя знамением Вечного Огня.

***

До «Алхимии» Эрика добралась к закату, проведя коня в поводу через полгорода. Эту корчму когда-то нахваливал Геральт - мол, раньше там любили гулять студенты, а оттого атмосфера в ней царила веселая и непринужденная. Услужливый слуга принял поводья и выслушал внимательно все наставления, но Эрика не успокоилась, пока не убедилась, что стойло сухое и чистое, а в поилке свежая вода. Арда решено было брать с собой, в Оксенфурте предубеждения к собакам не питали, особенно если их хозяева были людьми обеспеченными. Госпожа Эрика Раннвейг была состоятельной островитянкой, а скеллигские дикари вообще предпочитали путешествовать в сопровождении ручных волков, поэтому корчмарь на Арда даже не взглянул — сделал вид, что не заметил.

Эрика разложила вещи по сундукам и шкафчикам уютной комнаты. В ней, кроме прочего, была широкая кровать с пуховой периной и бадья, в которую могло вместиться полтора ведьмака, а уж тощих девчонок — хоть полдюжины. Слуги долго носили ведрами горячую воду, но не набралось даже до половины. Сгодилось и так — смыть дорожную грязь и расслабиться.

Около полуночи внизу что-то зазвенело, и Эрика проснулась. Ард храпел рядом, засунув голову под кровать, а хвост под табурет — места громадному псу всегда было мало. Стукнуло еще раз, словно кто-то швырнул в стену глиняную кружку.

— Да кому там не спится, — проворчала Эрика, накрываясь одеялом с головой.

Но сон как рукой сняло. Повздыхав и поворочавшись, девушка оделась — шелковую рубашку, замшевые штаны, новую черную куртку с заклепками самого разбойничьего вида, повязала на шею синий платок и, приладив на пояс внушительный охотничий нож, спустилась в общий зал.

В корчме было дымно и людно — кто-то поигрывал на флейте, кто-то матерился, кто-то хохотал. Женщина с метлой убирала осколки посуды из-под пустующего стола, а трактирщик задумчиво чесал затылок, глядя на валяющегося у него под ногами посетителя — тот лениво ворочал руками, требуя немедля подать ему коня. Появилась разносчица и проводила Эрику в отдельный закуток, откуда, если не закрывать двери, было видно почти весь общий зал, и это было то самое полууединение, так необходимое одинокой посетительнице. Ард свернулся калачиком у очага — и как ему не жарко возле огня в такой шубе? — и засопел. Ему было все равно, где спать, хоть на снегу, хоть на бархатной подушке, хоть на выскобленном полу корчмы.

— Чего изволите? — разносчица очаровательно похлопала ресницами. — Вина? Меттинское розовое, боклерское белое, туссентское красное?

— Лучше чего-нибудь полегче, — от вина после пиров в Каэр Трольде Эрика предпочла воздержаться.