Спартак — воин иного мира. Том I (СИ) - Вульф Владимир. Страница 5

Только сейчас Томас понял, что давно не слышал звонкое бряцанье ключей. Зеленокожий куда-то ушел, оставив их без присмотра. И правда, куда они отсюда денутся? Из этой клетки никакая смекалка не поможет выбраться. Тут нужно обладать чудовищной силой, либо навыками взлома. Ни с тем, ни с другим Малкольму, увы, не повезло. Даже по меркам родного мира его вряд ли можно было назвать сильным. Так, способным за себя постоять. Он же никогда железом всерьез не интересовался, всего себя посвятив смешанным боевым искусствам, а не бодибилдингу. Но хуже всего было другое…

Этот восхитительный аромат жареного мяса, от которого рот тут же наполнялся слюной, добрался и до них. Тягостную тишину нарушило жалобное, но от того не менее гулкое утробное урчание. Томас поморщился, схватившись за живот. Он с самого утра ничего не ел — не смог заставить себя проглотить даже небольшой кусочек столь любимой им курицы. Почти весь день Томас ходил туда-сюда по дому, продумывая бой, это помогало отвлечься. Правда, оказавшись на ринге, он напрочь позабыл про тактику, которую так тщательно просчитывал все утро. За него думало тело, а разум лишь реагировал на его действия. Как и с теми орками. Они бы скрутили его куда быстрее, если бы не вмешались рефлексы.

— Человек, — послышался за спиной мерзкий скрипучий голос. — Давно же вас не вылавливали.

На секунду Малкольм лишился дара речи и забыл про голод. Ну хоть кто-то в этом мире, придуманном им самим, говорил на понятном ему языке. Правда, не без акцента. Да и само произношение довольно необычное, как будто подошедший был плохим актером из очень старых черно-белых фильмов. Но хоть что-то!

— Что молчишь? — требовательно спросил незнакомец, подойдя почти вплотную к клетке. Томас сразу узнал его. Это был тот самый человек со шрамом. — Или ты немой?

— Нет, — помотал головой он.

— Это плохо, — разочарованно протянул собеседник. — Немой раб стоит дороже.

— Ч-ч-чего?

— А вот за тупого раба дадут меньше.

— Ты всегда такой милый? — ехидно улыбнулся Малкольм. — Или только передо мной красуешься?

— Забавный. Оставлю тебя себе. Уж я-то знаю, чем мы с тобой займемся, — и мужчина похабно улыбнулся.

От интонации, с которой эти слова были сказаны, Томасу стало жутковато. К тому же выражение лица незнакомца… Может быть ему показалось, но, видимо, он имел в виду далеко не спарринги…

— Что опять замолчал? — усмехнулся человек со шрамом. — Испугался?

— Пошел ты, — уже не так уверенно огрызнулся Томас.

— Не знаю, что значат твои слова, человек, но, думаю, это был признак твоего бессилия. Сбить с тебя спесь оказалось проще, чем думали эти зеленокожие идиоты. Теперь я еще больше хочу тебя. Вы, люди, жалкие и слабые. Я с удовольствием растопчу твою гордость.

— Но ты же сам человек!

— Что ты сказал? — помрачнел незнакомец.

— Что ты — человек, — медленно повторил Малкольм, не до конца понимая, что к чему.

— Я? Человек?! — взорвался собеседник. — Еще никто меня так не оскорблял! Ты, видимо, слепой. Ничего, я это исправлю. Теперь ты точно будешь моим. Советую тебе запомнить имя своего будущего господина, раб. Меня зовут Лотион. Я — эльф из великого Даэртаура. И я сделаю все, чтобы ты сполна осознал свою глупость.

Лотион надменно задрал подбородок, развернулся и пошел прочь. Ошарашенный Томас молча проводил его растерянным взглядом. Раб? Господин? Эльфы? Орки? Какого черта здесь происходит? Он что, попал в лапы работорговцев? Все эти вопросы кружили в его голове подобно воронам над полем битвы, ищущих чем бы поживиться. А поживиться будет чем — к примеру, его трезвым рассудком, от которого скоро ничего не останется.

Зато трехглазому было на все плевать. Он как сидел в одной позе, так продолжал сидеть. Даже не моргал. Только благодаря едва вздымающейся груди становилось понятно, что он еще не обратился обратно в камень. Ну, он хоть не пытался сожрать его — и на том спасибо.

— Что уставился, рогатый? — недовольно пробубнил Малкольм и отвернулся. Хватит на сегодня впечатлений.

