Верховный Главнокомандующий (СИ) - Зеленин Сергей. Страница 125
— Ах, да! Я ещё, тогда Вам сказал…
Естественно, я «завис» как «Пентиум-1» от десятой «Винды»!
— Вы спросили тогда, Государь: «Вы, вероятно, самый молодой из комендантов крепости?». На что я ответил: «Да, Ваше Величество — но несомненно и самый счастливый!». «Да, — сказали Вы, Государь, — и, есть отчего!». Когда же мне вручали Георгиевское оружие, Вы заметили: «Как мне приятно смотреть на Вас — на вашем лице отражается чувство исполненного долга!».
Неужели, мой Реципиент действительно так говорил?! Вот же, дебил…
— Ах, да — вспомнил! — как будто спохватился, — чем сейчас заняты, Алексей Владимирович?
— После сдачи крепости, до сих пор жду нового назначения, Ваше Величество. Слышал вроде, начальство метит меня на Кавказ…
Решительно его перебиваю:
— Никаких «Кавказов», господин генерал! Как только здесь разгребём, будете Имперским комиссаром — моим представителем при Военном министре и ГАУ по артиллерии! Кстати, разрешите Вас поздравить с «генерал-лейтенантом», Алексей Владимирович…
Ищу глазами среди Свиты и генералитета моего… Ах, вот он где — за моей спиной стоит и подслушивает:
— Господин Генеральный Секретарь!
— Слышу, слышу… Уже оформляю, Ваше Величество, — пробурчал Мордвинов, — кстати, у нас стандартные бланки кончаются — надо будет теперь как на войну поедем, с большим запасцем брать.
После высоты 72,7, с несколько подавленным настроением посетили наш «швердпункт» в этой операции — деревню Гени, представляющую собой несколько отдельных хуторов, расположенных по сторонам и внутри, некого условного «квадрата». Генерал Свечин давал пояснение произошедшему здесь недавно бою, решившему исход всему сражению:
— Как Вы можете сами убедиться, Государь, местность полностью открыта действию наших батарей южнее села Камели… Вопреки сведениям разведки, деревня Гени оборонялась не одной ротой Ландвера — а ВОСЕМЬЮ!!! Но всё равно, когда после артподготовки, стрелки Второго и Третьего полков подошли на близкую дистанцию, немцы не выдержали перекрестного огня — особенно из противоштурмовых трёхдюймовый пушек и, бежали… Последующие контратаки сильно потрёпанной 14-й дивизии Ландвера, а затем спешенной кавалерии, были отбиты уже закрепившимся на местности Третьим полком Патрикева при поддержке артполка полковника Горбоконя. Второй же стрелковый полк — «пса войны», штабс-капитана Данилова, вместе с Разведывательно-кавалерийским батальоном капитана Красовского, продолжал наступать в направлении села Дукшты и после его взятия, закрепился вдоль одноимённого ручья — создав внешнее кольцо окружения. После чего, в «чистый» прорыв была введена «Маневренная группа» генерала Шишкина из двух казачьих полков…
Свечин, весь прямо-таки излучал гордость и, моё настроение тут же, поднялось куда-то в заоблачную высоту.
Прошёлся, всё внимательно осматривая. Если честно, после Высоты 72,7, воронки от разрывов артиллерийских снарядов, не впечатляли! Оно и понятно: те были от немецких 150-ти миллиметровых гаубиц, эти — от наших 122-ух миллиметровых… Почувствуйте, как говорится — разницу! Вот, наши солдатики, её в каждом бою и, «чувствуют» — на собственной шкуре.
Причём, даже этих — довольно-таки неглубоких воронок, было явно маловато для серьёзно артподготовки.
— Как Вы расцениваете наш успех, господин генерал?
Испытывающее гляжу в глаза Свечину — не поймал ли он «звезду», могущую привести к «головокружению» от успехов?
Нет, «не поймал»:
— Ничего удивительно, Ваше Величество, что несколько рот пожилых солдат из Ландсвера — застигнутые врасплох внезапным огнём артилерии и атакованные с трёх сторон превосходящими силами, бежали! Важно другое: мы уже так давно отучились успешно наступать, брать неприятельские пушки и пленных… Поэтому, эта победа для нас очень важна!
Он, прижал руку к сердцу:
— Ваше Императорское Величество!
— Слушаю Вас, господин генерал.
