Ведьма? Психолог! (СИ) - Гале Анна. Страница 39

Я возмущённо фыркнула от одного такого предположения.

— Нет, конечно!

— А жаль, — неожиданно вздохнула старушка. — Как бы всё хорошо уладилось. И напасть эту ходячую ты бы приструнила, и царь-батюшка, глядишь, успокоился бы, в снохи сильную ведьму заполучивши…

— Подожди, — с досадой перебила я. — Есть у тебя мысли, на ком Елисея женить можно было бы?

Нянька поджала губы и покачала головой.

— Ох, Яга, знала б я, к кому его пристроить, давно б уже царевич женатым ходил. Позорит же и Данияра, и весь царский род. Тут бой-баба нужна, чтоб в бараний рог его скрутила. Ох, — тяжко вздохнула она, видимо, вспомнив о рогах. — Молоденькую девицу за него отдавать нельзя, не справится она с ним, пуще прежнего Елисей загуляет. Умной да хитрой бабе он в мужьях не нужен, от него головной боли больше будет, чем толку. А вот где такую боевую найти, чтобы за Елисея пошла и жить его заставила по — человечески, — кто ж его знает!

Примерно с такими же интонациями одна из моих приятельниц рассуждала, кому можно пристроить на недельку необученного бульдога с дурным характером. Насколько помню, в итоге ей пришлось тащить собаку с собой в отпуск: желающих присмотреть за разбалованным опасным существом так и не нашлось.

— Ладно, вернёмся к царю-батюшке и его… — я осеклась, чуть не сказав «баранам», — рогам. Я за несколько дней узнаю, где взять подходящее яблоко. Если удастся, попрошу змея, чтобы дал тебе плод — тогда будешь победительницей отбора. Ведьмы не справились, а ты то, что надо принесла.

— А коли змей не согласится?

— А коли не согласится, еще где-нибудь найду, — расплывчато пообещала я.

Подозреваю, что ведьмы с радостью скинулись бы по молодильному яблоку для царя Данияра, чтобы завершить отбор и разлететься по домам.

— Но ведь не задаром же ты это сделаешь? — нянька проницательно посмотрела на меня.

— Не совсем задаром, — согласилась я. — Убеди царя по пятьдесят монет всем выплатить, как было обещано. И мне можешь, как царицей станешь, за помощь заплатить, во сколько царя как мужа оцениваешь.

— Не рано ль ты меня царицей делаешь? — нянька покачала головой. — Царь-то Данияр может спасибо сказать — и всё. Зачем ему обычная старуха в жёны?

— Нет уж, царицей ты станешь, — решительно заявила я. — Будешь делать, как я скажу, — получишь Данияра в мужья. Только клятву дай, что заплатишь, — добавила я, вспомнив, что денег в избушке почти не осталось.

— Да чтоб меня молнией зашибло, коли тебе деньгами не отплачу, как царицей стану, — последние слова нянька произнесла с благоговением. — Ну а коли кто из ваших богатыря расколдует? — с тревогой спросила она.

— За богатыря не волнуйся. Тебе это помехой не будет.

Скоро царь Данияр узнает, что вместо чудо-богатыря заполучил на своей земле ещё одного Кащея. Не уверена, что царя это порадует.

— В общем, жди несколько дней, — сказала я, чувствуя себя гибридом золотой рыбки и феи для Золушки. — Царю Данияру всячески сочувствуй, ведьм ругай, и меня в том числе. Говори, что даже ты бы нашла подходящее яблочко, чтобы царю-батюшке прежний облик вернуть. Рассказывай, какие мы все бестолковые — ни против Кащея не годимся, ни против змея, и кто знает, чего от нас вообще ждать можно. И, главное, себя не забывай нахваливать, только не прямо, а исподволь. Как ты о благополучии царя-батюшки да о земле Лукоморья печёшься, как тебе порядки в царских палатах нравятся, как за славу царского рода переживаешь, а ведьмам, нам то есть, всё нипочём. И самого Данияра хвалить не забывай.

— За что ж его сейчас хвалить? — резонно возразила моя единственная кандидатка в царские невесты. — Седина в бороду, бес в ребро: невест выбирает, молодится, рога вон заполучил, скупым стал до безобразия. То ли дело годов на десять-пятнадцать раньше — вот то был правитель так правитель! А сейчас бы ему трон кому помоложе уступить и сидеть на солнышке греться, кашку мягкую кушать, а не на ведьм-молодух заглядываться!

