Даже если вам немножко за 30, или Герой (не) моего романа! (СИ) - Любимка Настя. Страница 38
— Иными словами, мне крупно повезло. — Я погладила уже не плоский, но еще и не особо выделяющийся живот. В последнее время руки сами к нему тянулись. У меня вошло в привычку его гладить. — А потом? Что тебе мешало поговорить со мной откровенно, когда я об этом просила? Обратно я бы все равно не смогла вернуться.
— Но могла наложить на себя руки.
Зашибись!
— Я правда похожа на дуру, которая желает себе смерти?
— Мне напомнить при каких обстоятельствах ты вообще оказалась в этой ситуации?
Я поперхнулась невысказанным ругательством. Прав он. Абсолютно прав. И тот факт, что разум мой был затоплен горем и я нормально не соображала, не освобождает меня от ответственности. Да, было дело жить не хотелось. Но сейчас-то хочу!
— Хорошо, ты ко мне присматривался. Теперь, надеюсь, сомнений в том, что я хочу жить у тебя нет?
— Сомнений касаемо жажды жизни нет. А вот то, как ты хочешь ее прожить — большой вопрос. — Вздохнул бог и спланировал мне на грудь.
Машинально дернулась и скинула его с себя. Нашел куда сесть. Пусть и с крыльями, а все-таки мужчина! Нечего меня лапать!
— Я могла бы ответить, что прожить хочу достойно, но не буду. — Я перевернулась на бок и оперлась на локоть, давая недофею пространство для маневра, раз уж ему подушки не понравились. — Ты выдернул меня из России в мир, который далек от моего не только политическим устройством, но и самой сутью бытия. Я не буду спорить, Россия порой и сама, как мир в мире, но… Чего стоит одна магия. Я не владею ею, я не понимаю ее сути, и сказки моего мира, мне в этом, вряд ли помогут. Не помню кто говорил, но говорил верно: люди боятся того, чего не понимают и чего не знают. Так и я боюсь.
— Я не стану тебя убеждать, что тебе нечего опасаться или бояться, — бог вздохнул, его крылышки опустились. — Ты права в том, что для тебя все ново и непонятно. И я поступил неправильно, скрыв от тебя информацию о ситуации Ялмеза. Наш мир погибает, Сабина. Это не оправдание моим действиям, это констатация факта. Высыхают реки, аномальная жара преследует те территории, где всегда был умеренный климат. Гибнут урожаи и в тоже время мёрзнут земли, в которых отродясь холода не было.
Что-то подобное я уже слышала. На Земле и о Земле! Вот так зеркальный мир…
— Я вижу, о чем ты думаешь. Но наши миры различаются. Сильно различаются. Ялмез питает сердце мира, если ты родишь здоровых детей, ты увидишь его часть. А пока, я могу только на словах обрисовать что это такое.
— Если это сердце в том понимании, что и в земной медицине, то примерно представляю его роль в судьбе вашего мира. Вместо крови, которую качает сердце человека, оно передает жизненную энергию землям и возвращает их обратно. То есть непрерывная циркуляция. А раз происходит засуха, и прочие аномальные для некоторых регионов вещи, значит работа сердца нарушена. Я бы сказала, что закупорились какие-то сосуды, и энергия начала поступать неправильно. А где-то и вовсе не поступает, так?
— Сердце мира похоже на огромное дерево, с множеством невидимых, крепких корней по всему миру, Сабрина. На ритуале коронации, наследник должен будет окропить своей кровью нечто напоминающее большой сушеный инжир. Я бы назвал это плодом сердца, потому что само сердце имеет куда больший размер. А плод примерно сантиметров пятьдесят в диаметре.
Я прикрыла глаза и попыталась себе это представить. Выходило плоховато и откровенно говоря, мерзковато. Бр-р…
— Обильно окропить кровью, аметистовой кровью, являющейся самым лучшим проводником энергии. И дети нужны для того, чтобы сохранить претендента на трон в живых. Пока будет биться его сердце, энергия будет циркулировать беспрепятственно и правильно. Ребенок — это якорь во время ритуала, он не просто перетягивает на себя часть энергии, становясь временным хранилищем оной, ребенок — гарант, что ритуал завершится правильно и сам ребенок обеспечит преемственность. К тому же, это подготовка перед самими ритуалом. Энергия будет стремиться к тому ребенку, который стал гарантом для своего отца. Она будет звать его, когда придет время.
