Ключи и тени (СИ) - Бахтиярова Анна. Страница 7

— Нет, — выдохнула Дебра плаксиво. — Не надо.

Но кого интересовали желания обездвиженной от страха девушки? Мистическая дымка рассеялась, освобождая часть пространства, чтобы показать новое искаженное событие — историю, которая никогда не происходила в реальности.

Улица была такая же, как раньше, но дорога шире, а тротуары уже. Фонари горели ярче, окна светились приветливее. Странно, но там — по другую сторону тумана — мир казался более живым и настоящим.

— Я точно завалю химию. Госпожа «формальдегид» опять на меня косится. Не может простить зимнего пожара.

— Наплевать. Ты же не собиралась становиться великим химиком.

— Нет, но если не предъявлю родителям приличный аттестат, они не дадут денег на переезд в Каста-Беллу.

— Не страшно. Мой отец поможет с финансами. Я всё продумал. На Гивирене требуются добровольцы, чтобы оценивать новые разработки. А ещё экскурсоводы для полетов в пределах солнечной системы. Там хорошо платят. Главное, чтобы были высокие баллы по истории космоса, а с этим у нас проблем нет. Мы же космические фанаты!

Парень и девушка брели по улице, держась за руки. Они никуда не торопились, наслаждались вечерней прогулкой для двоих. Даже абсолютнейший профан в любовных делах не усомнился бы, какие отношения связывают парочку. Слишком нежно они друг на друга смотрели, слишком часто касались бедрами и плечами — невзначай.

— Ты никогда не боишься трудностей, — девушка остановилась. Заглянула парню в глаза.

— Потому что ты рядом, — его дыхание стало частым, волнительным. — Не представляю жизнь без тебя…

Дебра зажала рот дрожащей ладонью. Чтобы сдержать… нет, не крик, а подступающую к горлу рвоту. У нормального человека увиденное могло вызвать лишь такой рефлекс.

Она узнала парочку. Без труда.

Дилан и Вейда.

Невозможно, но факт! Лучший друг и вредная, вечно пакостящая девчонка!

Дилан выглядел точь-в-точь как в жизни. Вплоть до последней веселой веснушки. Вейда изменилась, словно побывала в руках десятка пластических хирургов, косметологов и стилистов. Похудела раза в два, модная стрижка вместо конского хвоста предавала облику загадочность, походка стала игривой.

— Люблю тебя, — прошептала Вейда и с кошачьей ловкостью прильнула к губам парня.

Дилан крепко прижал её к себе, не слыша, как легкие подруги из реального мира разрываются отчаянным криком неверия…

…Когда мистический туман растворился, Дебра осознала, что стоит на коленях, а по щекам катятся горячие слезы. Тяжело дыша, она огляделась. Время позднее, и вокруг, на ее счастье, не оказалось ни души. Комендантский час, введенный некогда из-за Хайди, отменили пару лет назад, но жители Брилады по привычке рано расходились по домам.

Дебра поднялась, вытирая рукавом лицо и горестно всхлипывая. Она не понимала, что напугало сильнее — само видение или друг, целующийся с похорошевшей Вейдой. Кошмар! Бред! Дилан, скорее, с лягушкой болотной поцелуется! Склизкой и пупырчатой! Или всё дело в неправильном диалоге? О космосе и какой-то Гивирене? А еще о пожаре в кабинете химии, который зимой устроила не Вейда Армстронг, а она — Дебра Рид.

Наверное, мистический туман переместился в голову. Девушка смутно помнила, как дошла до дома. Очнулась на кухне — за столом. Родители задержались на работе допоздна, что было на руку. Новые вопросы усложнили б ситуацию, а не заметить, в каком она состоянии, не сумел бы и слепой. Вяло поковырявшись в тарелке с салатом, Дебра скрылась от страхов в спальне. Спряталась под одеялом, как испуганный зверек, но не удержалась — высунула голову, чтобы посмотреть на небо.

К окну Дебра подвинула кровать года три назад, повинуясь импульсу. Прочитала, как герой книги любовался звездами. Занятие оказалось увлекательным. Нет, Дебру не интересовал космос. Она не из тех, кто неразумно нарушает серьезные запреты (школьные проказы не в счет!). В россыпи блестящих точек на небесном полотне ощущалось что-то волшебное, сказочное. Но еще сильнее вдохновляла Луна. Дебра не могла объяснить, почему та притягивает взгляд, но считала её особенной.