— Ходатайствовать о награждении всех без исключения не могу, но — хотя бы по шесть «Георгиевских крестов» на роту!
Обнимаю генерала за плечи:
— Разумеется, Александр Андреевич! Сколько надо «крестов», столько и выдам — без всякого лимита!
Поговорил с начальником Артиллерийского полка дивизии полковником Горбоконем… Он, среди прочего рассказал мне о том, что при атаке Гени его батареи выпустили 52 шрапнели и 26 осколочно-фугасных гранат а отбивая контратаки немцев — 265 шрапнелей и 25 гранат. Спрашиваю:
— Какой боеприпас — шрапнель или граната, на Ваш взгляд предпочтительнее?
Обстоятельный такой, неторопливый вояка! С ответом никогда не спешит — подумает хорошенько, тогда только скажет:
— Нужны оба, Ваше Величество! Но почему-то из тыла присылают больше шрапнели и, иногда приходится по уже окапавшейся пехоте стрелять ею — что, совершенно не даёт результата…
— Зачем же тогда стреляете?
Пожимает плечами:
— Пехотное начальство требует «поддержки» огнём!
Понятно… Нужен, какой-то единый — «универсальный» боеприпас, для полковой и полевой артиллерии. Ещё один животрепещущий вопрос:
— Что Вы скажите о «снарядном голоде», господин полковник?
Тот не сразу, хорошенько подумав опять же, отвечает тогда — когда я уже начинаю терять терпение:
— Что касается «тяжёлых» калибров — шесть дюймов и выше, то такое явление имеет место быть… Так ведь и, орудий таких у нас — кот наплакал, Ваше Величество! Но боеприпаса для трёхдюймовой полевой пушки и 48-линейной полевой лёгкой гаубицы, вполне достаточно. И, если и бывает «снарядный голод» с этими калибрами — то он инсценируется «сверху»…
Ничего себе! Как, так?! Подобрал отвисшую до самого пуза челюсть, спрашиваю:
— Как это?! Объяснитесь, господин полковник! Ведь, в тылу только и слышно о «трёх снарядах в день».
— Пехотное начальство требует от артиллеристов «барабанной» стрельбы — зачастую, не объяснив цель. Это приводит к повышенному расходу боекомплекта — создавая искусственный «голод» и, к преждевременному «расстрелу» канала ствола. Никто не учил пехотных генералов — что у каждого орудия есть определённое число выстрелов, которое оно может сделать — до выхода из строя ствола…
АГА!!!
Так вот, где в собаке порылись!
— …Поэтому, умудрённые горьким опытом, многие артиллерийские начальники отказывают пехотным — объясняя, что у них нет снарядов. Ведь, Ваше Величество — лучше иметь орудия и экономить на снарядах, чем не имея снарядов — не иметь и орудий, способных вести огонь!
Отсутствие взаимодействия между родами войск, даже — полное непонимание возможностей… А ведь, это явление передастся «по наследству» Красной Армии и будет исполу вредить даже в Великую Отечественную!
Надо срочно предпринимать меры.
— Согласен с Вами, господин полковник: «лучше быть богатым и здоровым — чем бедным и больным!».
— Что? Извините, Ваше…?
— Да так — мысли вслух… Как Вы расцениваете моё нововведение: прикрепление к каждой конкретной части — каждой конкретной батареи же и, нахождение её командира в передовых рядах пехоты? Только честно: «подмахивать» мне — как балерина Больших, Малых и Мариинских борделей не надо!
Сперва, прыснув со смеху от неожиданности, но затем, приняв серьёзное выражение лица и, опять же — хорошенько подумав, полковник Горбоконь ответил:
— «Нововведение» безусловно полезное и требующее повсеместного распространения, Ваше Величество! Особенно, если дополнить его нахождением постоянного представителя от артиллерии при пехотном штабе…
— Чтоб, «процесс», так сказать был обоюдным?
— Так точно!
— Вы прямо у меня «с языка сняли», господин полковник! — хлопаю его по плечу, — а как Вам другое новшество — нахождение противоштурмовых и горных орудий в передовых цепях пехоты?
— Опять же — очень своевременно, но требуется долгое совместное обучение стрелков, пулемётчиков и приданных им артиллеристов! В этом бою, два расчёта потеряли — совершенно по глупости…
Поговорили ещё немного о разных вещах — необязательно связанных с артиллерией и, перед расставанием, я пожимая руку полковнику Горбоконю, сказал глядя прямо в глаза: