Главное - хороший конец. Книга 3 (СИ) - Безымянная Ольга Батьковна. Страница 58

— Да. Немедленно берёте двадцать гвардейцев и едете искать свою вторую партнёршу. Если жива, расспросить с кем ещё спала, с кем спали они, всех под стражу и привезти во дворец. Если мертва, выкопать и сжечь до пепла. Исполнять.

Не ожидая ответа, повернулась к Мерике, которая смотрела на меня заплаканными и немного испуганными глазами.

— Я тебя очень прошу. Очень. Если станет хуже, немедленно ко мне. Обещаешь?

— Обещаю — прошептала — Лори, я…

— Отдыхай, тебе нужны силы. Есть хочешь?

Она подумала и кивнула. Я повернулась к двери, негромко приказала:

— Ужин сюда. На двоих.

И ушла в ментал, самой надо проверить, что там с той женщиной, и с кем ещё спал Сентар. Мужчинам доверять нельзя.

Глава 21

К моему удивлению, женщина была жива и внешне даже здорова. И вот вопрос. Она сейчас носительница заразы, или ей повезло и она не заразилась? Лучше бы умерла, зло подумала. Тогда бы не пришлось искать всех, кого она эа эти несколько дней успела осчастливить.

Медленно промотала от сейчас назад, девять. Девять! Девять, блин, кобелей успела за эти пять суток обслужить. Энтузиастка-многостаночница, твою мать. И все проезжие, всех теперь тоже надо отслеживать. И что потом? Лечить? Да я сдохну от такого расхода сил. Мало мне было забот! Со злости попинала ни в чём неповинное кресло. Хорошо, что не настоящее, развеяла обломки и создала новое.

Потом задумалась. Если эпидемия распространится, то погибнут тысячи. А ведь в мире Сентара болезнь как-то лечили, он сам сказал! Во, и сразу план действий нарисовался. Всех в карантин, а мы с виновником отправимся в его мир за лекарствами.

Из любопытства проследила за одним из клиентов шлюхи. Он ехал в Завот, остановился тут в гостевом доме, и за день успел переспать с двумя женщинами. Какая интенсивная половая жизнь у некоторых! Вчера позавидовала бы, а сейчас мне поплохело. Этих дурочек тоже ведь придётся отслеживать…

Так, спокойно. Посмотрела Сентара, во дворце он, действительно, больше ни с кем не спал. Значит, план такой. Поем, оденусь, организую тюрьму, и перетаскаю туда всех любвеобильных. За ночь должна управиться. А уже после отдыха отправлюсь за лекарством. Но сначала остановлю тех, кого отправила за трактирной шлюхой, смысла в том нет никакого. Погорячилась.

Эту ночь я запомню надолго. Стоя в большом подвальном помещении дворца создавала порталы, потом заходила в них вместе с пятью гвардейцами, указавала пальцем и, вместе с обычно сопротивляющейся жертвой, мы возвращались в подвал. Визит в ментал, снова портал, снова похищение. Было не до разговоров и убеждений.

Пять женщин оказались уже больны, одна из них мать большого семейства, от мужа заразилась. Ни на одном мужчине болезнь ещё не сказалась. А всего собралось более шестидесяти потенциальных носителей заразы, под конец сбилась со счёта. Надеюсь, бытовым способом паразиты не распространяются, надо бы Сентара подробней расспросить. А пока приказала никого не впускать, не выпускать, натаскать им солому, ночные горшки, на вопросы из-за двери можно отвечать правду о новой болезни и их роли в её распространении. Кстати. Надо и население предупредить, может, осторожней станут. Распорядилась. А сама ушла завтракать. Похоже, перенапряглась с порталами, голова как ватная, слабость. Надо помедитировать и вообще отдохнуть.

Проснулась только после обеда, да и то только по причине пришествия Килэса. Сел ко мне на кровать. Улыбнулась ему, а то смотрит с тревогой в глазах. А у меня всё хорошо.

— Привет — прервала молчание.

— Как себя чувствуешь? Мне рассказали про бессонную ночь, и что ты была совсем слабая.

Выучил местный язык, значит. Теперь всё будет обо мне знать. Ну, почти всё. Мда.

— Нормально чувствую. Ты сам как?

— А всю ночь чем занималась? — не поддался на провокацию.

