Хмурый Император (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич. Страница 20

— Неловкое положение? — Переспросил Буланже.

— Не будем лукавить. Германская армия на текущий момент является не только самой сильной и прекрасно вооруженной, но и ее отрыв подавляюще велик. Ни Россия, ни Франция один на один не в состоянии с ней бороться. Даже сообща, если война начнется прямо сейчас, мы вряд ли устоим. Дальше — хуже. Германия проводит последовательную политику по подчинению Австрии с очень далеко идущими последствиями.

— Габсбурги очень ревниво относятся к успехам Гогенцоллернов, — осторожно заметил министр иностранных дел Франции. — И болезненно реагируют на их успехи. Так что вряд ли все это будет иметь какие-то последствия. Мы считаем, что союз Германии и Австро-Венгрии временный и вынужденный. Рано или поздно они поругаются и, как и прежде, станут собачиться друг с другом.

— Не соглашусь с вами. Такая реакция на северного соседа только у Франца Иосифа и его ближайшего окружения. Но в двуединой монархии продолжает прогрессировать кризис власти. Австро-Венгрию буквально разрывают в клочья противоречия самого разного толка. Она предельно неустойчива, чем и пользуются представители Германии. До меня доходили слухи о том, что процесс возрождения единого государства германского народа не завершен. И круг, замкнутый Бисмарком, был только началом. Сейчас уже стоит вопрос о том, чтобы в единую Германскую Империю вошли и южные германские земли. И не только германские. Та же Богемия, которую немцы давно считают своей, или Венгрия.

— Но как это возможно? — Удивился Буланже. — Франц Иосиф никогда не пойдет на такой шаг.

— Я слышал, что готовится государственный переворот. Франца Иосифа должны или отстранить, или убить. А его короны разделить между его наследниками. И вот они уже войдут в единую Германскую Империю, став вассалами Гогенцоллернов.

— Вы знаете, господа, — заметил французский министр иностранных дел. — Это звучит очень здраво. Австро-Венгрию действительно разрывают противоречия. Прямых наследников у Франца Иосифа нет. А остальные… они вряд ли готовы взвалить себе на плечи эту ношу. Их к этому не готовили, прежде всего морально. Так что взять маленькую корону и покровительство «большого брата» для них будет вполне разумно и естественно. Но если это произойдет, могущество Германии прирастет вдвое, если не больше.

— Да, я тоже не пришел в восторг от этой новости. Если Германия проведет аншлюс Австро-Венгрии, то обретет непреодолимое могущество. Даже коалиция всех остальных держав Европы не сможет с ней ничего поделать. И очень сомневаюсь, что Германия на этом остановится. Уверен, что она продолжит «австрийскую линию» экспансии на Балканы с последующим подчинением Османской Империи. Ну и дальше — на Ближний восток и в Африке, где станет захватывать себе «место под солнцем» за счет Англии и Франции. И ни я, ни вы, ни англичане с этим ничего поделать не сможем. Ибо не в наших силах будет остановить это чудовище.

— Ваше Императорское Величество, мне кажется, что вы сгущаете краски, — осторожно заметил генерал Буланже. — Германия получится сильна, но коалиция европейских держав сможет ее разбить.

— Сейчас не начало, а конец XIX века и баланс сил изменился. Чего стоит французская армия? Мы это видели в последней войне, когда ее легко и непринужденно разбили прусские войска. И поверьте, русская армия не лучше. Бардака может и меньше, но она застряла в глубоком прошлом. Представьте себе — оружие уже получило нарезы, а мозги генералов еще нет. У немцев дела обстоят много лучше нас вместе взятых — и в плане выучки личного состава, и в плане подготовки офицерского корпуса, и в плане вооружений. Прямо сейчас нам нечего им противопоставить.

— Получается, вся надежда на Англию? — Удивился министр иностранных дел Франции. — Как и во времена Наполеоновских войн именно Туманный Альбион станет той ключевой силой, что изменит ход европейских войн.

— Боюсь, господа, что Англия нам в этом деле не помощник.

