Главное - хороший конец. Книга 3 (СИ) - Безымянная Ольга Батьковна. Страница 79

— Так не лучше. Она будет винить себя, я её, это будет ад.

— Не драматизируй. Через год забудете, даже раньше. У вас сразу большая семья, куча забот. Пока устроитесь на новом месте, там и новые детишки пойдут, новые проблемы. Не до воспоминаний будет. А здесь Мерика сойдёт от ревности с ума. А этого я не хочу. Мне самой очень жаль, поверь, ты и она единственные здесь, кому я могу доверять. Но лучше, если вы уедете. Всем лучше.

— И тебе?

— И мне — согласилась — Если вы останетесь, я буду вынуждена постоянно следить за ней. Потому что ещё одна попытка самоубийства, и я сама отсюда сбегу. Назначу тебя герцогом, и сбегу. Слушай… Отличная мысль — воодушевилась — Не хочешь стать герцогом? Я серьёзно, ты подходишь. Если бы ты знал, как меня это… Вот досюда — показала, как Мирэ в своё время — Мне скоро рожать, потом ребёнком заниматься. А? Будь другом, соглашайся. А я уеду. Но одно условие, никакой работорговли через герцогство, постепенная отмена рабства.

— Герцогов назначает король.

— Я тебе гарантирую, мою просьбу он выполнит. Незамедлительно.

— Местные меня не примут, сама знаешь. Будет смута, придётся многих казнить, большая кровь. Этого хочешь?

Да, такое тоже возможно. Моей силы убеждения и армии северян у Сентара нет.

— Значит, вы уезжаете — пожала плечами.

Хмыкнул, повернулся к приоткрытой двери.

— Всё слышала?

Э? Это он кому? Дверь медленно открылась, и я увидела зарёванную Мерику. Стоит, мнёт в руках платочек. И лицо такое виноватое. Вот же… кобель. Разозлилась, и… испытала облегчение. Похоже, их отъезд откладывается.

Но быстро взяла себя в руки.

— Так. Сцен мне устраивать не надо. Уходите, оба.

— Мы остаёмся во дворце, да, любимая? — спросил, игнорируя меня.

— Лори, прости меня, умоляю. Разреши нам остаться. Я совершила ужасную ошибку. Я… — замолчала, что-то хочет произнести, и не может.

Блин, сейчас сама заплачу. Слёзы накатили. Отвернулась, вытерла. Пробурчала:

— Делайте, что хотите. Дайте мне спокойно работать, все нервы вымотали!

Нифига. Мерика не уходит, довольный Сентар вообше развалился, как дома. Довести меня решили?

— Лори, я… — подруга опять замолчала.

— Если ты желаешь сообщить мне о письме господину Некасу, то не бери в голову — не выдержала её душевных страданий — Он хотел информации обо мне? Будем согласовывать.

— Ты знала?! — бухнулась на колени, молитвенно сложила руки, в глазах ужас — Лори, это было как наваждение, сама не помню как писала, потом…

Я прервала её путанную исповедь:

— Всё понимаю, казнить не буду. Вставай, не смешно. Сентар! Помоги невесте, она сейчас в обморок упадёт.

— А мне интересно, что за письмо — даже не пошевелился — Дорогая, ты о нём не упоминала. Расскажи.

— Отстань от неё! Разбирайтесь у себя.

— Я всё ещё руковожу расследованием предательств во дворце.

— Тогда забирай её в подвал! Нечего у меня в кабинете допросы устраивать!

Вот сейчас Мерика упала в обморок. Не упала, а опустилась на пол, глаза закатились, и медленно прикрылись веками. Не симулирует.

— Доигрался? — искоса посмотрела на кобеля.

— Ей полезно, в следущий раз будет думать головой.

— Иди — попросила — Забирай невесту и иди. Я устала.

Вскочил, подхватил бессознательную женщину на руки, подмигнул, и, наконец, ушёл. Надеюсь, не в подвал. Хотя, с него станет.

Глава 29

Новый день начался более менее спокойно. Герои-любовники пока мне на глаза не попадались, я после обеда занималась выяснением системы здравоохранения в своём герцогстве, потом пришла Карина и осмеяла мой восьмой по счёту сценарий её явления народу. Да я и сама понимала, что чушь насочиняла.