— Выходит, Зевку изначально ничего не светило? Он что, идиот?
— Почему же, он ведь тоже сын короля. А если со страшим принцем что-то случилось, то он стал бы наследником. Но вот во время ритуала, ему пришлось куда тяжелее, чем его брату. я бы сказал намного болезненнее.
Пока бог это говорил, у меня закралось некое подозрение, которое я поспешила озвучить.
— Сердце мира раньше питал ты? Ты поил его кровью? А потом что-то случилось, и ты остался без тела? Вряд ли твой образ феи подходит для питания, тьфу ты, напитывания, нет опять не то, для поглощения…
— Нет. Я — часть сердца мира. Когда-то мы были единым организмом.
Сказать, что я опешила, не сказать ничего. Ладно бы он просто качал силу из этого дерева-сердца, но вот каким образом он мог его частью? Очередной плод что ли?
— Рассказывай.
Бог вздохнул, почесал макушку и только после этого начал свой рассказ.
Чем дольше я его слушала, тем больше думала о том, что Земля — райский уголок. И вообще, верните меня домой. Понятное дело, что меня никто никуда не вернет. А местный бог гибрид какой-то, к тому же недальновидный. Я бы сказала ребенок, если так можно было назвать существо старше меня тысяч на триста лет.
Если отбросить лирику, то получалось следующее: мир Ялмез существует триста тысяч лет, ровно столько же и этому древу-сердцу, которое и дало саму возможность жизни. Долгое время бог находился внутри сердца мира и наблюдал за тем, как развиваются жизненные формы, как меняются люди, как у них получается адаптировать энергию древа в магию, а затем и освоить ее.
Войны здесь тоже случались. Толчком к тому, что бог вышел из древа и принял человекоподобную форму — проигрыш страны, которая ему очень нравилась и практически ее уничтожение. Кстати, поющие деревья родом из той самой страны.
И тут-то недофей пустился во все тяжкие. Это же так здорово — ты уникальный для всех человек, который может то, что не под силу никому другому. Крутейший маг, качающий силу прямо из древа. Всеобщая любовь, как зависть, тебе была обеспечена. Особенно любовь. Кто говорил, что боги брезгуют отношениями с людьми? Ничего подобного! Детей только вот у этого недофея не получалось, а в остальном все попробовал, и везде успел.
Именно ему пришла в голову гениальная идея объединить все страны в одно государство и править им. Спустя какое-то время ему все наскучило, и он начал назначать наместников в странах, которые были дальше всего от его столицы. Их не было до того времени.
Позже, бог всерьез заинтересовался Землей. И вот тут-то, когда он перешел к этой части повествования-покаяния, я едва сдержалась от того, чтобы не треснуть особо отличившегося индивидуума. Не было никакого идиота, желавшего объединить Землю и Ялмез. Точнее был, божок, который мечтал попасть на Землю, но при этом сохранить свои возможности.
А для этого нужно было сделать так, чтобы о нем забыли. Иными словами, он сам виноват в том, что произошло. Больше тысячи лет уничтожать память о себе — надо же до такого додуматься? Мало того, он искренне не знал, что нарушение границ приведет к уничтожение его мира. Это потом выяснилось, когда он все-таки сумел прорваться на Землю.
Недофей не сказал, но я прекрасно поняла, что попав в мой мир, божок напрочь забыл о своем и отрывался на полную катушку. Видимо, что-то случилось с его силой. А там уже и все остальное вдруг стало явным, а не тайным.
— Ты мне просто объясни, — в одну из пауз, выдохнула я, — зачем тебе Земля понадобилась? Ты тут был и царем, и богом. А у меня на родине, вряд ли и половину своей силы имел.
— Треть, — признался недофей. — Там я владел третью своей мощи. А причина… только не смейся.
— Знаешь, после всего, смеяться мне точно не хочется.
— Дети, Сабрина. О детях мечтаешь не только ты.