Шпион (СИ) - Муха Руслан. Страница 24

Кем она приходится Зунару? Дочерью? Не слишком-то похожа на него, хотя в глубине души я очень на это надеялся.

— Как же ты не поймёшь, — продолжал причитать Зунар, — это твой дом, твой клан, здесь тебе ничего не угрожает. Тебе больше не нужно бежать. Ты в безопасности.

Я молча взглянул на него, стараясь изобразить безразличие на лице. Пусть думает, что я его не понимаю.

— Что же сделали с тобой, Азиз эти Нага? — с сочувствием спросил Зунар, покачав головой.

Повисла тишина. Зунар продолжал испытующе глядеть, ожидая ответа, я не выдержал и отвел взгляд.

— Он тебя не понимает. Разве не видишь? — плохо скрывая раздражение, сказала Рейджи.

Зунар отрешенно закивал. Потом резко изменился в лице и со злостью сказал:

— Они за все ответят! Мы найдём способ. Мы заставим их отвечать. Теперь, когда Азиз нашелся…

— Ты не сможешь ничего доказать, — с сочувствием сказала Рейджи. — Мы ведь даже не уверенны, что это именно Азиз.

Лицо Зунара стало жестким и холодным. Он свысока посмотрел на Рейджи, она потупила взгляд, будто поняв, что сболтнула лишнего.

— Нам нужно чтоб это оказался Азиз. Он просто обязан быть им, — холодным тоном произнес он. — Он наш единственный шанс сохранить родовой источник Игал.

Что-то неладное происходило здесь. Вот эта его последняя фраза, тон, которым была она сказано, совсем выбили меня из колеи.

— Ты уверен, что он ничего не понимает? — подала голос шатенка, изучающе сузив глаза.

Зунар настороженно посмотрел на меня, потом повернулся к шатенке.

— Не знаю, на слова почти не реагирует, как будто и вправду не понимает. Лао рассказал, что когда они летели сюда на сурирате, он так всему удивлялся, будто впервые видел. А еще он считает, что его зовут Ник. Но такое имя могли дать ему Нага или те, кто его воспитывал. При нем был только самый простой нож, побрякушка эта на руке и родовой медальон.

— А одет во что? — вклинилась в разговор Рейджи, брезгливо сморщив носик. — Он ведь выглядел как презренный, может быть, его все же воспитывали презренные, а не Нага.

— Все равно это не объясняет, почему он молчит и никак не реагирует.

— А мне кажется, он все понимает, — усмехнулась шатенка, откинувшись на спинку дивана.

Зунар нахмурившись, смерил меня взглядом:

— Ты меня понимаешь? — я так расслабился, что он своим вопросом застал меня врасплох. Я чуть не кивнул, но успел сообразить, что кивни я сейчас и следом посыплются вопросы, на которые я ответить не смогу.

Зунар не дождавшись ответа, шумно выдохнул и сказал:

— Завтра приедет Карина, и тогда мы во всем разберемся. А сейчас пусть пока поживет в восточной башне. Приставьте к нему Башада. Еще не хватало, чтоб он снова сбежал.

Когда я уходил, они все еще продолжали меня обсуждать. Мельком я заметил, как Зунар сев рядом с шатенкой поглаживает ее колено. Отцы точно не гладят так дочерей. Башад подталкивал меня мягко в спину. И да этот Башад оказался тот самый амбал с суровой бородатой мордой, которого я видел днем с Рейджи. Пока он вел меня в башню, я все размышлял о своей участи.

Слова Зунара почему-то меня успокоили. Не знаю, но теперь я чувствовал, что я зачем-то нужен ему, даже если окажется что я не Азиз, меня не убьют. Да и возможность сбежать теперь мне не казалась такой уж простой. От мысли о том громадном льве мне становилось не по себе. Что это вообще такое было? Как такое возможно? Может голограмма?

У нас в цирке почти все представления сопровождались голопроэкцией, но вот только голопроэкция не умеет дышать в затылок. Сейчас лев казался мне просто страшным сном. Разум напрочь отказывался верить в его реальность. А может я и впрямь там, в кустах закемарил, вот мне и приснилось?

Но затем я вспомнил летающую тарелку Лао, удивительную скорость Зунара и решил, что это все возможно вписывается во всеобщую закономерность происходящего абсурда.