— Но почему? У нее прекрасная армия! Выучка английской армии даже лучше, чем у германской. Да и с вооружением у нее все хорошо. Много лучше нашего. Она — эталон!

— Не соглашусь с вами. Английская армия застряла в прошлом не хуже русской. Но это — мелочи. Главное — она очень маленькая. Если королева прямо сейчас решиться ее разворачивать для большой войны, то окажется, что у нее просто нет подходящего количества офицеров. А те, что есть, бестолковы в основной массе, ибо уже почти век сражаются лишь с дикарями. Так что, большая армия в исполнении англичан окажется просто неуправляемым стадом. Бог, как показала практика, не всегда на стороне больших батальонов. Так или иначе, но я бы не стал возлагать особых надежд на Англию. Кит слону не товарищ.

— Так что же делать? — Мрачно произнес председатель кабинета министров Франции. — Делать ставку на Италию и Испанию? Но они слабы…

— Я полагаю, что нам нужно для начала заключить союз между нашими державами. Комплексный. И военный, и политический, и экономический. После чего начать серьезно готовиться к большой войне, уповая на Господа Бога нашего в том, что она начнется не раньше, чем мы к ней подготовимся…

Военный формат предложенного союза сводился к простой и банальной формуле. Если на Россию или Францию нападает любая третья держава, то второй участник этого договора обязан объявить войну агрессору не позднее, чем через неделю после начала всеобщей мобилизации у союзника. А до того момента ограничиваясь в отношении него дружественным нейтралитетом. Ну и сражаться до победного конца сообща, не склоняясь к сепаратным переговорам.

Просто и банально. Особенно на фоне богатого букета экономических предложений. Тут Император выкатил на откровенно ошарашенных французов целый воз всякого рода затей. Идей было очень много, как монументальных вроде таможенного союза, так и частных, прорабатывающих разные варианты совместных коммерческих предприятий.

Поднимался вопрос и Панамского канала. К общему неудовольствию гостей Николай Александрович довел до них, что в курсе крайне плачевного положения этого предприятия. И что было бы неплохо по-настоящему осудить виновных, зарабатывая доверие народа. Ведь он ждет именно этого.

Кроме того, он напомнил важную деталь. Суэцкий канал тоже строили французы, и тоже обанкротились. Плодами же от его сооружения воспользовались англичане. И если прямо вот сейчас не предпринять никаких решительных мер, то с Панамским каналом получится тоже самое. Только в этот раз будут не англичане, а те же американцы. И он, Император, готов был в нем поучаствовать, рискнув репутацией, «за долю малую».

Другим направлением предложений было ограничение колониальной экспансии Великобритании весьма простыми и нехитрыми способами. А именно совместная гарантия независимости и территориальной целостности Абиссинии, Персии и Сиама. Для Франции, позиции которой в Индокитае были очень слабыми — это был выход. Потому что «отжать» Сиам себе у них не получалось, но и отдавать его англичанам не хотелось совершенно. А тут такой интересный вариант. Прямо по классике — ни себе, не людям. Вроде и проиграл, но не так обидно. Поэтому такой сценарий гостей заинтересовал чрезвычайно. Во всяком случае в Сиаме и Персии, которую они посчитали компенсацией за поддержку французских интересов Парижа в Индокитае. А вот Абиссиния их в немалой степени удивила.

— Зачем она нам? Пустое, глухое место.

— Так и есть, — кивнул Николай Александрович, не желавший выкладывать все карты перед союзниками. — Считайте это моим маленьким капризом. Для меня эта страна не только одна из колыбелей мировой цивилизации, но и одна из немногих держав — носителей старинного православия, устоявших перед напором магометан. В наши скорбные дни торжества протестантизма православные и католики должны поддерживать друг друга. Да и стоить это нам почти ничего не будет. В идеале было бы неплохо, если бы Франция уступила России Джибути, что совсем избавило бы вас от трат на эту затею. Вы ведь не признали еще этот клочок земли своей колонией. А мне, как православному правителю, было бы очень приятно облагодетельствовать православных жителей Абиссинии…