* * *

Раз-Два лениво подкинул пару веток в костер. Огонь тут же принялся их жадно пожирать, довольно потрескивая. Он взял ложку, помешал похлебку в котелке, принюхался. Пахнет ничего так. Почерпнув, осторожно попробовал. Недурно. Не так вкусно, как шаддан, но пленные и этому будут рады. Кормят — и ладно!

По крайней мере, так бы думал Раз-Два, если бы сам угодил в лапы работорговцев. Невольником всяко лучше быть, чем мертвым гордецом. Или нет. Он еще до конца не решил, как бы поступил. Наверное, все зависит от того, кто его пленит или купит. Вдруг попадется вполне хороший господин, который будет о тебе хоть немного заботиться? Ведь в жизни любого главное — что? Еда, одежда и крыша над головой. Если все это есть, то какая разница, каким образом досталось?

Похлебка закипела. Раз-Два осторожно снял котелок с костра, поставил на землю. Надо дать ей немного остыть и разлить по мискам. Главное — не забыть.

К костру подошел Клык. Он сел, протянул руки к костру и задумчиво изрек:

— Наш вождь желает видеть тебя, Раз-Два.

— Почему именно меня? Ты же скрутил того человека, а не я.

— Не знаю, — спокойно ответил товарищ. — Так ли важно, кто скрутил его, если из всех нас только ты умеешь пользоваться камнем работорговцев? Не всегда сила решает, брат. Далеко не всегда.

— Там нет ничего сложного, — отмахнулся Раз-Два. — Это же не магия, а какой-то древний механизм.

— Уверен? — недоверчиво покачал головой Клык.

— Уверен, — кивнул он. — Я же не стою там, не читаю заклинания. Но вот камень — точно магический. Готов на это свой клык поставить.

Товарищ вопросительно взглянул на Раз-Два.

— Ты его хоть раз в руках держал? Нет? То-то же. Достаточно будет дотронуться до камня, чтобы ощутить эти странные колебания. У меня после них обычно руки дрожат и пальцы не слушаются. Ни согнуть, ни разогнуть. Ну не магия?

— Магия, — устало согласился Клык и, заметив котелок, добавил: — Это им?

— Им.

— Так, давай я пока покормлю, а ты дуй к вождю. Он у нас, конечно, мудрый и терпеливый, но лучше не заставлять его ждать.

— Ты прав, брат. Похлебка как раз должна была остыть. Отменная, кстати, получилась.

— Как шаддан? — чуть оживился товарищ.

— Почти, — с грустью в голосе ответил Раз-Два.

На этом они молча разошлись. Каждый раз им было тяжело осознавать, что они — последние из своего племени. Все из-за Великой войны. Раз-Два горько вздохнул и попросил прощения у урлана Га’Ара Убедительного за то, что посмел потревожить своими мыслями покой соплеменников. Надо жить дальше, не озираясь постоянно на прошлое. Но почему-то не выходило.

Возле входа в шатер вождя стояли два самых крупных орка в отряде — Шодан и Дарг. Первый поприветствовал Раз-Два едва заметным кивком. Тот ответил ему тем же. А вот Дарг, как и всегда, просто не обратил на него внимания. Из всех в отряде этот надменный кусок коровьего вымени замечал только крупного Шодана и «правую руку» вождя — Родда.

Сам Родд никак не мог дождаться прихода Раз-Два. Это было заметно по крайне недружелюбному взгляду, которым он его одарил. Вождь Кадгар вальяжно развалился на шкуре убитого им медведя из эльфийского леса и задумчиво гладил рукой мягкий мех. Напротив него в странной позе застыл тот эльф, который дал им камень работорговца. Он даже ухом не повел, когда Раз-Два вошел в палатку, будто совершенно никого не боялся. А стоило хотя бы остеречься.

— Теперь можно начинать, — угрюмо проговорил Кадгар, выпрямившись.

— Мы всего лишь ждали какого-то жалкого орка? — недовольно процедил эльф. Кажется, его звали Лотион. Наемный убийца, который за туго набитый кошель уберет любого. Раз-Два слышал о нем много лестного и не очень.

— Жалкого? — прорычал Родд, сидевший справа от вождя. — Жалкими были твои ублюдки, которых ты привел с собой, Лотион. Погибнуть в стычке с местными, да ещё и по-пьяни — очень достойная смерть. Да? А ведь, помнится, они были прославленными мирадонами. Оказалось, не такие уж они легендарные, как их нам расписывали.