Сегодня планета-спутник Земли не спешила завораживать. Нервное напряжение не позволяло успокоиться и отвлечься от таинственных происшествий. Страх пронизывал каждую клеточку, давил, вынуждал ускоряться сердце. Не принес желанного покоя и сон. Дебра попала в старый кошмар. Стояла вся в белом посреди огромной комнаты, наполненной дымкой без запаха, и протягивала медальон с ярким голубым камнем другой девушке.

«Возьми, ты важнее».

Многолетняя спутница застыла напротив, как и Дебра, в белых одеждах. Каштановые волосы развивались, хотя в комнате отсутствовал и намек на ветер. Серые глаза смотрели в зеленые, не отрываясь.

Протянутая к медальону рука замерла на полпути.

«Так нельзя. Должен быть другой выход».

«Но его нет. Ничего нельзя менять, ты это еще не поняла? Это самое главное!»

«Вы обе — идиотки!» — вклинился в заученный диалог новый голос. Кто-то еще находился в комнате. Он всегда появлялся в повторяющемся сне. Но как Дебра ни старалась, никогда не могла разглядеть третьего участника. — «Вы, правда, думаете, что победите меня? Все кончено!»

Сильная мужская рука обхватила шею Дебры сзади.

«Убирайся! Ты здесь не существуешь!»

Комната заходила ходуном, и Дебра проснулась в падении, почти достигнув дна пропасти.

За окном продолжалась ночь. Лунная, но не по-весеннему мрачная. Дебра коснулась шеи.

Та ныла, будто таинственный противник сжимал ее вовсе не во сне.

На рассвете приснился еще один странный сон. Крупный черный ворон скакал по письменному столу, оставляя следы от когтей на тетрадях и журналах. Будто раны, но без крови.

«Кыш!» — приказала Дебра сердито.

Птица посмотрела укоризненно, открыла мощный клюв и прокартавила:

«Пр-р-ропащие. Жалко. Пр-р-ропадут. Сгинут-сгинут!»

На Дебру накатила тоска. И права, пропадут. Никто не защитит…

Она проснулась с ощущением необъяснимой тревоги, не связанной со вчерашними событиями. Страх, скорее, касался будущего. Треклятая птица будто в душу когтями впилась. Дебра потянулась и застонала. Глаза слипались, тело налилось свинцовой тяжестью. Пришлось уговаривать себя выползти из-под одеяла и спуститься вниз. Пинком послужил рев двух машин, друг за другом уехавших прочь. Родители покинули дом, значит, времени на сборы почти не осталось.

— Катастрофа, — простонала Дебра, разглядывая отражение в зеркале. Веки опухли от ночных слёз, глаза категорически не желали держаться открытыми — хоть спички вставляй! Дополняла сногсшибательный эффект болезненная бледность. Такая, что «клиентам» доктора Эймса не снилась. Насмешливые взгляды одноклассниц сегодня обеспечены на месяц вперед.

Оставшееся до выхода время Дебра провела на кухне, медитируя над чашкой с малиновым чаем. Она прогнала образ черного ворона, но теперь перед глазами маячило вчерашнее видение, вызывая новую волну тошноты. Какая же всё-таки мерзость — Вейда рядом с Диланом! Дело не в ревности. Вовсе нет. А в искаженности сюжета. В его несуразности. Вейда могла похудеть и подстричься, как в видении. Но её отвратительный характер не смогли бы исправить ни люди, ни обстоятельства.

Из кабинета раздался бой часов с фигурками на циферблате. Дебра спохватилась и кинулась к выходу, роняя из рюкзака учебники и тетради. На ходу нацепила солнцезащитные очки и припустилась за школьным автобусом, успевшим миновать остановку. Пришлось бежать и колотить в дверь, пока водитель не изволил сжалиться. Он ненавидел опоздания учеников. С радостью пользовался моментом, чтобы проучить «нарушителя» у всех на глазах.

Не обращая внимания на хихиканье одноклассников, Дебра плюхнулась на привычное место — в середине левого ряда у окна. Достала расписание, на которое накануне не потрудилась посмотреть. С удивлением уставилась на прочерки вместо двух последних уроков и только спустя пару минут, наполненных тягостными раздумьями, сообразила, в чём причина. Как же доконали свалившиеся на голову несуразности! Дебра умудрилась забыть о событии месяца — тесте на Хайди, который сегодня предстояло пройти всей школе.