С Новым Годом! (СИ) - Янышева Ольга. Страница 9

«Дуры кусок! — кляла себя последними словами. — Надо было прийти завтра! Вон, женщина в шоке!»

— Хорошо. Вы только не нервничайте. Ребёнку это вредно.

«О, Господи! Это ж сколько у неё неадекватных за день проходит, что она так нормально к моей просьбе отнеслась?! Бедная женщина… Хоть бы только девственности меня не лишила!» — зажмурившись, сконцентрировалась на том, как у меня уши пылают от стыда.

Сначала ничего необычного не происходило. Мне уже приходилось посещать гинеколога с мамой. Обычное дело. Диспансеризация и так далее.

Но потом врач резко отстранилась и негодующе воскликнула:

— Вы издеваетесь надо мной!? Девушка! Вы же девственны!!! Безобразие какое!!! Это вам шуточки, что ли?!

Соскочив с кресла, быстро натянула трусы и джинсы.

— Простите. Не злитесь. Тут такое дело! Меня оклеветали!

— Что?! Кто? О, Господи! Да какая мне, к чёрту, разница!? Выметайтесь немедленно!!!

— Нет. Пожалуйста, помогите!

— Ну, что ещё? Говорите уже! Это ваш молодой человек не верил, что вы — невинны?

— Нет. Это вся школа не верит.

— Какая школа? — женщина запуталась окончательно, слишком резко одёргивая ширму.

Я замолчала, встречаясь взглядом с хмурым и очень бледным Мишей.

— На меня поспорили. Вернее, не на одну меня. Но сейчас не об этом. Моя девственность была последней для победы одного из выпускников моей школы, однако я сбежала и у него ничего не получилось. Это не остановило парня. Он соврал. Каких-то фотографий наделал, путём шантажа заставил мою подругу меня подставить… в общем, он выиграл у своего одноклассника машину… а меня окунули в грязь. Это подло и жестоко. И совершенно не справедливо! Я не собираюсь позорить свою маму. Она работает в этой школе учительницей. Спросите себя, что бы вы сказали своей дочери? — надавила я на самое дорогое, что есть у каждого человека — воображение.

Молодая женщина нахмурилась, зыркнув в сторону Орлова:

— Этот, что ли?

— Нет. Миша — мой друг. Я уже говорила.

— Хорошо. Что от меня требуется?

— Справку напишите… или что там полагается. Мой друг передаст документ… своему брату… он — вторая сторона спора.

Мне было неловко.

Вид у Орлова был настолько шокированным, что я опустила взгляд на носки своих сапог и нервно разглядывала бахилы.

— Сейчас сделаю. За дверью подождите… мне надо прийти в себя.

«Уж, а как мне надо!» — медленно следуя за спиной Михаила, прикусила губу, не представляя, что сказать.

— Значит, Пашка машину проиграл вот в таком споре?

Суть вопроса Орлова немного выбивалась со смысла.

— Не проиграл. Ты же слышал? Молотов наврал всё.

— Молотов?! Ублюдки чёртовы. Я…

— Миш, ты чего? — мне стало страшно. Обойдя парня, встревоженно глянула в глаза шотландца. — Ты же не собираешься ничего такого делать, правда? — Заметив, что парень собирается ответить отрицательно на мой вопрос, всполошилась не на шутку. — Миш, пожалуйста, не надо! Обещай мне! Пусть придурки сами разбираются… Я тебя очень прошу! Не ищи себе неприятностей!

— Вот! — дверь кабинета открылась, и к нам вышла Вера Николаевна. — Возьмите, девушка. Берегите себя. В нашем мире так много подобным тем мерзавцам, с которыми вы столкнулись. Марина, я сама провожу ребят… — Врач говорила что-то ещё, доводя нас до дверей клиники, а я со страхом смотрела на полное решимости лицо Миши, внезапно понимая, что для меня уже ничего не важно: ни сплетни, ни наглая ложь, ни та грязь, с которой меня смешали… только Миша и его благополучное возвращение в Шотландию.

«Пусть летит отсюда! Только не встревает в разборки мажоров!!! Депутатские сынки — те ещё ублюдки! Даже его брат — Водянов!»

— До свиданья, ребятки!

— До свиданья… — Орлов проводил врача мрачным взглядом, после чего повернулся ко мне. — Дай мне эту справку. Я же должен её отнести Пашке? Я правильно понял?

— Вместе отнесём, — решительно увернулась от руки шотландца, быстро сворачивая листок и засовывая его в задний карман джинс. — Я пойду с тобой!

