Шпион (СИ) - Муха Руслан. Страница 80

— Не нужно, — ответил я, продолжая механично жевать и пялиться перед собой. Я все ещё не мог прийти в себя после кошмара. Охранник еще несколько минут постоял, недоверчиво глядя на меня, а затем ушел.

Я пил холодный кофе и думал о том, что этот сон уже едва ли похож на бред или стресс. Я будто ощущал себя, там во сне совершенно другим человеком. Или даже так, я будто проживал чужую жизнь, последние минуты чужой жизни. Слишком реалистичен этот сон, слишком много правдоподобных деталей, ощущений, чувств. От мысли о том ребёнке, которого я пытался спасти, но кажется, так и не спас, защемило в груди и меня захлестнуло отчаяньем.

Да что, черт возьми, со мной происходит? Так ведь и свихнуться не долго. И голос этот. Снова этот голос, требующий его впустить.

— Эй, ты здесь? Что тебе нужно? — шепотом позвал я, в тот же миг, почувствовав себя идиотом, окончательно слетевшим с катушек.

К счастью мне никто не ответил.

Глава 24 или «А неученье — тьма» Часть 1

Мы ехали с Зунаром в Сафф-Сурадж в мрачном молчании.

В салоне неповоротливого внедорожника, похожего на чёрную бронированную черепаху, было прохладно, за окном накрапывал мелкий дождь. Спереди и сзади нас заботливо подпирали еще два таких же внедорожника с охраной. Дорога неспешно вихляла между узкими улочками студенческого квартала. Серое небо оттеняло своей угрюмостью все вокруг: отзеркаливая в окнах и витринах, отражаясь на лицах редких прохожих.

Утренний кошмар до сих пор не отпускал меня. Те события вновь и вновь всплывали в сознании. Вода, ребёнок, смерть. Меня не покидало ощущение, будто я действительно это пережил.

Наверное, по-хорошему стоило бы обсудить свои навязчивые кошмары с кем-нибудь. Если эти сны продолжатся, я ведь так точно слечу с катушек. И вообще, мое состояние меня крайне тревожило. Было в этих снах нечто такое, что нет-нет да заставляло задуматься: а действительно ли они из-за переутомления и стресса?

Если бы был дома, рассказал бы Лерке, а она бы наверняка отругала меня за то, что мало сплю. Затем бы напоила травяным чаем, после еще неделю, а может быть и две, следила бы за моим режимом сна.

Был бы я дома, рассказал бы Карлосу, а он, как любитель все загадочного и мистического, например, сказал бы, что меня преследует призрак, или это воспоминания из моей прошлой жизни. В общем, он бы наверняка накрутил такого, что я вмиг бы опомнился и забыл об этих снах.

Но с кем я могу поговорить здесь? С Зунаром? Нет, обсуждать свои личные проблемы с ним у меня не было никакого желания. Карина? Возможно. Я мог бы поговорить с ней, как с доктором, рассказать о своей проблеме, может она дала бы какое-нибудь успокоительное или снотворное. Или мог бы поговорить с Сэдэо. Эти урджа-дисциплины, энергия шакти, открытие чакр и прочее. Вдруг эти кошмары с этим как-то взаимосвязаны? Ведь в первый раз этот голос почудился в источнике Халов во время инициации.

Но, не смотря на то, что на ум приходили вполне разумные варианты действий, все моё естество противилось этому. Никто из этих людей не вызывал у меня желания делиться с ними проблемами. Потому что любая моя слабость в дальнейшем могла обернуться против меня.

Впервые в жизни я ощутил, что такое одиночество. Несмотря на весь этот ажиотаж вокруг меня, довериться я не мог никому, да и вряд ли когда-нибудь смогу. Мое прошлое никогда меня не отпустит. Я буду вынужден оглядываться до конца своих дней.

Чтоб хоть как-то отвлечься, я попытался завязать разговор с Зунаром. А именно расспросить про Рамаса и про второго бармена-невидимку. Но Зунар совсем не желал обсуждать вчерашнее происшествие. Да и вообще он был молчалив как никогда.

Тогда я достал оранжевый платок мастера и решил поупражняться. Уложил платок на колени, без труда поднял, опустил. И снова: поднял, и опустил. Но как только я попытался сдвинуть его в сторону, он тут же упал.

Зунара мои манипуляции с платком кажется, раздражали. Он косился и корчил недовольную мину, но молчал, а я продолжал тренироваться.

Сэдэо прав. Если я хочу чего-то достичь, необходимо использовать любую свободную минуту.

