Шаг вперед (СИ) - "АлеХа". Страница 85

Бороться генерал решил до конца. Это его страна и просто так сдаваться – не в его привычках. Но, генерал бросил взгляд на лежащий под рукой шлем ВР, выполнять этот трусливый приказ он не собирается. Успеть надеть шлем до того, как ракеты разнесут в пыль его страну — удел трусов. Его страна, защищать которую он присягал, находится тут, а не там. Поэтому именно тут, и именно эту страну он и будет защищать. Даже сгорая в ядерном огне.

***

Состояние старой Королевы, инстинктивно попытавшейся развернуть свой ареал в месте прибытия, можно было назвать паническим ужасом. Осознание случившегося на мгновение парализовало оставшийся без единого нанограмма материальных якорей разум, Гармония была почти уничтожена, ареал ничтожно мал и слаб, а совершенства не ощущались абсолютно. Она была одна! Что-то во время попытки анализа нового эталона пошло катастрофически не так и с ней случилось то, что в гармонии было известно под названием «слепой побег».

Когда Враг настигает и окружает, последний шанс на выживание — «слепой побег» — когда часть ареала, впитав в себя максимум возможной гармонии и слепков совершенства, оставив Врагу всё остальное, всю материальную часть, пронизанную эманациями, сводящими Врага с ума, вслепую выбрав направление, прыгала во тьму бездны, ориентируясь лишь по нитям возможностей развития.

Шансы встретить жизнь – были не маленькими. Нити никогда не вели в пустоту мёртвого космоса, но шанс встретить достаточно развитую жизнь, достойную стать эталоном – были минимальны. Но, в любом случае, большими, чем шансы выжить в окружении Врага.

Память Королевы не содержала фактов противостояния с Врагом в ближайшем прошлом. Кроме того, её ареал не содержал и половины гармонии, которую должен был впитать, если она осознанно использовала «слепой прыжок» и не было ни одного слепка совершенства. Она была одна. Слаба. Беззащитна. Беспомощна.

Ареал не накрывал всю систему, в которой она оказалась. Отсутствие материальных якорей затрудняло передвижение. Дрейф относительно пространства отсутствовал, даря Королеве осознание, что в этой системе других ареалов нет. На границе её восприятия чётко ощущалась жизнь. На самой границе. Наполненная жизнью планета, третья от светила, неспешно двигалась вокруг звезды, и пока ареал накрывал лишь часть её траектории.

Сканирующий импульс, генерируемый ареалом был слаб, как и сам ареал, но однозначно показывал, что жизнь развитая. Энергия. Слабая, грязная, дискретная, но она использовалась, а значит планета, и жизнь на ней, имели потенциал.

Нужны новые якоря. Нужно собрать силы и нарастить ареал, закрыв всю систему, обеспечивая себе достаточное поступление энергии. Звезда может кормить Королеву. Не долго, не слишком досыта, но достаточно, чтобы воссоздать совершенства на новой планете, используя жизнь на ней как эталон и носителей первых эманаций.

Создание и внедрение первых крупиц управляющих эманаций, подпитываясь только энергией светила – очень сложный процесс. Долгий, трудный, болезненный. Но других путей нет. Сначала совершенства нужно создать, чтобы они начали кормить свою Королеву. Долгий путь их развития, улучшение плотности получаемой от них энергии, её питательность и совместимость – это уже потом. Следующий шаг на длинном пути Первого цикла.

Королева ещё раз содрогнулась от ужаса. Первый цикл -- страшилка из глубин гармонии. Могла ли она подумать, что будет вынуждена повторить путь той, что была первой из её ветви.

И тут же осознание накрыло Королеву, и весь ареал вздрогнул. Первый цикл всегда самый полный по потенциалу. Никогда ни один Новый цикл не мог сравниться с Первым. Рост ареала, развитие совершенства, наполнение гармонии – её ждёт самое желанное, что может только существовать – идеальный Новый цикл!

***

Палата, в которой спала Олли, освещалась слабым голубоватым светом луны, пробивающимся сквозь жалюзи и чуть зеленым светом мониторов оборудования, установленного по периметру палаты и следящих за состоянием обоих пациентов.