Глава 11

POV Орлов Михаил

— Паш, привет. Это Михаил, — строго глядя на бледную девушку, пытался взять себя в руки. — Ты где?

— О! Мишаня! Да мы возле дома… в дворике, с ребятами. Собираемся затусить в одном из клубов. Тётка Молотова нас бесплатно туда пускает.

«Бедная женщина… такие задро… Хммм… надо успокоиться!»

— Ждите меня. Никуда не уезжайте. Я сейчас буду.

— Давай! Ждём! Слушай… раз ты с нами идёшь, может Софию у тёти Веры отпросишь? Твоя сестра Серому понравилась…

Телефон хрустнул в руке, и связь прервалась.

Алина испуганно заморгала.

— Идём, раз решила.

— Миша…

— Не буду я ничего с ними выяснять… просто справку твою отдадим. Обещаю.

Во мне такая ярость клокотала, что самому страшно становилось. Какие уж тут разборки?! С моими знаниями болевых зон и убить недолго.

Нужный нам дворик от клиники находился недалеко.

«А жаль…»

Я надеялся выветрить всю свою злость на сибирском морозе, который оказался не очень-то и суровым, но мысли и идущая рядом девушка только сильнее распаляли бешенство.

«Альку выставил на всеобщее посмешище, а теперь решил за мою сестру взяться, сучоныш!? А Пашка!? Знает, ведь, какой у него «друг» и такое у меня спрашивает!? Если Софи будет с ними, когда я окажусь на месте…»

Договаривать даже мысленно не хотелось. Это противоречило данному Смородиновой слову.

— Миш… — впереди замаячили друзья Водянова, и Алина вцепилась мне в руку, испуганно зашептав. — Миш, а может, ну, его, а? Уверена, после каникул никто и не вспомнит…

— Не трясись. Надо поступать так, как задумала изначально, а страх? Страх гони прочь! В любом деле. В любом вопросе. Только при таком раскладе человек отличается от животных с их инстинктами. Поняла?

— Поняла… но я…

— Всё. Цыц! Я до сих пор от ширмы твоей отойти не могу. И от того, что за ней происходило тоже! Молчи. Я сам с Пашкой поговорю. Окей?

— Только не…

— Оба-на!

Мы подошли слишком близко к компании ребят, чтобы и дальше оставаться незаметными.

— Серж! Это твоя? Последняя?

— Витя, заткнись, — нахмурился Павел, выступая вперёд.

Ребят было четверо. Они стояли возле новенькой «Bugatti», в которой сидел Молотов. Парень смотрел на нас рассеянным взглядом, будто сфокусировать зрение не мог.

«Пьяный, что ли?»

Я обещал не устраивать показательную казнь, но, увидев парня, которому «понравилась» моя сестра пьяным, желание кое-кому хорошенько намылить шею резко возросло.

«Да ещё и «твоя последняя» выбесила!»

— Миша… чего это ты со Смородиновой гуляешь?

— Нравится мне, я и гуляю.

— О! Какой шотландец борзый… — снова подал голос один из друзей Паши.

Брат огрызнулся:

— Я же сказал — завалитесь. Сам разберусь!

— Да уж… сам ты разбираешься не очень хорошо… брат, — язвительно заключил я, с отвращением взглянув на родственника.

— Что ты…

Притянув Алинку к себе, беспардонно залез в задний карман её джинс.

Девушка задрожала от нашей близости, а парни заулюлюкали, присвистнув. Придурки даже не представляли, что сейчас начнётся… в конце концов, я обещал только Молотова и его дружков не трогать… Пашка же…

«Пашка — мой брат, а кто, как ни старший родственник, должен учить несмышлёнышей? И пусть разница в возрасте между нами полгода — этого, я считаю, достаточно!» — протянув парню долбанную справку, волком посмотрел на Молотова.

Лицо Сергея приобрело разумность. Видимо, у кретина проснулось серое вещество… если оно есть.

— Это что за х…? - «полюбопытствовал» брат, резко разворачиваясь в своему другу. — Ты меня наеб…ть решил? Тачку мою съе…

— Уши закрой, — приказал Алине, которая до сих пор стояла в моих объятьях.

— Я привыкла, — тихо шепнула девушка, доставая губами мне до подбородка. Алина будто не замечала, что практически целует меня, пытаясь дотянуться до уха. Напряжение удивительным образом растаяло. — У нас в школе такую речь на каждом углу услышать можно.