Башад привел меня в комнату, похожую на круглую тюремную камеру. Маленькие окна почти под потолком, на окнах решетки, узкая кровать у стены, туалет, отгороженный грязно-желтой ширмой, никакого душа, никакого телевизора. Эта комната совсем не вписывалась в общую обстановку этого дома. Кому она могла принадлежать? Или здесь держали пленников?

Я, с сожалением вспоминая предыдущую комнату, завалился на жёсткую кровать. Ну и ладно, бывало и в худших условиях приходилось спать.

Башад закрыл тяжелую железную дверь на засов с той стороны, но и это меня не смутило, а даже напротив. Почему-то в этой глухой безликой комнате я почувствовал себя в безопасности и вмиг уснул.

Меня разбудил скрежет дверного засова. Я вмиг открыл глаза и сел в постели, не сразу сообразив, где я и что происходит.

Дверь в комнату со скрипом распахнулась, вошел Зунар, поздоровался и замер что-то ожидая. Следом за ним — не вошла, а влетела женщина. Резкая, со строгим лицом, в белом брючном костюме, и длинной светло-русой косой. Она стремительно направлялась ко мне, а приблизившись, наклонилась, уверенно взяла за подбородок внимательно заглянула в глаза сквозь стекла очков-стрекоз в золотой оправе, сидящих у нее почти на кончике носа.

— Это не Азиз, — решительно заявила она и отступила на шаг, повернувшись к Зунару.

Зунар хмуро смотрел на меня, а я старался не нервничать. Вот и приехали, вот правда и раскрылась. От вчерашней уверенности, что мне ничего не грозит, не осталось и следа.

— Почему ты так решила, Карина? — спросил Зунар.

— У Азиза были темно-карие глаза, как и у его отца. А у этого, — она небрежно кивнула в мою сторону, — светло-зеленые.

Зунар нахмурился еще больше:

— Разве не бывает, что у детей с возрастом меняется цвет глаз?

— Не настолько кардинально, — усмехнулась Карина. — Да и вообще. Разве он похож на Зуена или Алисану?

Зунар неопределенно пожал плечами. Карина же снова повернулась ко мне, взяла меня за руку и подняла с постели, смерила изучающим взглядом.

И под этим ее безразличным, но весьма внимательным взглядом, я чувствовал себя выставочной зверушкой, подопытным кроликом в клетке. Что еще такого она пытается во мне разглядеть?

И вдруг легким, но весьма резким и уверенным движением, она расстегнула ширинку на моих штанах, быстро оттянув резинку трусов, бросила взгляд на пах, и так же резко убрала руку.

Я от этого всего так растерялся, что не успел даже ничего предпринять. И что это было?

— Родовой метки нет, — задумчиво сказала она. — Но все равно это не Азиз.

Зунар нервозно скрестил руки на груди, подошел к Карине:

— А как же медальон? Ты уверена?

Карина закатила глаза:

— Более чем. Ну, если хочешь, я возьму у него кровь и проверю.

Зунар кивнул и они так же решительно покинули комнату, как и вошли, оставив меня в полнейшем замешательстве. Империя, территории клана Сорахашер, Хели-Била, резиденция Зунара Хала.

Стоило Зунару запереть дверь в кабинете, как Карина, смерив его взглядом, не предвещающим ничего хорошего, сказала:

— Я знаю, что ты задумал, Зунар.

Он безразлично пожал плечами и направился к бару, спрятанному в стенной нише.

— Это хорошо, что знаешь. Будешь? — всколыхнув бутылку с ракией, спросил он. Карина поморщилась:

— Нет. Я на работе не пью.

— Как хочешь, — Зунар налил себе полный стакан и сел за стол напротив Карины.

— Симару, как я понимаю, правду ты говорить не собираешься, — вздохнула она, расстёгивая верхнюю пуговицу белоснежного пиджака.

— Нет. Он не поддержит эту идею, ты ведь сама знаешь, какой правильный у меня брат. Ему проще отдать источник обезьянам, чем провернуть подобную авантюру. Карина подалась немного вперёд:

— Стоит заметить, весьма рискованную авантюру. Мы ведь совсем не знаем, что это за мальчишка и откуда он. Может оказаться, что он выполняет поручение кого-нибудь из врагов.

— Не похоже, — мотнул головой Зунар. — Мальчишка создает впечатление умственно отсталого. А нам это весьма на руку. У нас будет одновременно и наследник Игал и легкоуправляемая марионетка. Мы не можем отдать источник Капи. А если не Азиз, то будь уверена, они добьются того, что источник отойдет Капи.