Когда студенческий квартал остался позади, мы выехали на широкую дорогу. Справа монорельсовый футуристичный мост тянулся к холму, слева жакарандовая лесополоса, которая из-за дождя не пестрила яркой сиренью, а тусклой и выцветшей. А впереди на холме возвышался серой готической остроконечной скалой замок.

— Сафф-Сурадж? — спросил я Зунара, ткнув пальцем на холм.

— Да, — глухо отозвался он и больше не проронил ни слова, хотя я надеялся, что он расскажет больше о замке.

Уже через несколько минут внедорожники неспешно взбирались на холм, и я смог лучше разглядеть это мрачное строение. Четыре остроконечные башни обнимали замок толстой защитной стеной, сам замок был в пять этажей с множеством башен и пристроек пониже. Мы обогнули замок по брусчатке, въехали в распахнутые арочные ворота, оказались во внутреннем дворе. Академию от угрюмости не спасали ни зелёные лужайки, ни аллейки, вымощенные светлым гранитом, ни фигурные палисадники с яркими цветами. Эта хмурая глыба затмевала все вокруг так, что невольно начинаешь искать взглядом кресты и могильные оградки. А может всему виной серое небо и накрапывающий дождь, который начал набирать силы, а где-то вдалеке раздался гром. Дальше дорога вела к круглому объезду вокруг широкого трёхъярусного фонтана, стоявшего напротив входа в замок.

Водитель заглушил мотор, Цай и Тарис поспешили открыть перед нами дверь, синхронно распахнули черные зонты, прикрывая нас, пока мы спешили к парадному входу.

Мы вошли в замок. Тихо и безлюдно. Нас никто не встретил у входа, и вообще громадное старинное здание казалось пустынным. Мы шагали длинным коридором, эхо от наших шагов гулко отзывалось под высокими потолками. На стенах висели мрачные картины разных стилей и эпох, в нишах стояли скульптуры многоруких и многоликих богов.

Наконец мы дошли до конца коридора, оказались в одной из башен, поднялись по закрученной лестнице и замерли перед деревянной дверью с витражным стеклом. На двери висела золотистая вывеска, но я, конечно же, не смог прочитать ни слова.

Зунар распахнул дверь, и мы вчетвером втиснулись в тесную приёмную.

За столом сидела маленькая полная старушка с короткой пышной, светло-розовой, будто сладкая вата шевелюрой, на маленьком птичьем носу сидели круглые очки.

— Вам назначено? — невероятно писклявым голосом спросила она.

— Бал Гринья, неужели вы меня не узнали? — широко улыбаясь, спросил Зунар.

Старушка поправила очки и, подслеповато глядя сквозь них, сказала:

— Судя по пламени в бороде и по льву на голове, наверняка явился кто-нибудь из Халов, а судя по записи к директору Махукару, к нам пожаловал проказник и бедокур Зунар Хал.

Старушка тепло улыбнулась и с неожиданно ловкой проворностью выскочила из-за стола, заключив Зунара в объятия.

— Давно ты нас не навещал, — ворчала бал Гринья.

— Почему же, я был, когда поступал Санджей.

— Это когда было? Четыре года назад?! — возмутилась она.

— Ну, знаете ли, у наследника клана много дел, вечно всякие проблемы, — улыбался Зунар.

— Ну да, конечно. Всегда у вас дела и проблемы… А кого это ты к нам привел?

Бал Гринья обратила свое внимание на меня.

— А это Азиз Игал.

Женщина пожевала губами, поправила очки, закивала каким-то своим мыслям.

— Азиз, значит. А я бал Гринья, секретарь директора Сафф-Сурадж вот уже как сорок лет.

Я улыбнулся и легким поклоном приветствовал её. Но старушка продолжала глядеть на меня внимательно и настороженно.

— Директор у себя? — спросил Зунар.

— Да конечно, он ждет вас, проходите. Только ребята твои пусть за дверью ждут. Здесь могут посидеть. А я им чаек заварю, хотите, а?

Мы вошли в кабинет с Зунаром. Директор Махукар оказался плечистым статным мужчиной, со стильной заостренной бородой и до белизны седой косой закрученной на затылке. У него крупные черты лица: длинный нос и большие, пронзительно-голубые мудрые глаза. Его синий костюм сидел на нем идеально, в ухе золотое кольцо, он выглядел старше Зунара, но не много, возможно седина создавала такое впечатление. Директор, обнажив крупные белые зубы, широко улыбнулся и встал с кресла, пожимая руку сначала Зунару, затем мне.