— Боролась с последствиями аморального образа жизни. Ты даже не представляешь, насколько жадный до плотской любви народ живёт в моём герцогстве. Всё, встаю. Мне надо идти за лекарством для пострадавших от жадности.

Попыталась сесть, и ладонью была отправлена обратно на подушку.

— У тебя круги под глазами, первый раз такое вижу. Лежи.

— Киииилс, мне правда надо — захныкала — Люди умирают, мои подданые.

— Поумирают ещё немного. Рассказывай!

Подумала. И решила совместить неизбежное с полезным и приятным, раз уж так получилось.

— Пусть обед принесут, тогда расскажу. За дверью покоев дежурит лакей, прикажи ему.

— Никуда не пойдёшь! — приговор, после того как я закончила повествование о случившемся — Там тебя тоже могут ждать.

Я повыбирала между немедленным отпором на наглые ограничения моей свободы и телячьими рёбрышками. Рёбрышки победили, поэтому ничего не ответила, временно. Килэс понял ситуацию неправильно и уже более мягким тоном объяснил:

— Я сам с ним пойду.

Чуть не подавилась. Откашлявшись, заорала:

— Больной?! Там чужой мир, чужой язык, он сам там изгой! Вас заберут в тюрьму или просто убьют на месте! А ты даже вернуться не сумеешь при опасности!

— А тебя там ждут — напомнил, почему-то улыбаясь.

— Вот со мной точно ничего не случится — пообещала, сразу успокоившись.

— Мы сейчас позовём твоего подзащитного, расспросим, а потом вместе решим. Хорошо?

Моего подзащитного? Ах да, Сентара. Ну да, я его защищала, когда Килэс предлагал просто убить эту тёмную лошадку. Да, расспросить действительно надо. А потом я решу, сама. Кивнула:

— Зови. Лакей за дверью, знаешь уже.

И снова занялась рёбрышками.

Килэс расспрашивал, а я, жуя, слушала. Лекарство есть, но только для ранних стадий, или когда болезнь ещё не проявилась. А у мужчин она вообще никогда не проявляется, они носители. Носители неприятностей, ну, это я и раньше знала. А Сентар действительно вне закона, на нём висит смертный приговор, за что именно объяснять отказался. Сказал только, что за дело. Хм. Ладно, мне и не интересно. Важным было, что магии в их мире нет. То-есть, полностью незнакома.

Болезнь эта у них давно известна, привезли её с собой купцы из дальней страны. Привезли вместе с лекарством, оно там и производится до сих пор. Язык той страны он знает неплохо и там его не ищут. В этом месте я не выдержала, ткнула кулаком стоящего рядом Килэса:

— Видишь!

Он покачнулся и не оборачиваясь ко мне ответил на илвском:

— Вижу. Значит, мне в его сопровождении ничего не угрожает.

— И ему не угрожает! Закину его прямо туда. Сам справится.

— Я ему не доверяю, он не говорит всего. Что-то важное умалчивает.

Да? Не заметила. Ни разу не соврал, это вижу, а что не всё сказал… Возможно.

— Узнай, сколько надо золота. У нас шесть десятков больных и носителей, пусть на сотню расчитывает — буркнула — и Аркашу с собой возмёте.

— Свой сейр возьму — не согласился — твой слишком своенравен.

— Попокладистей некоторых — тихонько проворчала, чтоб не услышал.

Договорились встретится в пять часов дня. Сентара я отправила к казначею за золотом, а Килэс остался, пока меня одевали. Он захотел спуститься со мной в подвал, осмотреть тех женщин, которые уже заболели. Сказал, что лучше их отправить к нам на базу, чем пытаться вылечить непонятным препаратом.

По завершении туалета покрутилась перед зеркалом, всё прекрасно, и никаких кругов под глазами. Наврал, как всегда. Ну и потопала вперёд, показывая дорогу и скликая встречную стражу. Будет нужна.

В сопровождении двух гвардейцев мы с Килэсом вошли в импровизированную тюремную камеру. Несколько мужчин сразу вскочили и с очень агрессивным видом направились к нам. Но, увидев в моей руке фаербол, немедленно успокоились. Как и начавшие кричать женщины. Люблю понятливых.

Приказав оставшимся за дверью поменять заключённым горшки, принести им еду и воду, прошла к пяти уже заболевшим, они лежали отдельно от всех. Трое ещё в начальной стадии, только на боли жаловались, а вот две совсем плохи, в беспамятстве.