Шаг вперед (СИ) - "АлеХа". Страница 68

Пила кивнула. Десять человек из клана, в котором в общей сложности состояло более пятнадцати тысяч человек. Всего десять.

Целых десять человек. Двенадцать – поправила себя девушка. Артём и Павел. Одиннадцати и девятилетние сгустки эмоций и энергии. Дети, умершие на Земле и теперь живущие тут. Растущие и развивающиеся. И зовущие её «тётя Полина».

– Как мальчишки пережили смену клана и всю эту ерунду? – спросила Пила

– На удивление без проблем! – чуть улыбнулся Беркут, – ИИ комплекса их не считал за полноценных разумных и не учитывал в расчетах. Данные об их существовании не ушли новому лидеру нового клана, а парни не выходили из жилого блока, где ты их и попросила находиться. Играли в разведчиков. А дальше уже с нами и ушли. Благо нанопасты у нас было с запасом.

Целых двенадцать человек, за которых она отвечает. Нельзя ей киснуть и жалеть себя. Она по-прежнему не одна. Нужно двигаться дальше.

– Что ты там сказал, про тварей и голую задницу? – Пила переключилась на сказанное Беркутом буквально только что, – ты серьёзно допускаешь пришествие шургов на Землю?

– Беда в том, что не только я. В Конторе бегают как ужаленные, пытаются доказать невозможность этого, а Ник, в разговоре намекнул, что это не только вполне возможно, но и довольно вероятно.

Плотность трафика возросла, и разговор сам собой на время затих. Беркут вёл машину, стараясь миновать развязку и не попасть в пробку, Пила размышляла.

Картинка рисовалась отвратительная. Если они разрабатывали технологии, берущие начало на Айне и у них, со слов Беркута, всё получилось, и тут же все разработки были «проданы» за рубеж, означало ко всему прочему ещё и то, что за рубежом делают тоже самое.

Пытаются подстегнуть свой прогресс, используя Айну. И делают это только в своём маленьком прудике. Мешая делать тоже самое другим. Ведь производство на папином заводе не скопировано, а уничтожено. А значит, суммарно Земля не стала сильнее. Там прибыло, тут убыло. Баланс не изменился. Зато один прудик стал сильнее другого.

– Что из Айновских технологий воспроизвели на папином заводе? Оружие? – ситуация на дороге стала немного спокойнее и Полина решила уточнить у Беркута детали.

– Точно не знаю. Только по косвенным данным, но скорее всего, нет. Что-то с энергетикой связанное и с материалами. Ресурсы. Мы всегда специализировались по ресурсам. Почему не оставили нам то, что мы и так уже не одно десятилетие даём миру? Не лезли же не в своё, – довольно развёрнуто и эмоционально ответил Беркут.

Пила кивнула. Логики в таком варварстве никакой. А где нет логики – там политика. А значит, туда лучше не лезть.

– Как твои Маринки? – снова перевела тему разговора девушка.

– Нормально мои Маринки, – тепло улыбнулся в ответ безопасник, разбавляя градус негатива, – Марина Петровна уже закончила шестой класс, совсем большая стала. И умная, вся в Марину Владимировну. Которая тебе каждый раз привет передаёт и интересуется, когда ты снова появишься пробовать её выпечку?

Ответа на заданный вопрос не прозвучало. Оба собеседника понимали, что возможно уже и никогда. Накануне выписки они обсуждали планы на будущее, и одним из основных моментов был уход Пилы на Айну. Насовсем.

Несмотря на то, что практически всё, что было у семьи Лариных уже изъято, для профессионалов было понятно, что Полина – не жилец. Так будет надёжнее. Наличие наследницы при любых раскладах – опасно для противной стороны. Поэтому, несчастный случай – лишь дело времени.

Сколько у них этого времени – зависит от уверенности в себе их противников. Если она граничит с самоуверенностью – то много, если же там есть профессионалы, то стоит Беркуту отвернуться и Полина на ровном месте подвернёт ногу и, падая, сломает шею.

Своего противника теперь они знали твёрдо. И иллюзий больше не питали.

– Кстати! Презентовал я Нику твою коллекцию, как ты и просила! – спохватился Беркут и торопливо начал рассказывать последние новости, – он зацепился за закладку, которую мы вскрыли на днях. Говорит, шлем и упаковка – один в один как его экземпляр. Надеется, что мы сможем по нему попасть в новый комплекс.