— Значит, хвали за то, каким раньше был, — перебила я. — А трон царь никому не уступит, это по всему видно.

— Да и некому уступать-то, — вздохнула нянька. — От Добродела толку не будет.

Я с удовлетворение поняла, что действую правильно. Если всё получится, рядом с Данияром окажется здравомыслящая царица. Как это царь не додумался, что может жениться на своей постоянной советчице?

— А от Еремея будет толк? — вкрадчиво поинтересовалась я.

— От Ерёмки был бы, — вздохнула нянька. — Не смотри, что он молчаливый. Голова у него светлая, и о земле нашей Еремей очень радеет. Только вот слова его никакого веса тут не имеют, власть-то испокон веков старшему сыну передаётся.

— А я в блюде видела, есть миры, где царь сам себе наследника выбирает, — как бы между делом проронила я.

В глазах старушки словно искорки на секунду зажглись — и тут же вновь затухли. Заинтересовалась. Вот и хорошо. Мысль я ей подкинула, пусть теперь обдумывает. А там, может, и Данияру эту идею преподнесёт.

— Не проста ты, ведьма, — на прощание сказала нянька. — Ох, не проста.

Я слушала, как скрипит пол под её удаляющимися шагами. Ирий в комнату не вернулся, только промелькнул в коридоре, когда нянька открыла дверь. Интересно, всё ли он услышал? Хотелось бы обсудить с мужем, что делать дальше. Няньку-то за Данияра выдать будет не сложно, главное — чтобы все рекомендации выполняла. А дальше она и о старом царе позаботится, и о новом подумает. С ведьмой Данияру и самому было бы гораздо хуже, чем с давно и хорошо знакомой старушкой.

Меня сейчас другое интересует — мимоходом сказанные слова няньки о том, что Елисею в жёны бой-баба нужна. Или ведьма. Чую я, не просто так старушка об этом сказала, тоже нужную мысль мне заронить пыталась. Меньше всего мне хочется женить младшего царевича, но раз уж супружеских уз ему всё равно не избежать — надо поискать в этом направлении.

Я принялась катать яблочко, думая о боевых, энергичных и незамужних женщинах Лукоморья. Блюдо показало только уже знакомую мне рыжеволосую вдову Дарину и двух сцепившихся древних старух, от души охаживающих друг друга клюками посреди узкой грязной улочки какого-то селения. Я подумала о женщинах-воинах — «экран» на блюде почернел. Видимо, таких в Лукоморье не найдёшь.

Я остановила яблочко. Остаются ведьмы, и я сильно не уверена, что кому-то их них нужен Елисей. Да и сам царевич вряд ли захочет жениться на старой колдунье. Хотя я-то видела только старых, а есть ещё и молодые. Тут лучше не через блюдо искать, а сразу советоваться с Ирием: он-то хорошо знает, какие в Лукоморье есть ведьмы и кому из них может приглянуться Елисей. А что? Мужчина он видный, подозреваю, и как любовник, должен быть хорош — иначе бабы не стали бы его привечать.

Ирий появился после обеда. Чёрный кот мельком глянул на плошку сметаны, оставленную Купавой.

— Всё слышал? — тихо спросила я.

— Слышал.

Я и ойкнуть не успела, как кот превратился в человека. Ирий сделал короткий жест в сторону двери и сел рядом со мной на постель.

— М-м, уже соскучился, — муж обнял меня, коснулся губами губ. — Трудно рядом с тобой ходить в черных котах.

— А если зайдут? — шепнула я, забираясь руками под его рубаху.

— Не смогут, дверь заклинит, — успокоил Ирий. — У нас, благодаря Доклике, уже медовый месяц начался. Не ходить же мне все время в кошачьей шкуре.

— Может, назад, в избушку на несколько дней вернёмся? — предложила я. — Думать мы и там сможем. И не только думать…

— Давай, — согласился Ирий. Его руки неторопливо заскользили по моему телу. — Тут мы пока не нужны. Нянька молодец, уже сидит у Данияра, по рогам его гладит и всяко сочувствует. За несколько дней она его с твоими подсказками ручным сделает.

Я хихикнула. Назад мы, конечно, полетим, но наверное это будет часа через два.

Сглазила. Пол в коридоре скрипнул под крадущимися шагами. Дверь дрогнула, но не поддалась. Ирий мгновенно обернулся чёрным котом и соскочил с кровати.

— Олеся, открой, краса моя, — тихо позвал Елисей.