— Сделаем просто — вытерла слёзы — Ты обратишься через глашатая к возлюбленому населению Завота с вопросом, что их гнетёт сильнее всего, как можешь им помочь. Я позабочусь, чтобы народ ответил правильно, немного смухлюю. Совсем немного, вода и правда отвратительная. Ты оповестишь, что вознесёшь молитву своей покровительнице с просьбой о совете, подушку для коленей захвати, я появляюсь, фанфары, все дела.

Помолчала, потом продолжила:

— Конечно, неплохо если бы нашёлся благообразный седой старец, с которым ты перед молитвой посоветовалась бы, поконилась ему. Но у тебя такого нет, да и с поклонами в твоём состоянии — критически оглядела мою фигурку — поэтому обойдёмся. Пусть твои посланники уже сегодня вечером оповестят город, что ты появишься на ярмарке, в пять часов, будешь говорить с чернью. Ну, с народом. И помост пусть соорудят, со стороны пустоши. Прийти можешь порталом, нечего в карете трястись. Им и уйдёшь потом, пока там будет экстаз, ажиотаж и давка. Понятно?

— Старца могу найти, у северян есть волхвы — предложила — отмою, приодену.

— И куда его потом? Обратно на север? Народ будет искать святого, не найдёт, и что? Правильно, волнения и ереси. А оставишь здесь, волхв тебя сдаст, результат тот же. Старец должен быть либо своим в доску, ещё лучше в деле, либо немым. Так что отставить старца.

— Могу народу поклониться — следущее предложение от меня.

— Излишне. Не заигрывай с поддаными, всегда плохо кончается. Будь выше их, они это любят. Городская управа у тебя есть, пусть стоит в первых рядах. Потом всё общение с чернью только через неё. Вопросы?

Вопросов было много, но я чувствовала, что Карина торопится. Поэтому отрицательно качнула головой:

— Разберусь.

— Тогда до завтра — чмокнула в щёчку и ушла.

Остаток дня занималась организацией предстоящего чуда. Отправила глашатаев в город, нарисовала, какой и где сделать помост, проинструктировала гвардейцев, где оцеплять, кого пропускать вперёд, выбирала сопровождающих и волновалась.

Первое моё выступление перед большим количеством народа, мандражировала. Как лучше сказать, «возлюбленные мои подданые», или «уважаемые завотцы»? Мда. Наверно, лучше про подданых, там и приезжие со всего герцогства будут. Да и не сказать, что я их сильно уважала, грязюки в городе немерянно. Но это моя вина, по большому счету. Не следила, не управляла. Так, отставить самоедство. Всё будет, лет через тридцать-сорок.

Пять горничных стояли передо мной, держа в руках платья, а я хмурила лоб, размышляя, в чём завтра появиться. Мой беременный гардероб был до смешного мал. Катастрофически мал. Мне нечего одеть!

— Тебе надо что-то внушающее уважение — голос Мерики сзади.

Пришла таки. Как нельзя кстати. Обернулась:

— Знаю. Но ничего торжественного для улицы нет. Всё это даже при самом слабом ветре будет выглядеть жалко. А если снег пойдёт? Ни одного полного рукава! Не представляю, что делать.

— У меня есть парадное для выходов, там юбка с каркасом. Ни разу не одевала, хочешь посмотреть? А сверху можно меховой плащ накинуть.

— Неси — хмыкнула — гляну.

Она обрадовалась и убежала. Будем считать, что помирились.

— Смотри — тараторила Мерика — здесь распорем, сделаем вставки, под накидкой будет не видно, юбку и лиф чуть укоротим, в груди чуть увеличим. До завтра будет готово. Как думаешь?

— Надо попробовать — неохотно согласилась.

Платье было слишком помпезным, как по мне. Бархат, вышивка, жемчуг. Но на безрыбье… Хотя, издалека должно неплохо выглядеть. Меня снова измерили, расту же, и девочки утащили наряд к швеям.

— Вы помирились? — спросила оставшуюся Мерику.

— Помолвку не расторг.

Мда. Звучит не очень. Ладно, оставлю расспросы. Пусть сами разбираются, не дети. Мне другое интересно.

— Некас хотел, чтобы ты шпионила?

— Не он. Мой дядя. Написал, предложил прощение семьи. Сказал, что если соглашусь, то должна сообщить этому Некасу.

— У дяди финансовые проблемы? — предположила.

— Что-то слышала. Я получила письмо позавчера, ответила ему отказом, а потом… — промокнула глаза платочком, но упрямо продолжила — Прости, я должна высказаться. Я знаю, когда Сентар тебе приглянется, меня он моментально забудет. Если бы ты видела, с какими глазами он говорит о тебе… — замолчала.