– Не сможем, – почти беззвучно прошептала Пила, рассматривая дорогу, проносящуюся мимо и машины, хаотично мелькающие то быстрее, то медленнее, и уже чуть громче уточнила, – его ИИ эти фотографии видел?

– А бес его знает, – пожал плечами Беркут, – обычно они всё видят, что по их каналам ходит. Значит видел.

– Диск он опознал? – следующий вопрос был задан всё так же негромко, но очень твёрдо.

Беркут не хотел признаваться, что вспылил в тот момент и не довёл порученное до конца. Повёл себя как мальчишка, хотя задача перед ним была поставлена чёткая и недвусмысленная. Если шлем будет опознан, то задать ИИ комплекса, активированного тем, кто использовал этот шлем прямой вопрос по поводу этого диска. Но скрывать свой промах – худшее, что он мог бы сделать.

– Нет, я этот вопрос задать не смог. Был не в состоянии.

– Так иди и задай! Сейчас мы доедем до убежища, ты подключишься и сразу задашь этот вопрос. Не сможешь сам – заставь Ника это сделать. Это очень важно.

Беркут сосредоточенно кивнул, неосознанно чуть прижимая педаль газа и ещё сильнее разгоняя тяжелый внедорожник до скорости, которая хоть и является превышением на данном участке магистрали, но превышением недостаточным для того, чтобы на перехват отправить машину с сотрудниками. А уж фотофиксация и штрафы – это меньшее, что его сейчас тревожило.

Пила же смотрела в боковое окно и пыталась скрыть эмоции, предательски рвущиеся наружу. Ещё рано. Всё может оказаться не так, как написал Михаил в письме, приложенном к диску. Но страшно хотелось верить. Ведь всё может оказаться так просто и так близко.

И снова она про себя повторяла строчки письма, пришедшего прямо из её детства:

«Здравствуй! Надеюсь, ты та девчонка со сломанной ногой. Не знаю, как тебя зовут. Не важно. Тем тайна и хороша! Раз ты нашла эту посылку, считай что она пришла по адресу. Я, как первый адресат выбыл. Не знаю почему. Наверно, снова Тайна. К делу. Если её получу я, то нет смысла всё расписывать, но есть ненулевая вероятность, что её получишь ты, девчонка со сломанной ногой. Поэтому я пишу это письмо.

Айна! Я живу с нею в голове с самого рождения. Я понимаю её один на Земле. И не понимаю совсем. Она живая, раз может умереть и неживая, раз её не смогли убить те, кто убивает всё живое! Я не знаю. Как смог, я поделился Айной с тобой. Но со мной она осталась всё такая же. Может, ты поймёшь лучше.

Три шлема с прошитым адресом я смог изготовить, раскидать и спрятать. Только первый перенос любым из этих шлемов пересоздаёт аватара. После, по этому адресу будет отправлять только тех, у кого на Айне ещё ничего нет. Это путь туда, где живёт душа Айны. Чтобы не умереть, Айна слилась с ИИ последнего, резервного комплекса. Благодаря этому – смогла докричаться до нас, почему то выбрав меня. Ей нужны мы. Мы дадим Айне жизнь, она вернёт её нам. Так мне сказали. Я верю. Но если она не успеет, я смог изготовить якорь. То, что выглядит как диск, и диском не является. Это якорь! Материальный носитель набора уникальных констант, рассчитанных и реализованных в нашей точке пространства. Через него Айна может придти к нам. Покажи Айне изображение Якоря и спроси прямо. Она не может не ответить. Ответ даст доступ Айны к Якорю. Но только через тебя. Только человек в аватаре способен использовать якорь. И только Айна знает, как это сделать. Возьми, и ты узнаешь тоже. Надеюсь, ты не сильно на меня обижена за то, чем я с тобой поделился»

Сумбурно, местами совсем непонятно. А местами пугающе прямо.

Если она всё поняла правильно. Если хватит времени, чтобы разобраться с Якорем и если папа доживёт. У неё был почти месяц. Если земная медицина не может поднять на ноги человека, может быть, сможет медицина Айны.

Глава 15-1

Уже через пять часов, после отправки предложения о продаже наноматериала всем самым крупным кланам, Контролёр доложил, что список участников сформирован. На продажу я выставил, информировав всех в ознакомительном письме, двести тонн единоразово и был готов в будущем, если найдутся желающие, поставлять двадцать тонн в сутки. Без привязки к величине партии и количеству покупателей. Хоть десяти кланам по двадцать тонн сразу и по две тонны в сутки в дальнейшем. Хоть одному — всю партию.