Двенадцать шагов. Книга 1 (СИ) - Вернер Тим. Страница 114
Нет, на этот раз он чётко знал, в каком мире находится.
Алекс попытался пошевелить рукой, и сначала ему показалось, будто он привязан, но потом поднял руку на уровень глаз и увидел: её туго перевязали по всей длине. Даже пальцы. Левая рука оказалась подвижней — тут было перемотано только запястье.
Алекс медленно сел. И пришло новое озарение: на нём был свободный белый балахон на голое тело. Ткань — неприятная на ощупь, или, может, у него просто всё настолько болит, что и к ткани не хочется прикасаться.
Алекс невольно поёжился и тут же поморщился — заныла спина.
Он осторожно опустил босые ноги на пол. Так же осторожно попытался на них подняться. И облегченно вздохнул, когда ноги послушались. Одна попыталась было подогнуться, но у неё не получилось: во-первых, она тоже была туго перемотана, во-вторых, Алекс вовремя успел схватиться за высокую спинку кровати. И только удостоверившись, что нога в состоянии слушаться, разжал пальцы и сделал первый шаг. Пол был твёрдым и неровным. Закрытые на щеколду ставни глухо поскрипывали под порывами ветра. Лампа, закреплённая на стене, слабо и неровно освещала помещение: кровать, стол, сундук у противоположной стены.
Алекс повернул было к сундуку в надежде найти там свои вещи — без них он чувствовал себя беспомощным. Потом передумал и направился к двери, из-за которой доносились голоса. Сундук тут, скорее всего, тоже скрипучий. И если ему так хорошо слышен тихий говор, то и они услышат скрип. Нехорошо будет, если хозяева дома застанут его, роющимся в их сундуке. А ощущение беспомощности — это чушь. Точнее, чушь — обманчивое ощущение силы, которое дают одежда, оружие и амулеты. На самом деле всё оно — бесполезное барахло.
Вряд ли тут под окном найдется заколдованный труп виверны, в управлении которым сгодится амулет.
На столе лежала желтоватая скатерть, стояли кружки и горшочки, на большом деревянном блюде лежали лепешки. Совершенно точно эти двое — семейная пара: было в них такое неуловимое сходство, которое наблюдается у проживших бок о бок не одно десятилетие людей. И совершенно точно — что странно — они рады его видеть: улыбаются.
— Здрасьте, — пробормотал Алекс и сделал осторожный шаг вперед.
Три кружки на столе. Почему три кружки? Ждут еще кого-то? Не могли ж они знать, что именно сейчас он придет в себя и выползет пообщаться.
— Ты чего встал? — удивился мужчина.
— Пить хочу, — признался Алекс.
— Ложись в постель, — потребовала женщина, — я принесу.
И поднялась из-за стола, но Алекс слабо отмахнулся.
— Надо разрабатывать ногу… руку… всё, — сообщил он.
Подошел ближе. Женщина вскочила, подтащила ему стул. Он осторожно опустился, подтянул к себе кружку и так же осторожно отхлебнул. Травяной сладкий чай с вином. Алекс сделал глоток побольше. Потянулся за лепешкой. Откусил, принялся жевать, радостно отметив: кажется, все зубы на месте.
— Удивительно! — задумчиво хмыкнул седой мужик, наблюдая за ним.
Алекс прекратил жевать, на мгновение замер, подумал — и продолжил. Пусть удивляется, если хочет. А Алекс хочет есть. И пить. Выздоравливающий он организм, в конце концов, или кто?
— Ты очень быстро поправляешься, — пояснила слова его жена, — еще позавчера мы не были уверены, что ты вообще придёшь в себя.
Алекс, не переставая жевать, спросил:
— Сколько я проспал?
— Проспал! — снова хмыкнул мужик. — Говорим же тебе: ты не спал, парень, ты умирал! И почти умер. Мы тебя уже и выносить собрались, но твой… эм…
— Конь, — подсказал Алекс: такие проблемы с определением вида обычно вызывал Рок.
— Конь, — неуверенно согласился собеседник, — был очень настойчив.
— Где он?
— Во дворе, где ж ему ещё быть, — пожала плечами женщина. — Почти не отходит от дома. Всё под окном стоит. Есть отказывается. Переживает.
— Сырым мясом кормить не пробовали? — спросил Алекс и удовлетворенно отметил, как округляются глаза обоих. И от этого даже стало легче дышать. Дышать было хорошо, потому Алекс припечатал. — С кровью.
Откусил еще кусок лепешки, запил снадобьем из кружки и уточнил:
— А забор у вас есть?
— Ты всегда такой или бредишь? — прищурился мужик, осознав, что Алекс намеренно несет чушь.
— Всегда, — сказал Алекс. — А вы вообще кто?
— Нет, милый, — строго покачала головой женщина, — начнем с тебя. Что с тобой стряслось? Как тебя так угораздило?
— С горы упал, — честно ответил Алекс.
— Тут многие такие… упавшие побывали, — понимающе кивнул мужик, — ты, правда, наверное, дольше падал. Потому что обычно по мелочи: кто со сломанной рукой приходит, кто с ушибленным пальцем.
— И вы всем помогаете, — кивнул Алекс.
— Ну, да, — пожал плечами мужчина. — Мы им поможем, потом они — нам.
— В чём именно? — прищурился Алекс.
— Все сначала такие, — рассмеялся он, — ищут подвох. Нет подвоха, парень. В чем хочешь, в том и помогай. Хочешь — деньгами. Хочешь — работу сделай какую-нибудь.
— Я заплачу, — быстро сказал Алекс. — Где мои вещи?
— В сундуке, — мужик кивнул в сторону комнаты, где Алекс проснулся. — Только, парень, от твоих вещей нам толку мало. Оружие, конечно, у тебя красивое, но мы не любители им махать. Мы, наоборот, лечим.
— У меня есть деньги, — пожал плечами Алекс, плечо заныло, а двое за столом растерянно переглянулись. — Что? Нет? Среди моих вещей не было кошелька?
Алекс вздохнул и сокрушённо пробормотал:
— Чертовы гномы!
Мужик подозрительно прищурился: кажется всерьёз испугался, что он всё-таки бредит.
Алекс упёрся руками в стол, осторожно поднялся.
Некрасиво, наверное, вот так уходить, но ему вдруг стало страшно: что ещё из его вещей успели украсть гномы, пока Рок тащил его в бессознательном виде с их холма? Гномы считают, что он им должен, а значит, могли взять кучу всего ценного...
Конечно, ценного у него ничего не было. И если уж совсем честно, он вдруг понял, что переживает за куртку. Ту, что когда-то сшили на заказ. Она лежала в дорожном мешке, который должен был таскать Рок. Забрал ли у ведьм? Не потерял ли в дороге? Сберёг ли от наглых гномов? Алекс дохромал до сундука, с усилием откинул крышку, рванул на себя мешок, уронил на пол, сел рядом, расшнуровал.