Сама Олли уже несколько дней показывала отличную положительную динамику. Воздействие препаратов на её организм вернулось в расчётный коридор, показатели организма были близки к идеальным для её возраста. Эмоциональный окрас и яркость воспоминаний о перенесённых событиях постепенно притуплялись и врачи уже могли говорить о сроках окончательного излечения девочки.

Второй пациент – безымянный русский, никакой динамики не демонстрировал. Отсутствие мозговой активности, идеальное физическое состояние и куча резолюций, приказов и распоряжений по его поводу заставлял врачей скрепя зубами игнорировать его присутствие. Им занималась отдельная бригада специалистов. Персональная.

Руководство больницы мирилось с это ситуацией не столько из-за покровителей этой «персональной бригады специалистов», сколько из-за того, что присутствие этого безымянного, в документах проходящего под длинным цифровым кодом, абсолютно антинаучным способом положительно воздействовало на их пациентку, дав шанс вернуть её к нормальной жизни.

Но, несмотря на всю положительную динамику, всё происходящее в палате скрупулезно фиксировалось. Начиная от видеоряда, заканчивая потоками данных от всех датчиков, размещённых и на телах пациентов и в стенах и на стёклах палаты.

Изменения биомаркеров состояния девушки произошло неожиданно и практически мгновенно. Подскочил пульс, изменился ритм дыхания, резко выросло давление. Ударно и резко организм поменял баланс гормонов в крови.

Тревога поступила сразу на два пульта. И пока медики пытались разобраться, что происходит, руководитель «персональной бригады специалистов» протянул руку и включил монитор видеонаблюдения. Его тоже интересовало, что происходит, но совсем с другой стороны.

В тусклом освещении палаты, было видно, что кровать девушки пуста. Часть датчиков была вырвана, часть отлеплена. Были видны следы крови. Чуть, но сам факт настораживал.

Аккуратным и точным движением пальцев, старый джентльмен, на ночь сменивший свой классический костюм-комплект серого цвета на простой и универсальный медицинский комбез, чтобы не вызывать лишних пересуд, заставил камеру высокого разрешения чуть изменить угол обзора.

Русский был в палате. Его пациент никуда не сбежал. Наверное, не успел. Облегчение от осознания этого факта чуть сдвинулось, уступая место тревоге, когда сознание обработало всю картинку, передаваемую камерой на монитор.

Финская девушка, в странном состоянии, совершала странные действия. Она то падала на лежащего на полу русского, прижимаясь к нему и что-то нашёптывая, то вскакивала, хватала его за руку и тянула бесчувственное тело к двери.

Ещё одно движение пальцев по клавиатуре и джентльмен слышит звук, транслируемый из наблюдаемой палаты:

– Вставай, вставай, вставай, – девушка тянет русского за руку. Он довольно тяжёл, тем более для шестнадцатилетней девчонки, но силы в ней немало, тело сдвигается за каждое произнесенное шёпотом «вставай» на несколько сантиметров, – нет времени. Нельзя лежать! Нельзя ждать!!!

Выкрикнув последнюю фразу, она падает на него сверху и шепчет ему в ухо:

– Забери меня отсюда, забери, забери, забери, – шёпот почти не слышен, но направленные микрофоны в автоматическом режиме фокусируются на источнике звука, позволяя расслышать даже такое, – ты умеешь, я знаю, я помню, я видела. Забери, забери, забери!

Буквально несколько секунд она шепчет ему в ухо эти призывы, потом вскакивает, хватает за руку и снова тянет к двери:

– Ну вставай же! Вставай! Вставай! Вставай! – упирается спиной в дверь, пытается её открыть. Дверь не поддаётся, заперта снаружи, слабые удары плечом шестнадцатилетней девушки она выдерживает без проблем и Олли в бессилии сползает по двери и садится на пол рядом с телом русского, продолжая быстро кричать-шептать, – Нельзя здесь больше оставаться. Она пришла, я её слышу! Забери меня отсюда! Забери туда! Там безопасно, раз она здесь! Забери! Забери! Забери!!!